– Посмотри на меня, - Лука подождала, когда зелёные глаза встретятся с серыми. – Ты не сейчас это поняла, а начала беспокоиться, когда пропустила первый месячный цикл.

Лука достаточно знала о жизни в борделе, чтобы верить в обратное. Детям нет места в жизни проститутки; они - потеря дохода.

– Какой срок?

– Не уверенна, но могу предположить, что пятый месяц, - пробормотала Нора, снова опуская глаза.

Лука окинул взглядом стройное тело женщины.

– Пять месяцев? Быть такого не может!

Нора прикусила губу:

– Уверяю тебя, может. Ты не видел меня обнажённой, а эта юбка и передник хорошо скрывают мой живот. Так уже было во время моей беременности Эми… я скрывала сей факт до шестого месяца.

‘Ей приходилось скрывать беременность?’

Лука начала было думать об отце Эми, но тут же остановила себя. На данный момент у неё есть проблема поважнее.

– Ты согласилась выйти за меня и пройти две тысячи миль через горы, пустоши, реки будучи беременной? О чём ты думала?

– Думала? – Впервые Нора встретилась с Лукой взглядом без толики покорности. – Я не думала – я выживала!

– Пытаясь выдать бастарда клиента за моего ребёнка? Поэтому ты так безрассудно пыталась со мной переспать?

Лука покраснела от злости.

Нора же наоборот. Промелькнувший проблеск гнева умер в её глазах.

– Я…я не знаю. Правда, не знаю. Я не хотела тебе врать, но…

– Тогда почему? Почему не сказала мне сразу? – Спросила Лука, а про себя подумала: ‘Ох, кто бы говорил о доверии и правде, Лука Гамильтон!’

Нора, держа оборону, уперла руки в бока:

– А зная это, ты бы на мне женился?

Обе знали ответ, вот только причины у Луки были не те, о которых, вероятно, думала Нора. Дело не в том, что она боится ответственности за беременную женщину, а после за ребёнка, отцом которого не является. Она не хочет подвергать беременную женщину опасности, которая может встретиться им на пути. Лука вздрогнула, вспоминая рассказы о выкидышах и смертях во время родов, которые слышала по дороге.

– И что теперь? – Наконец чуть слышно произнесла Нора.

Пару секунд Нора молча на неё смотрела, затем нашла в себе мужество задать вопрос:

– Я имею в виду… что будет со мной и этим ребёнком? – она мягко коснулась круглого живота. - С нами? – Теперь указывая на себя с Лукой.

Лука покачала головой:

– Не знаю, и не хочу сейчас об этом думать, - она потёрла пульсирующие виски. – Дай мне время, хорошо?

Не дожидаясь ответа, она направилась обратно в палатку искать корень имбиря.

========== Судная скала. 15 июня 1851 год ==========

Моргая, Нора сонно подняла голову с подушки. Бледный свет рассвета начал просачиваться сквозь ткань палатки. Она разглядела Луку обернутого в одеяло и лежащего к ней спиной. Его поза точно отображала расстояние, возникшее между ними. Не то чтобы они до этого были особо близки, но за пятьдесят миль пути от Индепендеса между ними появилось товарищество и взаимное уважение. Нора держалась за эту настороженную дружбу, ведь раньше даже предположить не могла, что у неё будут подобные отношения с мужчиной. Но теперь…

Прошло три дня, с тех пор как он узнал о её беременности, но они так и не поговорили о будущем. Его молчание с каждым часом все больше её пугало. Она прижала ладони к середине живота в надежде успокоить будущего ребёнка. Два дня назад он начал толкаться, но радость момента была омрачена постоянным страхом и опасением за своё неопределённое будущее.

Покинув Эш Холлоу, тропа начала медленный, но верный подъём, и чем выше они поднимались, тем холоднее становились ночи. Вдали порой виднелись проблески заснеженных гор Ларами. Нора знала, что они уже прошли точку, на которой Лука мог её отправить обратно в Индепенденс - по крайней мере, не одну. Каждый раз, когда им на пути встречалась семья или золотоискатели следующие на Восток, сердце пронизывал страх, видя как Лука с ними разговаривает. И каждый раз, она боялась, что он договаривается, чтобы она вернулась с ними обратно, но этого не происходило.

Лука держал дистанцию, но не был недружелюбен. Он даже не наорал, когда не был готов завтрак, потому что с утра её тошнит от запаха еды. Напротив, он спокойно сам пожарил бекон и отправил её обратно в повозку отдыхать.

Что же касается её деликатного положения, он никому не сказал, что ребёнок не его. Всякий раз, когда кто-то из обоза поздравлял его с отцовством, он поджимал губы и смущённо пожимал плечами. Никто даже не подозревает, что он не отец ребёнка. Все до сих пор относятся к Норе с уважением, но она боится, что вскоре всё изменится и она снова останется одна.

Со вздохом, она поднялась с матраса, дабы начать выполнять свою работу.

Повернувшись, она бросила взгляд на место на где спала Эми и замерла. На подкладке никого не было. Эми пропала.

В панике Нора бросилась к заслону палатки, но резко остановилась рядом со спящим Лукой.

Дочь спокойно спала рядом с мужем. Рыжие кудри выглядывали из-под одеяла, которым, по-видимому, Лука её заботливо накрыл. Она прижималась к нему как к большой кукле.

Нора уставилась на этих двоих. Она поняла, что если Лука от них откажется это разобьёт сердце её дочери. Сердце Норы под щитом жизненного опыта, но вот сердечко Эми без какой-либо защиты. Впервые в жизни девочка доверилась мужчине, и Нора не хотела видеть, как это доверие растопчут. Она не понаслышке знала насколько это больно.

Нора наблюдала, как Эми завошкалась во сне, прижимаясь ближе к рубашке Луки.

Из-под одеяла появилась сильная рука и оборонительно легла на спину девочки, сохраняя тепло и давая чувство безопасности.

Нора прикусила губу. Она никогда не допускала мысли, что сможет доверить благополучие дочери кому-нибудь из мужчин, но только сейчас поняла, что на Луку можно положиться. Несмотря на его неопытность с детьми и недоверие Эми к мужчинам, за последние несколько недель пути у них возникла взаимная привязанность.

Сейчас в её жизни всё идеально, но Нора боится, что если позволит себе быть по-настоящему счастливой, появится преграда, которая разрушит это счастье. Что сейчас и произошло.

Бросив последний взгляд на спящих, Нора покинула палатку. Оказавшись на прохладном утреннем воздухе, она поёжилась и отправилась разводить огонь. Наклоняясь за погнутым чайником, она услышала шаги позади себя.

– Доброе утро, - раздался охрипший от сна голос Луки.

Нора обернулась и приняла из его рук зевающую дочь.

– Доброе. Я ведь тебя не разбудила?

Она не желала злить его ещё больше, чем есть уже, из-за сокрытия факта своей беременности от другого мужчины.

– Нет, - ответил Лука. – Давай помогу.

Он взял из её рук чайник и направился к реке.

Эми начала барахтаться в руках матери, требуя, чтобы её опустили на землю:

– Эми тоже идёт!

Нора отпустила дочь и посмотрела на её ноги. Утренняя роса уже успела смочить её ступни.

– Нет, Эми, ты промочишь ноги в траве, поэтому останешься со мной.

Эми склонилась и посмотрела на росу. Нижняя губа девочки задрожала.

– Зато ты сможешь помочь мне с твоим любимым завтраком, - предложила Нора, не дожидаясь, когда ребёнок пустит слезу.

Эми перестала дуться:

– Блины с яблоком?

– Яблок у меня нет, но блины можно сделать.

Нора уверенна, что её желудок справится с запахом блинов. Она опустила руку Эми и показала, как смешивать муку и молоко.

Вокруг них женщины начали разжигать костры и готовить мужьям завтрак.

Нора поджала губы, стараясь не замечать запахи бекона, фасоли, хлеба, лука, гуляющие вокруг. Тошнота подобралась к горлу. Отвернувшись на секунду от Эми и блинов, она сделала глубокий вдох.

Когда она развернулась обратно, увидела, что блинное тесто валяется на земле, а Эми несётся по траве к реке.

– Эми! Эми Гамильтон! Сейчас же вернись обратно!

Но Эми почти добежала до Луки, возвращающего с чайником воды.