Жалко, что Мамай живет на даче, сейчас было бы самое время пригласить его на семейный ужин к трем сестрам, а заодно и обсосать ту мыслишку, что давно щекочет мои скудные мозги. Ничего не поделаешь, придется это важное мероприятие отложить до завтра. Хотя и завтра доставать человека, по уши погруженного в свадебные хлопоты, не очень тактично. А он, спрашивается, поступил тактично, когда воткнул мне двух вонючих кроликов с поэтическим названием шиншилла. Ладно, утро вечера мудренее.
Спал я плохо, потому как каждую секунду ожидал, что сработает минное устройство, наверное спрятанное в моей машине.
Разбуженный мною Макс пришел, когда еще не было семи. Он дотошно и скрупулезно осмотрел всю машину, нашел мои документы с деньгами и пришел к выводу, что можно запускать двигатель: правда, за благополучный исход дела он поручиться не может, так как ему неизвестно, что находится в аккумуляторе и в скатах. Протянув два длинных провода, мы, спрятавшись за подъездной дверью, зажмурили глаза и запустили движок. Довольный тем, что машина работает, а мы еще живы и даже из соседей никто не пострадал, я рассказал ему о своих вчерашних приключениях и попросил совета.
- Кислое это дело, Иваныч, скажи спасибо, что вернули.
- Вот это-то и настораживает меня больше всего. За каким же хреном они грабили? Чуть было меня не убили. И все для того, чтобы потом подогнать ее к самой двери? Я удивляюсь, как это они записку с извинениями не оставили. Что это все значит?
- Может быть, нападение было целевое и тебя просто предупредили? Подумай, кому ты перешел дорогу за эту пару недель?
- Если исключить наше последнее похождение, то никому. Дело, которым я сейчас занимаюсь, совершенно другого характера. Рэкета и крутых там нет и близко, старая деревенская история, своими корнями уходящая в прошлое. Странно все это.
- Плюнь и не думай, главное - тачка на месте.
- Нет, Макс, найти их нужно, уж очень они меня обидели, коварно обманули и больно ударили. Буду искать.
- По очкам, что ли? Но, Иваныч, это же глупо, в городе десяток магазинов оптики и сотни таких же частных лавочек, тебе потребуется пара месяцев, чтобы их все обойти, и нет никакой гарантии, что в конце концов ты чего-то добьешься. Возможно, она вообще покупала эти очки в Пекине или в Кислодрищенске. Возможно, аптека, где их приобрели, не ведет записей, словом, возможно, возможно, возможно... А если ты надеешься на отпечатки, то тут вообще труба. Наверняка ее пальчиков в картотеке нет. Бессмысленно все это.
- А я все-таки попробую, спасибо тебе за самоотверженную помощь, пока!
- Стой, Иваныч, ты куда?
- "Прощай, царевна, путь мой долог..."
- Погоди, я с тобой!
Не успел я опомниться, как он оказался рядом на пассажирском сиденье.
- Убирайся, тебе ж на работу.
- Заткнись, Иваныч, сегодня суббота, - пропел он и, довольный своей рифмой, загоготал. - Вперед, дранг нах ост! С чего мы начинаем поиски?
- С того, что ты уматываешь из машины, у тебя своих дел хоть отбавляй.
- А я покататься желаю, могу я хоть раз в месяц отдохнуть по-человечески?
- Ты и так два месяца в больничке отдыхал, - проворчал я и тронул машину. - Мы с тобой, Макс, начнем с того, что или сразу сузим круг поисков, или вообще откажемся от этой бредовой затеи.
Боря Майер имел окладистую бородку, крепенькое брюшко и пятидесятилетний стаж проживания на нашей грешной земле. Раньше он считался хорошим глазным врачом, а теперь, в эпоху новых русских, открыл фешенебельный оптический салон и повелел называть себя элитным оптиком. Тяга к коммерции у него появилась давно, еще в застойное время, тогда-то и тряс я его за фарцовку фирменными оправами. Дело в конце концов сошло на нет, и мы разошлись полюбовно.
В роскошной приемной - красная кожа, мрамор и никель - мы смиренно ожидали его аудиенции, разглядывая витрины-витражи с диковинными и дорогими оправами, среди которых я, между прочим, заметил точную копию моей.
Наконец, с его высочайшего позволения, мы были допущены до его руки. При виде меня он даже привстал с места и сделал несколько шагов навстречу, шумно и радостно при этом удивляясь.
- А я думаю, какой такой Гончаров? - Он покровительно-дружелюбно потряс мне руку, при этом совершенно не реагируя на Максово присутствие. - А это, оказывается, вон кто, сам Константин.., э-э-э...
- Иванович, - проглотил я его мнимую забывчивость.
- Ну да, ну да, что-то я не того, присаживайтесь. Кофе, чай, коньяк?
- Лучше ту ржавую брюнетку.
- Ну что вы, Константин Иваныч, как вы можете?
- Ладно, будем считать, что официальная часть и обмен любезностями закончены, и потому перейдем к делу. Что ты можешь сказать по поводу этой штуки? - На офисный стол я выложил одноглазую оправу. - Только не прикасайся к ней, там пальчики.
- Опять вы, Константин Иваныч, до кого-то хотите докопаться, и когда только вы бросите эту гнусную привычку?
- Когда последний убийца будет пойман и последний мошенник посажен! патетически воскликнул я и спросил: - У тебя машина есть?
- Да, "БМВ", - гордо, но подозрительно ответил он. - А в чем дело?
- Дело в том, что хозяйка этого лорнета очень любит кататься на "БМВ", но поскольку своего постоянного автомобиля у нее нет, то она периодически их угоняет, при этом с незадачливыми владельцами она обращается нехорошо - то голову прострелит, то кишки выпустит.
- Мне это не грозит, - сглотнув слюну, загрустил Боря, - у меня охрана.
- Боря, вытри сопли и не делай из себя ребенка. Где ты видел владельца престижной машины без охраны? Однако ей все равно удается делать свое дело. У тебя, наверное, автомобиль в отличном состоянии?
- Он новый, но не будем терять время. - Придвинув платок поближе, он, вооружившись лупой, заговорил: - Что я могу сказать по существу дела? Не очень-то много. Ну, во-первых, это "Кобра". Оправа очень дорогая и неподдельная, не всякому по карману. Куплена она сравнительно недавно, по крайней мере, следов долгого ношения на ней нет, но есть недавние повреждения механического характера. Можно сказать, что приобретена она не больше чем полгода тому назад. Расстояние между центрами дает основание предполагать, что тип лица...
- Тип лица мы знаем, все эти плюсы-минусы нам пока ни к чему, ты лучше скажи, где она могла их купить?
- Вопрос довольно трудный, но могу сразу сказать, что уличные торговцы таким товаром обладают едва ли, скорее, это ассортимент серьезных фирменных магазинов моего ранга или чуточку пониже. Их в нашем городе не больше десяти. Сейчас я назову вам их адреса, если вы пообещаете мне полную конфиденциальность.
- А ты не диктуй, ты возьми ручку в ручки и запиши, а конфиденциальность это дело плевое, это мы тебе гарантируем. Пиши.
- Константин Иванович, вы как ребенок! - Он так укоризненно и сожалеюще на меня посмотрел, что мне стало стыдно за свой пофигизм.
- Пардон, Борис... э-э-э...
- Абрамович.
- Ну конечно же Абрамович, прошу пардона, Борис Абрамович, за свою нетактичность. Диктуйте, Макс все запишет.
В первых трех салонах нас ожидало полное разочарование и облом. В одном таких оправ не было вообще, в другом не велась документация, а в третьем сказали, что не вправе давать нам информацию о своих клиентах без соответствующих на то документов с нашей стороны. В четвертый нас попросту не пустили, а вот пятый...
Стервозная сорокапятилетняя дама, не то совладелица, не то компаньонка, как-то уж очень заинтересованно посмотрела на "Кобру", а особенно на единственную линзу. Она даже протянула руку, но я вовремя отдернул платок и спросил:
- Вам знакома эта оправа?
- Конечно, у нас осталось еще шесть таких оправ, а всего их было восемнадцать. Но что, собственно, вас интересует?
- Нас интересует, кто приобрел именно эту оправу. У вас ведутся какие-то регистрационные журналы? Вы можете сказать, кто ее заказывал?
- Я много чего могу сказать, но могу и молчать. - Криво улыбнувшись, она украдкой зыркнула на обитую белой кожей дверь. - А вы можете?
