Дэри прикрыл глаза, потерев переносицу кончиками пальцев. Мужчина терялся в своих мыслях, не зная, как ему поступить. С одной стороны, не пойти огненноволосый не мог, а с другой — ему не хотелось видеть Леонэля, который наверняка уже прознал о тайной связи Дэри с аазимаром. Дэри умел лгать искусно, но этого всегда было недостаточно для того, чтобы провести хитрого дроу. Лео мог просчитывать несколько ходов наперед. Прожив на этом свете века, среброволосый дитя лесов без труда распознавал ложь по легкому взмаху ресниц или движению пальцев.

Омега вздохнул и, открыв глаза, почти мгновенно утонул в янтарном взгляде напротив. Гэбриэл неслышно зашел в кабинет без всякого стука, что не понравилось Дэриону. Ликон нахмурился.

— Кажется, я тебе говорил не заходить без предупреждения, — голосом огненноволосый мог бы замораживать, но раб только лишь улыбнулся краешками губ, пожав плечами.

Аазимар стоял посреди комнаты, чуть склонив голову в почтенном жесте. Альфа привык к резким сменам настроения своего хозяина, поэтому вовсе не удивился, когда тот вызвал его посреди рабочего дня, прислав одного из слуг с гневным посланием прийти немедля. Гэбриэл терялся в догадках, что могло случиться. Почти месяц мужчины каждый день проводили в объятиях друг друга. У них появилась своеобразная игра: Дэрион ночью ложился спать, словно вовсе не ждал своего раба, а аазимар пробирался в покои хозяина и, подминая его под себя, жадно начинал целовать страстно отвечающего омегу. На утро волшебная сказка ночи незаметно кончалась. Лорд Ликон, чувствуя легкое смущение, предпочитал выгонять мужчину из своей постели, почти пинками выталкивая его из кровати. Гэбриэл не сопротивлялся, видя, как прячет омега взгляд, стыдясь того, что между ними происходило.

— Прошу прощения, — Гэб еще ниже склонил голову, опустив взгляд и тем самым прервав зрительный контакт с омегой. — Ты вызвал меня. Что-то случилось?

— Случилось, — недовольно процедил Ликон и, встав, обошел стол. — Через три дня я уезжаю на встречу к старому другу. И ты приглашен вместе со мной, — омега сложил руки на груди, встав перед Гэбриэлом на расстоянии вытянутой руки.

Мужчина удивленно взглянул на хозяина. Аазимар, находясь у Урвина Кейна, слышал много разговоров про жизнь у господ, но ни разу до него не доходили слухи о том, что кто-то из влиятельных аристократов брал рабов на званые вечера.

— Ты принял приглашение? — поинтересовался мужчина, получив в ответ вздох недовольства со стороны Дэриона.

— Я, вроде, не похож на глупца, — ответил огненноволосый, выражая всем своим видом, что он думает насчет предположения Гэбриэла. — Тем не менее, я буду вынужден согласиться. Тот, кто мне прислал письмо, не любит, когда ему отказывают, а любое неповиновение он может принять, как оскорбление.

— Тот, о ком ты говоришь, — альфа видел, как Дэри бледен, поэтому протянул к нему руку и погладил по щеке, выражая всем своим видом, что волнуется о господине, — настолько страшен? Если ему отказать, то как это отразится на тебе?

Дэри, привыкший к прикосновениям аазимара, чуть расслабился, потеревшись щекой о чужую ладонь. Скрыв отчаянный взгляд пушистыми ресницами, огненноволосый качнул головой, чтобы затем мгновенно распахнуть глаза и, отойдя от альфы, сесть на мягкий диван, закинув ногу на ногу. Дэрион взял себя в руки. Омега догадывался, что предстоящий вечер через пару дней будет чрезвычайно неприятным. Мало того, что придется провести его в компании с нелицеприятными существами, так еще и придется разговаривать с Леонэлем о рабе, о том, что омега имел с ним близость.

— Он не страшен так, как ты мог бы подумать, — минуту погодя, ответил Ликон, махнув Гэбу, чтобы тот подошел ближе. — Леонэль Валирэйн, — Дэрион заметил, как альфа мгновенно побледнел. — Ты слышал о нем?

— Немного, — тихо ответил аазимар, присаживаясь у ног омеги, кладя голову ему на колени, чувствуя, как в волосы вплетаются тонкие пальцы. — Когда я был у Урвина Кейна, то знавал некоторых омег, которых покупал затем дроу по имени Леонэль. Я слышал, с каким восторгом о нем говорят, как с легким придыханием начинают шептаться омежки, мечтая попасть к нему в постель.

Дэрион замер и, схватив аазимара за волосы, заставил того зашипеть и повернуть голову, чтобы взглянуть в лицо господину.

— Ты спал с омегами Урвина? — в ярких желто-зеленых глазах сверкнула злость вперемешку с легким налетом ревности, что неожиданно испытал омега, услышав слова раба.

— Нет, не спал, — сквозь зубы процедил альфа, поморщившись. — Но, как ты знаешь, меня часто выставляли на аукционах. Извини, но слуха я не лишен.

Омега вздохнул и выпустил волосы альфы из цепкого захвата, довольно кивнув. Странные чувства облегчения, что Дэрион испытал от признания аазимара, немного удивили. Огненноволосый впервые в жизни ревновал кого-то, хотел владеть кем-то всецело и утаить от всего мира, не показывая ни единой душе.

— Они говорили, — Гэбриэл взглянул в лицо Дэри, — что Леонэль покупает омег для эстетического удовольствия.

— Не только омег, — чуть погодя ответил огненноволосый, вздохнув. — Этот бета непредсказуем. И я не хочу, чтобы он виделся с тобой.

— Но, если бы ты не хотел, чтобы я не поехал, то не стал бы говорить мне обо всем, — догадался Гэбриэл, чем вызвал изумление у Ликона.

Мужчина приподнял брови и мягкая улыбка тронула узкие губы Дэри. Омега расхохотался, склонив голову на бок. Альфа начинал понимать своего господина с полуслова. Не требовалось каких-то дополнительных приказов, а всего лишь взгляда и слабого подтекста оказалось достаточно, чтобы аазимар обо всем догадался.

— Верно, я не хочу, чтобы ты ехал, но это не значит, что ты не должен, — омега чуть расставил ноги, и Гэбриэл, недолго думая, разместился между ними, обняв любимого хозяина за талию, глядя на него снизу вверх. — Если я откажусь, то в будущем это может отразиться на моих торговых делах, что я веду после смерти Матиаса, — при упоминании имени мужа, Дэрион едва заметно поежился. — Как я уже сказал, Лео не любит неповиновения. К счастью, Варилэйн не столь глуп. Многие знают, что я приобрел альфу на аукционе, но не многие в курсе, как ты выглядишь. Не каждый ходит на аукционы Кейна, а на альф обычно не обращают внимания. Пусть ты и был элитной игрушкой, выставлял Урвин тебя не для всех. Леонэль устроил маскарад, поэтому, мы способны скрыть твое присутствие.

— Я выделяюсь, — возразил аазимар. — Мои глаза…

— Ты собираешься мне отказать в приказе? — брови Дэриона раздраженно дернулись вверх, а в глазах сверкнуло столько недовольства, что альфа невольно пожалел, что открыл рот.

— Не собираюсь, — выдавил из себя Гэб.

— На твои глаза никто не будет обращать внимания, если ты не будешь смотреть прямым взглядом на окружающих, — мгновенно оспорил волнения аазимара огненноволосый. — А вот с твоими волосами нужно что-нибудь сделать.

Все внутри альфы похолодело, но он не посмел сказать слова возмущения, видя, каким разочарованным взглядом омега подхватил несколько прядок, завязанных в хвост на макушке Гэбриэла. Прижав к губам пушистые кудри, Дэрион вдохнул сладкий аромат мускуса и соленого запаха моря. Ресницы мужчины затрепетали. Все внутри омеги зажглось огнем желания, но Дэри смог подавить порыв страсти, посмотрев на альфу напротив.

— Я бы все отдал за то, чтобы не ехать на маскарад, — тихо прошептал омега, коснувшись кончиками пальцев губ альфы, очерчивая соблазнительные черты когтями. — Я лучше бы остался дома, с тобой рядом. Но я не могу…

На плечах омеги лежал груз ответственности за род Матиаса. Конечно, у мужа есть младший брат, но тот оказался от всех прав наследования. Он предпочитал путешествовать, а сидеть на одном месте и заниматься волокитой бумаг — это не та жизнь, которую хотел бы второй сын Ликонов, поэтому он отдал все свои права Дэриону, тем самым повязав того по рукам и ногам. Возможно, если бы огненноволосый отказался, то давно бы уже нашел себе нового мужа, жил бы спокойной и обыкновенной жизнью. Видимо, не такова была его Судьба. Дэри часто думал над тем, почему столько жизненных невзгод свалилось на него. Неужели он прогневал за что-то богов? Мы часто кого-то виним в своих собственных страданиях. Дэри винил только себя самого всю свою сознательную жизнь.