Ясон усмехнулся и, поставив фонарь на грязный дощатый пол, с интересом осмотрел всего омегу. Красота, показавшаяся альфе с самой первой минуты встречи непередаваемой, оказалась лишь лоском, который растратился сразу же, стоило юноше замараться в грязи. Альфа встречал многих омег на своем пути: страшненьких и очаровательных, скромных и развратных. Но ни один из них не был похож на Эйли - гордого и морально сильного юношу из высших эльфов. То, что принц именно из самой высшей касты остроухих, Ясон понял сразу, как только его взгляд упал на вытянутые вверх ушки, торчащие из кипы волос. У остальных эльфов нет столь примечательной внешности и столь ярко бросающихся отличительных черт аристократической принадлежности.

Капитан догадался, что принца пытались накормить тем поилом, каким питаются все заключенные, но мальчишка слишком привык к еде высших, поэтому не смог переварить и ложки предложенной мути. Насколько знал Ясон, эти эльфы не едят даже мяса, поэтому не стоило удивляться тому, как исхудал юноша.

- Решил раньше времени подохнуть? - подал голос капитан, нарушая затянувшееся молчание.

Эйли лишь поморщился и отвернулся еще сильнее, стараясь не смотреть на альфу. Ему было противно от одной лишь мысли, что это существо является его парой. Он разрушил все в жизни принца: юноша больше не увидит родных, он потерял близкого друга и помощника, больше никогда не сможет посмотреть в глаза Арину и сказать, что любит его. Все эти семь дней принц сокрушенно думал о смерти. Без еды он протянет еще долго, хотя вскоре не сможет даже подняться без посторонней помощи, но вот то, что ему уготовано дальше - еще хуже, чем самая извращенная смерть.

Омежка пытался поесть хоть немного из того, что ему приносили пираты, но ничего, кроме отвращения, к мутной с виду похлебке он не испытывал, а еще его так и тянуло освободить желудок от наполненности от одной лишь вони тюремных камер. Принц не привык к таким условиям, но не подал и виду, что ему плохо и он постепенно умирает в этом месте.

- Мне казалось, что у тебя язык на месте, эльфенок, - фыркнул Ясон, сложив руки на груди в надменном жесте. - Я ни разу не слышал твоего голоса. Говорят, что если услышишь речь истинного эльфа, то все остальные звуки мира покажутся тебе отвратительными.

Эйли нахмурился и внимательно посмотрел в золотые глаза Ясона. Боги, как же он красив! Омегу так и тянуло провести ладошками по перьям в волосах мужчины, так и хотелось поцеловать его губы, которые альфа сжал в тонкую полоску. Но омега даже не дернулся, лишь вздохнув. Никогда этому не бывать, и что самое ужасное - принцу хочется плакать от осознания всей глупости, что творится у него в голове.

- Какая разница - я все равно умру, - хрипло прошептал эльф от долгого молчания.

Колокольчики, которые всегда красивым перезвоном звучали в юношеском голосе эльфа, исчезли. Испарилась и магия очарования лесного народа, чему несказанно огорчился Ясон.

Недолго думая, капитан все же решил, что принц есть принц, а дохлого эльфа он на своем корабле видеть не хочет, поэтому, порывшись в связке ключей на поясе, аазимар нашел нужный и с легким щелчком отворил железную дверь камеры, ловя шокированный взгляд омежки.

- Выходи, - строго проговорил мужчина, кивая в сторону выхода. - У нас есть разговор.

На самом деле Ясон и сам не понял, что сказал, потому что разговаривать они могли и в прежнем положении, но альфе просто захотелось вновь увидеть неземную красоту принца, а для этого его надо накормить и помыть.

Принц, кое-как поднявшись на дрожащие ноги, опираясь о стену, медленно побрел в сторону Ясона, смотря вниз и не поднимая глаз. Альфа усмехнулся, но отступил в сторону, давая омежке выйти из места своего заточения. Махнув рукой, куда следует ступать, Ясон пошел вслед за медленно шагающим мальчишкой, чтобы его подхватить, если тот начнет падать. Но Эйли не был бы принцем, если бы попросил помощи у своего пленителя, поэтому шел, передвигая ногами, стиснув зубы от накатывающей волнами слабости. Так хотелось просто остановиться и набраться сил, но эльф упрямо поднимался по лестнице, пока они с альфой не оказались на освещенной луной палубе.

Принц как-то по-особенному улыбнулся, но тут же спрятал улыбку, когда рядом с ним появился Ясон, немного недовольно смотрящий на пленника.

- Идем, - и не ожидая каких-либо сопротивлений, аазимар цепкой хваткой ухватил омегу за запястье, потянув к себе в каюту.

Как только дверь за ними закрылась, эльф со всей оставшейся силой высвободился из захвата капитана, осматривая место, в которое его привели. Конечно, по сравнению с каютой на его собственном корабле, место для сна и отдыха Ясона было менее богатым и не пестрило шелками и золотом, но зато здесь была широкая двуспальная кровать и длинный стол, на котором оказались разбросаны бумаги и бутылки с содержимым, очень напоминающим вино или эль. Принц так и не разобрал, но только почувствовал, как все здесь пахнет его парой, начиная с жесткого черного хлопка постельного белья и заканчивая обычной подушкой, валяющейся в уютном кресле возле небольшого окошка, вид из которого открывался на палубу.

- Не твои хоромы в замке, но для меня этого достаточно, - даже как-то гордо проговорил Ясон.

Впрочем, мужчина очень гордился своим Дьяволом, который на протяжении десяти лет, как он на нем бороздит водные просторы, ни разу его не подводил. Каждая щепка и каждый канат был любим аазимаром так, будто бы все принадлежности Дьявола являются частью его собственного тела.

Эйли промолчал, но слегка нахмурился от негодования, что не скрылось от цепкого взгляда пирата. Подавив порыв иронически усмехнуться, Ясон подвел своего пленника к дальней стене помещения, отодвигая длинное покрывало и открывая вид на большой чан, наполненный водой.

- Вода морская, но это лучше, чем быть постоянно грязным, - пояснил пират свои действия, ловя удивление на лице принца. - Она не такая горячая, как днем, но вполне теплая, - в подтверждение своих слов аазимар взял ладонь принца в свою руку и опустил в чан, тут же отодвигаясь и убирая пальцы с белоснежной кожи эльфа. - Искупайся, а потом мы поговорим.

- Зачем? - буркнул принц, но руку из воды не убрал, просто мечтая окунуться с головой в воду, чтобы смыть с себя грязь, пот и усталость.

- Я не хочу, чтобы ты испортил мою мебель своей грязной тушкой, - отчасти сказал правду пират, задвигая обратно штору, чтобы скрыть за ней растерянного эльфа. - Мыло на полке рядом с полотенцем. Уж извините, но масел и прочих благовоний нет, поэтому обходимся без этого.

Через минуту Ясон удовлетворенно услышал, как Эйли с тихим стоном погрузился в чан, разнося в тишине каюты всплеск воды. Отойдя к старому и почти прогнившему от сырости шкафу, аазимар порылся в нем и достал легкие хлопковые штаны и белоснежную рубашку, которые хоть как-то подошли бы юному эльфу. Затем капитан закинул найденные вещи на стул рядом с импровизированной ванной, чуть не спугнув дернувшегося от неожиданного звука принца.

Хмыкнув, Ясон вышел из своей обители, направляясь прямиком к коку, где раздобыл как можно больше фруктов и овощей, не зная точно, что любит принц. Все это время мужчина мысленно спрашивал себя, зачем он это делает, но так и не находил разумного ответа, кроме того, что он просто сошел с ума, раз уж пленнику позволил очутиться в его каюте - в святая святых.

Когда Ясон вернулся к Эйли, то обнаружил, что тот еще продолжал плескаться, явно оттираясь от всего, что на него успело налипнуть за эти дни в камере. Непроизвольно Ясон почувствовал укол совести, но быстро подавил странное ощущение, потому что совести у пирата не может быть в наличии.

- Ты долго там собираешься топиться? Или решил всю кожу с себя стереть? - подал голос альфа, когда убрал все ненужные вещи со стола, разложив на нем фрукты и разлив вино по бокалам.

- Я не могу сам себе волосы помыть, - с какой-то досадой и с долей смущения произнес эльф, так и не выйдя из своего укромного места. - Вода слишком грязная.