— Значит, двое за то, чтобы наказать Благой Двор, один воздержался? — Лайтвуд встал. — Что ж, сообщу в Конклав.

— Как думаешь, что предпримут в Аликанте? — спросил Рафаэль.

— Вероятнее всего, фейри объявят вне закона, и будут пресекать любую деятельность вне их территорий. Развязать самостоятельную войну Королева никогда не рискнет, если за спиной не будет сильной поддержки, но сейчас у нее нет таких мощных союзников, — Лайтвуд говорил уверенно. — Естественно, Королева не захочет вечно сидеть взаперти в своем Дворе и, рано или поздно, предпримет попытку: либо к перемирию, либо к новым козням. Но мы готовы ко всему и хорошо представляем, на что она способна.

***

Джейс Эрондейл, конечно, не мог знать, что, когда Серафим серебряным росчерком пересек границу Эдома, оставив за собой угасающий искристый след, Праматерь демонов, Лилит обняла Джонатана и подняла к ночному небу голову, промолвив с глухой угрозой:

— Я ждала тысячи лет, Асмодей… Подожду еще. Ты уничтожил «Ключ» лишь наполовину, но всегда есть шанс для появления второй «детали». И я его не упущу.

Джонатан, еще слишком слабый и не отошедший от боли, глубоко вздохнул. Ему предстояла вечная жизнь в Эдоме, и он ненавидел каждую минуту, проведенную в нем. Став «Ключом», он мог открыть Врата в любые Миры для своей Праматери, и оставаться счастливым подле нее, наделенным особой властью. Даже Джейс не стал бы противостоять всему этому, лишенный собственной воли. Потому что, он должен был полюбить Джонатана как брата, ведь они практический являлись одним целым. Если бы не Асмодей… Но когда-нибудь и этот Высший перестанет быть преградой.

***

Вечером, в лофте, нежась в объятиях любимого мага, Алек задал вопрос, который крутился у него в голове почти полдня:

— А почему твой отец вернул Джейса, да еще живым и здоровым? Не очень-то он похож на альтруиста!

— Совершенно не похож, — фыркнул Бейн, усаживаясь на Лайтвуда верхом и поглаживая его грудь. — Но разве ты еще не понял? Асмодей забрал у блондинчика его необыкновенную силу не только для того, чтобы Лилит не могла ею воспользоваться, но и в качестве уплаты. Эта сила заставляла Джейса испытывать самые разные чувства, от страха до отчаяния, а для Высшего демона чужие эмоции — все равно, что наркотик.

— У Падших…все так сложно, — проговорил Алек задумчиво, аккуратно пробираясь рукой под простыню и поглаживая бедро Магнуса.

— Увы, отлученные от родных Небес, они вынуждены подпитываться эмоциональными всплесками смертных. Это ненадолго примиряет их с действительностью, — ответил маг, наклоняясь вперед и целуя нефилима: — Александр, мне кажется, ты уже снова твердый…там. Не пора ли приступить… Ох! Да, вот так… — и он с легким стоном опустился на горячую плоть любовника, вбирая ее по самое основание. — Я так тебя люблю, милый!

— И я тебя, Магнус, — лучник тяжело дыша, огладил достоинство Бейна. — Очень люблю!

Если бы какой-нибудь Высший демон оказался здесь спустя всего минуту, он, пожалуй, рисковал получить передозировку — увлеченно занимающаяся любовью парочка, буквально фонила эмоциями и ощущениями, а от широченного ложа, в прямом смысле, летели голубые искры. Но в данном лофте были только двое, и ничто не могло помешать им, наслаждаться друг другом.