Родители были поставлены в известие о состоянии Джейса, но Мариз и Роберт пока не могли покинуть Аликанте, разбираясь со всеми неурядицами, из-за предательства бывшего Консула. А Иззи отправилась с поисковой группой исследовать ту часть Нью-Йорка, где в последний раз видели Джонатана.

Относительно местонахождения врага была полнейшая тишина, которая совсем не устраивала Лайтвуда. Изабель пообещала прибыть в ближайшее время.

Прочитав сообщение от Магнуса, Алек тихо вышел из лазарета, прикрыв за собой дверь с мягким щелчком. Но к Бейну отправился не сразу, явившись лишь через два часа, когда время почти приблизилось к полуночи. Все это время лучник проветривал голову, медленно бредя по улицам Нью-Йорка, скрытый руной невидимости от обычных людей.

Примитивные. Порой Алек завидовал им и их относительно спокойной жизни. Будь он обычным смертным, сейчас бы учился в каком-нибудь университете, встречался бы… Нет, на месте Магнуса Алек никого не мог представить. В животе тут же все сжалось в тугой комок, стоило парню подумать, что родись он смертным, не познакомился бы с Верховным магом Бруклина, не познал бы, что значит быть любимым им.

В полном эмоциональном раздрае Александр пришел к Магнусу, переступив порог гостеприимно открывшегося лофта. На улице шел дождь, поэтому не было ничего удивительного, что Алек промок до нитки, оставляя на дорогом паркете блестящие лужицы.

Когда навстречу Александру вышел Магнус, лучник не сдержал взрыв чувств, что бередил все внутри, превращая в кровоточащее нечто. Обняв колдуна, Александр прижался к нему, игнорируя легкое возмущение мужчины, одежда которого тоже начала намокать. Магнус нужен был Алеку, как воздух, важен, как сама жизнь и ее смысл, без которых ты — ничто.

— Я люблю тебя. Так люблю, — срывающимся голосом шептал нефилим, зарываясь носом в шею Магнуса, сгибаясь под неудобным углом, но это становилось таким неважным, что любой дискомфорт можно было стерпеть.

— И я люблю тебя, Александр, — мягко ответил Бейн, не менее крепко обнимая Лайтвуда и пытаясь спрятать в голосе встревоженные нотки.

Магнус привык чувствовать боль и горечь утрат и разочарований. Он давно выработал привычку относиться с иронией к большинству того, что происходит в его жизни. Но Алек… Слишком еще чистый и ранимый, прямой и честный, не вырастивший броню отфильтрованного цинизма и скепсиса. И каждую свою боль он проживал сильно и глубоко, и Магнуса порой раздражало это покорное согласие Судьбе, нести свой крест. Он хотел отвлечь, забрать хотя бы часть всех переживаний любимого, а лучше все, но кто бы ему позволил? Не таков Александр Лайтвуд, чтобы изливать на близких черноту в душе. Но Бейн все равно видел то, что плещется на дне ореховых глаз Алека. Как и сам нефилим мгновенно чувствовал все, что происходило с его магом.

Алек дышал глубоко, втягивая в легкие аромат кожи Магнуса. Он пах… домом и чуточку сандалом, свежим пергаментом и магией — неким взрывным запахом самого себя.

Лайтвуда мелко трясло от холода, но он не обращал на собственное состояние внимания. Все в его душе болело, переворачивалось. Кто бы знал, сколько ему требовалось сил, чтобы не расклеиться на Совете и при своих подчиненных, когда он понял, что потерял связь с Джейсом. Внутри образовалась пустота, а кусок сердца словно вырвали. Только Магнус всегда будет тем единственным, кому Лайтвуд позволит видеть себя в таком состоянии.

Лучник, чуть отстранившись, прижался лбом ко лбу мага, приоткрывая глаза и замечая, как обеспокоенно на него посматривает Бейн.

— Прости, — прошептал Алек. — Я задержался. Мне нужно было проветрить голову.

— И промыть заодно, — тихонько улыбнулся маг, проводя по мокрым темным прядям нефилима, намекая на дождь. — Я приготовлю тебе горячую ванну, чтобы согреться, и легкий ужин, — заботливо проговорил он, сопровождая свои слова пассами руки. — Готово! Идем, Александр.

В ванной комнате пахло успокаивающими травами, а мыльная пена пышной шапкой вздымалась на поверхности воды. Магнус закрыл дверь, стоило им обоим переступить порог. Зеркала, коих было несколько в помещении, запотели от горячего пара и на стекле собрались капельки конденсата. Лайтвуд глубоко вздохнул, когда Магнус начал помогать ему избавиться от одежды. Щеки обдало румянцем, но возмущаться нефилим не стал — сил не осталось.

В общем-то и Алек, и Магнус уже много раз видели друг друга без одежды, и смущаться не было смысла. Однако от своей очаровательной особенности краснеть лучник так и не смог избавиться, чему маг втайне радовался — он обожал вид смущенного Алека.

Парень сел в ванну, облокотившись спиной о бортик, а Магнус пристроился рядышком, на полу. Одну руку он перекинул через бортик и магией насыщал водное пространство, создавая массажный эффект для усталого тела, который они использовали не впервые. Алека окутало голубоватое сияние, даря успокоение и блаженную негу. Он приподнял мокрые руки, проведя по волосам и заново смачивая их.

— Тебе не обязательно сидеть тут, Магнус, — немного неуверенно заявил лучник. — Я в порядке. По крайней мере, помыться-то я точно смогу без посторонней помощи.

— А может, я предпочитаю делать это сам, — промурлыкал Бейн, стряхивая с рук синие искры и отщелкивая колпачок на бутылке шампуня.

Ему доставляло огромное удовольствие намыливать густые волосы Алека, легонько массировать кожу, проводить ладонью по шее и плечам, осторожно разминая их. Парня вообще всякий раз хотелось мыть с головы до ног собственноручно; и Лайтвуд, растерявшись, отнюдь не всегда мямлил какой-либо протест, чем Магнус беззастенчиво пользовался. Вот и сейчас, от волос он плавно перешел к телу, к той части, что не была скрыта под водой.

Легкий стон, который Лайтвуд не смог сдержать, сорвался с его губ, когда ловкие пальцы Магнуса скользнули по груди, задевая нежные горошины сосков. Чувствовать возбуждение и отдаваться ему, пока Джейс в таком состоянии, казалось кощунством, но Алек не мог сдержать волны жара, прокатившейся вдоль позвоночника. У них с Магнусом выдались тяжелые дни, и уж о нежных ласках оставалось лишь мечтать. Поэтому мягкие касания возлюбленного, в столь тяжелый день, были настоящим райским подарком.

— Магнус, — Алек ловко развернулся и, уткнувшись носом в щеку колдуна, поцеловал его и прошептал: — Если ты так продолжишь, то мы не выберемся из ванной.

— Я открою портал в спальню в любой момент, — таинственно прошептал Бейн, опуская руку ниже под воду и быстро завладевая губами парня.

Алек судорожно простонал в поцелуй, принимая более раскованную позу, позволяя Бейну ласкать себя еще откровеннее. Когда язык колдуна скользнул глубже, лучник охнул и отдался во власть мужчины.

Все плохие мысли разом отошли на задний план, сменившись фейерверком ярких и красочных эмоций. Усталость лопнула, как мыльный пузырь, а возбуждение, что тугим узлом сконцентрировалось внизу живота, не давало как следует вздохнуть. Оторвавшись от губ Магнуса, Алек, опьяненный ласками, просипел:

— Иди ко мне…

И не успел Бейн как-то отреагировать, как Лайтвуд прямо в одежде перетащил его к себе. Да и Магнус не особо-то сопротивлялся, поддавшись на провокацию своего нефилима.

Вода полилась через край ванны, но Алеку было совершенно на это плевать, пока он яростно ласкал чужие губы, притягивая мага к себе, который удобно устроился между его согнутых в коленях ног.

Бейн щелчком пальцев избавился от своих вещей, не заботясь об их дальнейшей участи. Все его существо занимало только это крепкое, тренированное и влажное тело перед ним, горячие губы и жаждущий большего взгляд. Поток чистой теплой воды, взявшийся, казалось бы, прямо из воздуха, аккуратно окатил нефилима, смывая мыльную пену. Даже та влага, что была налита в ванную, сменилась на прозрачную, но и она постепенно уходила в водосток, освобождая возможность заниматься одним из самых упоительных видов удовольствия.