— А о чем тебе нравится разговаривать, Магси, м? — прищурился блондин. — Поведай же мне, малыш.

Магнус открыл было рот, чтобы возмутиться на снисходительное обращение, но тут же передумал. Эрик, хмыкнув, хлопнул его по плечу, приобнял, притянув к себе, и эти, казалось бы, дружеские объятия совершенно не понравились Бейну. От них словно сквозило возможными неприятностями, которые блондин может устроить, будучи в таком невменяемом состоянии.

Они шли по слабооживленной улице, и Эрик расслаблялся все больше и больше, когда количество встречаемых прохожих уменьшалось в геометрической прогрессии, а вот Магнус наоборот напрягался.

Азиат сбросил руку Эрика, остановившись и посмотрев на него. Грей прошел вперед несколько шагов и замер. Бейн увидел, как тот провел рукой по ежику волос, затем медленно обернулся. Льдисто-голубые глаза ярко блеснули в свете одинокого фонаря, пронзая пристальным взглядом до глубины души. Магнус невольно поежился.

— Эрик, ты под кайфом? — поинтересовался он, наблюдая, как брови парня взлетают вверх, а уголки губ начинают дрожать в усмешке. — Что ты принимаешь?

Грей сунул руки в карманы, привстал на носки и вновь опустился на пятки, потом задумчиво вскинул голову к небу и внезапно хрипло расхохотался. Этот смех прозвучал настолько жутко, что Бейна пробрала дрожь. Сердце набатом забухало в груди, а по коже табунами бегали противные мурашки.

Эрик совершенно не походил на того златокудрого подростка из приюта, который смеялся открыто, весело, невольно заражая своей добротой. Перед Бейном стояла искаженная, словно поломанная, до крайности изменившаяся версия, и веяло от нее тоской и безысходностью. А еще — опасностью.

— Магси, о чем ты? — посмотрели на Бейна неживые глаза.

— Ты что, думаешь, я не вижу, что с тобой стало, Эрик? — Бейна натурально начало трясти, и он в который раз пожалел, что пошел с Греем в неизвестность. — Ты не такой, какой был раньше, словно… Словно я смотрю на тебя и не на тебя, одновременно.

Грей перестал ухмыляться, как лампочку выключили. Его брови сошлись на переносице, на которой появилась глубокая морщинка, делая парня похожим на обремененного жизнью старика, которому на этом свете и жить-то особо не хочется, но и покончить с этим он не способен.

Проснувшийся инстинкт вопил Магнусу, что нужно уносить ноги, но он все еще колебался, ведь перед ним стоял его друг, которому азиат искренне хотел помочь. Он сам, когда-то, тоже был в трудной жизненной ситуации, и ему на выручку пришел Рафаэль, а потом Кэт, Хелена и Александр. Магнус считал, что нет безвыходного положения, и продолжал надеяться, что сможет протянуть руку помощи Эрику, что бы с тем не происходило.

— Идем, — ответил Эрик холодно, махнув рукой в сторону тротуара, по которому они двигались. — Я живу неподалеку. Если ты так хочешь узнать, что со мной происходило все эти годы, то…я расскажу тебе. Но не здесь.

У Магнуса был выбор. Он мог бы развернуться и уйти, ведь Грей не заставлял его идти силой. Эрик приглашал, пусть и настойчиво, и как бы не хотелось отказаться, но в его голосе на долю секунды Бейн уловил отголоски робкой просьбы, надежды, что друг детства его не бросит. Поэтому Магнус последовал за ним, стиснув зубы, решив, что не сдастся и выяснит, что с Эриком не так. И изо всех сил постарался заткнуть бунтующий, в этот момент, внутренний голос.

Они проходили по каким-то переулкам, петляя среди домов, и вскоре Магнус совсем заблудился, лишь ориентируясь на спину идущего впереди блондина, и полагая, что всегда сможет выбраться благодаря GPS-навигатору в телефоне.

Подъезд, у которого остановился Эрик, представлял собой весьма печальное зрелище, будучи разрисованным граффити и загаженным мусором. Перед Магнусом словно открылась теневая сторона Бруклина, где блеск огней в витринах магазинов и веселая музыка в парках, казались чем-то потусторонним и инопланетным. Вокруг царил почти невозможный мрак, а тишину разрывали шуршащие в мусорных баках крысы.

Грей, взглянув на Магнуса и выкинув недавно закуренную сигарету, кивнул в сторону двери подъезда, приглашая войти. И Бейн пошел — на свой страх и риск.

Ободранная дверь квартиры открылась бесшумно; щелкнул выключатель, зажигая под потолком, в темных разводах, тусклую лампочку. Коридор пустовал, только висела на обшарпанной стене доска с крючками для одежды, и торчал, возле нее же, одинокий табурет, место которому было на свалке. Впрочем, и комната, через которую они прошли в сторону кухни, не слишком отличалась от прихожей.

В нос ударил затхлый и странно-кисловатый запах давно непроветриваемого помещения. Покосившийся шкаф, ободранный диван и старенький телевизор в углу; грязные, засаленные шторы на окнах небрежно задернуты; лампа без абажура, но немного ярче предыдущей. Повсюду паутина и ошметки пыли, порванные и отклеивающиеся обои уныло свисают клоками, и до того выцвели, что и рисунка на них не разобрать.

В конце коридора Магнус заметил плотно закрытую, или даже запертую, дверь, а чуть ближе — другую, распахнутую настежь, но из-за темноты ничего было не разобрать.

Еще отвратительнее всего увиденного, оказалось кухонное помещение, грязное и до того крошечное, что развернуться получалось с трудом. Газовая плита, в жутких потеках, обожженная с одной стороны, ржавая раковина и такой же кран. Липкий пол из старого линолеума, со следами от чьих-то ботинок, исчирканный черным и заляпанный неизвестной жидкостью. На стене висел шкафчик, покрытый жирными пятнами, очень старый, того и гляди — развалится, а под ним такая же тумба, с облупившейся краской. Возле мутного окна, с драными тюлевыми занавесками, стоял стол и два стула.

Здесь тоже пахло странно, но от того не менее неприятно, однако Бейн постарался не обращать внимания.

Эрик сделал приглашающий жест:

— Выпьешь со мной чай? — поинтересовался он, когда Магнус осторожно присел на видавший виды покореженный деревянный стул, боясь даже прикоснуться руками к залитому чем-то столу, из столешницы которого торчали шляпки гвоздей.

Отказываться было неудобно, но и пить из грязных кружек, которые извлек из шкафчика Грей, Магнуса не прельщало. Заметив невольную гримасу, Эрик демонстративно вымыл кружки и посмотрел так, что становилось ясно: предложение — формальность, несогласие не принимается. Вздохнув, Бейн кивнул.

Пока Эрик ставил чайник и крутился возле плиты, не торопясь приступать к рассказу, Магнус разглядывал окружающее пространство, поражаясь, что в подобных условиях вообще можно существовать.

— Ты… Здесь живешь? — нарушил молчание Магнус, сам поразившись, сколько в голосе мелькнуло отвращения и непонимания.

— И да, и нет, — уклончиво ответил Грей, доставая с полки банку с чаем и насыпая в кружки.

Обернувшись к Магнусу, Эрик оперся бедрами о кухонную тумбу, сложив руки на груди. Парень долго всматривался в лицо замершего на месте Бейна и зловеще ухмыльнулся:

— Ади, ты боишься меня? — весело задал вопрос Эрик, на который Магнус не знал, как ответить.

— И да, и нет, — повторил фразу друга азиат, стиснув меж колен ладони, отводя взгляд от льдистой радужки.

Эрик расхохотался, вскинув голову, и Бейна в очередной раз передернуло.

Когда чайник закипел, Грей разлил кипяток по кружкам и одну поставил перед Магнусом, предварительно налив холодной воды из неподалеку стоящей бутылки. Он все еще помнил, что азиат не переносит горячее, и тот с благодарностью взглянул на блондина, делая глоток пахнущего лимоном напитка. Горло пересохло, и благодатная жидкость пришлась очень кстати.