И вот, наконец, пролетело достаточно много времени, а старый робот все не появлялся. И тогда Лависса решилась. Она оглянулась на Андрея, уже собираясь привлечь его внимание, но парень, казалось, действительно увлекся своим делом, увлеченно читая какую-то книгу. Кольцова фыркнула, но промолчала и медленно, крадучись словно кошка, двинулась в двери.
Коридор — длинный и узкий, но все равно до безумия скучный, девушка прошла быстро и уже собиралась нырнуть в лифт, чтобы попасть… неважно куда попасть. Но что-то ее остановило. Кольцова оглянулась и увидела перед собой все то же самое, что видела до этого — мерцающие лампочки и две идентичные двери, которые приветливо распахивались, стоило человеку приблизиться у ним. Двери были обыкновенными, но вот тайны, которые хранились за ними, вовсе нет. Вспомнив о том, что пираты лишили ее оружия, которое, в принципе, может еще пригодиться, и вспомнив о помещении с цветком, название которого она уже забыла, Лависса плюнула на все свои планы и уверенно вошла в оружейную.
Какие бы приключения не вставали на пути у Лависсы, какими бы опасностями не была полна ее жизнь, в оружие она разбиралась очень и очень плохо. Она, в отличие от Грохотуна, не могла и не хотела оценивать весь тот ряд пистолетов, бластеров и пушек, который хранила в себе длинная прямоугольная комната. Девушка прошла через все помещение, останавливаясь перед полками, где было все поновее и помощнее, и вдруг замерла.
Тишина, казалось, стояла абсолютная, но во всем этом было что-то не то. Кольцова напряглась и прислушалась, хотя и не услышала ничего, кроме собственного дыхания. Схватив первый попавшийся бластер и только после поняв, что он не самый легкий и не самый удобный, девушка развернулась и наставила свое оружие на обыкновенные полки.
— Фух! — выдохнула Лависса, счастливо думая: «Показалось!».
Вовсе не стоило забывать, что она на чужом — пиратском — звездолете, что Лигнума не стоит недооценивать, что в такой ситуации не стоит расслабляться. Лависса забыла.
Кто-то, резко схватив ее волосы так, что Кольцова громко взвизгнула, притянул ее на себя, после впечатал в стенку и только потом закрыл рот рукой. Девушка протестующе замычала. Волосы растрепались, лезли в нос и глаза и, что было неприятнее всего, закрывали обзор. Лависса, зажатая в стальных объятьях неизвестного, завозилась, пытаясь выбраться, однако ее попытки не увенчались успехом.
— Немедленно отпустите меня! — попыталась сказать девушка, но получилось только очередное мычание.
Поняв безвыходность своей ситуации, девушка перестала вырываться. Неизвестные словно этого и ждали. Ненавистные волосы тут же убрали с ее лица, и взору Кольцовой предстала странная картина: какой-то неизвестный шкафоподобный громила с прямоугольной головой и одним-единственным красным датчиком вжал ее в стену, а рядом, ухмыляясь, длинной палкой стоял Лигнум.
Лависса снова замычала, пытаясь что-то спросить.
— Убери, — коротко приказал Лигнум, не утруждая себя словами.
Робот явно был туповат, потому что так и не понял, что ему убрать.
— Руку, — вновь приказал пират, на этот раз более резко и раздраженно.
Едва получив возможность дышать, Лависса прежде всего сделала несколько вдохов и выдохов полной грудью. Лигнум терпеливо ждал, поглядывая на девушку чуть прищуренными голубыми глазами — этот небесный цвет был настолько невинным, что ничуть не шел этой палке.
— Отпустите меня! — потребовала Лависса, вновь пытаясь вырваться.
Вместо этого ее еще сильнее вжали в стену.
— Ну что же ты, друг мой, — хмыкнул пират. — Не видишь, дама просит ее отпустить. А дама, если не ошибаюсь, королевских кровей.
Робот завозился, не понимая, что от него требуется — то ли еще сильнее сжать пленницу, то ли отпустить ее. Лигнум кивнул головой, и груда металла явно нехотя поставила Лависсу на ноги. Едва ощутил опору под ногами, Кольцова попыталась подвинутся, но руки-глыбы тут же доступно объяснили девушке, что в передвижениях она ограничена.
— Что вам нужно от меня? Что вы вообще здесь делаете?
— Странный вопрос, девушка, учитывая, что вы находитесь на моем собственном звездолете.
Лависса сглотнула, глядя на ровную и идеальную осанку, длинные худощавые руки и вообще всего человека, больше похожего на сук, который шквальный ветер присмотрел для своей игры. Скафандр на нем был какой-то коричневатый, с едва заметным рисунком, и это довершало его сходство с палкой. Кольцова поежилась, только сейчас до конца понимая, что перед ней стоит пират и не стоит ждать от него пощады.
— Вы… Вы меня убьете? — пискнула девушка, надеясь, что ее голос звучал как можно более увереннее. Лависса не признавалась даже самой себе, что ужасно боится.
— Думаю, нет. Вы же, милая, дочь президента, не так ли?
Он протянул к ней руку и приподнял ее голову чуть вверх. В первую очередь Лависса скосила глаза на его руки, которые, как и ожидалось, не потрясали воображение: такие же длинные, с узкой и изящной ладонью, пальцами пианиста и ухоженными, ровными ногтями. После пришлось смотреть Лигнуму в глаза, и Кольцова подумала, что никогда раньше не видела цвета отвратительнее, чем эта синева. Казалось, она запомнила эти глаза на всю жизнь; на обезображенном лице они вовсе не смотрелись. Это были не глаза: это было само небо, и они еще могли пойти смазливому юноше или прекрасной девушке, но никак не пирату.
Пират смотрел уверенно и властно, и Лависса против воли ответила правду. Удовлетворенный Лигнум отпустил ее, и девушка с вернувшейся храбростью продолжила:
— У вас все равно ничего не получится. Крокс тоже пытался, но я сбежала.
— Крокс? Крокс ничего не смыслит в этом — мальчишка, которому только в стрелялки играть.
Лависсе хотелось ответить: «А вы такой взрослый и бо-о-ольшой!» — капитану Кроксу все-таки было больше семи столетий, и называть его мальчишкой было неправильно. Но Лависса ничего не сказала: не решилась и просто поняла, что лучше держать язык за зубами.
— У Крокса ничего не получилось. Но он дурак. Мне не пришлось прикладывать даже больших усилий, чтобы одолеть его: он не облетел планету, и теперь ваш капитан полностью в моей власти.
Кольцова внимательно слушала, не перебивая. Должно быть, это было особенностью всех злодеев: выбалтывать все планы, страхи, истории своим противникам. Но Лигнум не договорил — он вдруг резко замолчал и не открывал рта до тех пор, пока ободренная Лависса не спросила:
— Лигнум не настоящее имя, правда?
— Заткнись, — бросил пират, и девушка поняла, что попала в точку, тут же принявшись анализировать полученную информацию и делать определенные выводы. Одновременно с этим она пыталась оглядеться: теперь она находилась в самом конце оружейной, и желанная дверь была очень далеко, полки с бластерами тянулись правее и левее, но дотянуться до них не было возможности.
Кольцова вздохнула. Рядом с ней было пустое пространство, разве что совсем недалеко — всего в двух шагах или одном прыжке — находилось то странное растение, название которого Лависса не запомнила. Что-то там «обыкновенное» — так, кажется, говорил Андрей, и в этом чем-то все, действительно, казалось обыкновенным. Растение как растение, зеленое и с маленькими розоватыми цветочками — просто сама невинность. Но раз друг опасался его, значит, здесь действительно что-то есть.
Бластер она выронила практически сразу, когда ее схватили, а другого оружия с собой у нее просто не было. Делать было нечего, и Лависса со страхом прислушивалась к собственному дыханию — единственному, что нарушало абсолютную и неестественную тишину. Лигнум не спешил ничего делать, сложив руки на груди, а робот стоял истуканом, ожидая приказов. Кольцовой на секунду показалось, что она увидела кого-то за спинами пиратов, но, списав это на разыгравшееся воображение, девушка выкинула подобные мысли из головы. Друзья были совсем рядом — в соседней комнате, в библиотеке напротив, но они никак не могли прийти ей на помощь. И предупредить их было невозможно. Даже если бы Кольцова сейчас завизжала, она бы только приблизила собственную смерть, а не помогла бы остальным — стены хоть и были не такими толстыми, не пропускали совершенно никакого звука.
