— Значит, не в курсе была? — хмыкнул Лис, и когда Марушка растерянно кивнула, спросил недовольно: — Чего тогда в воду с секирой поперлась? Жить надоело?

Марушка непонимающе покачала головой, пытаясь подцепить ногтями занозу.

— Тебя спасала, — наконец просипела она. Щепка больно елозила под кожей, но выходить не собиралась. — А что не так?

Лис удивленно присвистнул.

— Ты придуриваешься или совсем ничего не знаешь? — он прищурился, недоверчиво разглядывая собеседницу, но поднялся и пересел поближе. — Про войну, воду, железки…

— Знаю травы, — загибая пальцы начала Марушка. — Еще… про чуму знаю. Про войну тоже. Но самой войны не видела. Федора сказала, что я родилась день в день, как она закончилась.

Лис кивнул.

— А почему наш неожиданный друг назвал тебя молодой княжной, знаешь? — покосился на нее, следя за неловкими попытками вытащить занозу.

Марушка качнула головой, упрямо взглянув на Лиса:

— Нет, — стараясь не показывать волнения, пожала она плечами.

— А ты в курсе, кто такая Радмила, к которой он собрался тебя приволочь? — Лис сорвал колосок куриного проса, пробившегося у самого крыльца, и задумчиво покрутил в пальцах.

— Я спрашивала, но Роланд не ответил, — призналась девочка, оставляя в покое занозу.

— Если, конечно, тебя доставить велела та самая Радмила, — задумчиво поделился Лис, — то скоро встретишься с самой княгиней.

Марушка удивленно уставилась на рыжего. Тот поерзал, усаживаясь поудобнее.

— Княгиней? — ахнула она. — Ты уверен, что правильно понял?

— Вообще не уверен. Но пока все сходится. Там какая-то тёмная история была, — вдохновенно продолжил рыжий, — не то все ее родичи в войне погибли, не то старшую сестру она сама добила, чтоб править. Не помню, в общем.

— И чем я могу ей пригодиться? — пронзительно посмотрела испуганная девочка на Лиса.

Тот пожевал тонкий стебелек травинки, задумчиво глядя куда-то в сторону.

— Картинка забавная вырисовывается… Сначала подумал, что всё из-за ключа, — признался он.

— Да что ко мне все привязались с этим ключом? — вспылила Марушка, подхватываясь на ноги. Заноза отозвалась резкой болью. — Он самый простой, обыкновенный, кусок железа!

Лис почесал затылок:

— Но он сработал, — дернул он Марушку за подол платья, возвращая на место и проникновенно добавил: — У тебя в руках.

Марушка тряхнула головой, и серые пряди, выбиваясь из растрепавшейся косы, разметались по плечам.

— Федора творила амулеты. Разные. Чтоб воры в дом не залезли, чтоб дорогу заплутать для незваных гостей. Один я даже сломала ненароком, — твердо посмотрела она на рыжего. — Этот же — просто ключ от амбарного замка. В нем нет ничего особенного. Я клянусь, что не знаю, как им пользоваться.

Лис хмыкнул, покусывая кончик травинки.

— Ладно. Если дело не в ключе, значит, в тебе.

Марушка уронила голову на колени и взвыла так горько, что собачонка выглянула из будки и беспокойно закрутилась, поджав короткий хвост.

— Погоди реветь, — похлопал он Марушку по спине, — Хотела б она от тебя избавиться, приказала бы прирезать на месте. Чего иначе тащить в княжеские хоромы? — придирчиво глянул на девочку: — Вдруг ты Радмиле дальняя наследница. Внебрачная дочь. Или еще какая-нибудь лабуда. Не зря же этот, — кивнул на тусклый свет в окне избы, — тебя княжной назвал.

— Нет, — решительно покачала головой Марушка, — такого быть не может. Федора говорила, что я — подкидыш. Значит, мои родители погибли в войне или их скосила чума.

— Ну, допустим, важный господин через ваши Малые Луки проезжал, — размышлял Лис, — обрюхатил селянку, а потом она с горя и повесилась. А чтоб совесть не заела на том свете, подбросила тебя кому-то во двор. Может такое быть?

Марушка задумалась на мгновение:

— Фу, нет, — скривилась она. — Я не хочу об этом думать. Лучше уж пусть ключ и правда окажется сильно важным для всех, чем такое.

Лис устало махнул рукой:

— Легче напрямую спросить, — неуверенно покосился на дверь избы. — Ты-то все равно не умеешь с ключом обращаться. Разве что… вот когда полезла в воду, о чем думала? — и добавил спешно: — Если вспомнишь, вдруг наткнемся на разгадку, чего с ним делать нужно.

— Ничего не думала, — Марушка зажмурилась, вспоминая, — просто решила, что тебя нужно спасать, и пошла.

— Просто пошла, значит… — задумчиво протянул Лис, — хорошо. И про то, что с секирой в руках тебя должно было утянуть на дно, не знала?

Девочка испугано икнула:

— Так я что, умереть могла? — просипела она, судорожно пытаясь вдохнуть.

Лис кивнул.

— Могла. Но не утонула же — ключ сработал. Значит… — продолжил он, — значит, ты не боялась. Точно! Это как с собакой — пока ты ее не боишься, она даже лаять на тебя не станет. А как только труханешь — сразу зубами у ноги поклацает.

Марушка неуверенно кивнула, не улавливая связи. Своего мнения на этот счет у нее не было, и сбивать Лиса с мысли не хотелось. К тому же, он все еще был явно уверен, что она недоговаривает и обижался за это.

Лис резко поднялся на ноги:

— Прошвырнемся до притоки, проверим? — нетерпеливо спросил, стряхивая щепу со штанов. Холодный ключ оттягивал карман и так и манил испытать его в действии. Лиса раздражало, что Марушка недоговаривает, раздражали Резные Петушки и все их жители, необходимость искать отравителей озера, до которого ему не было дела и, в конце концов, что возни с ключом оказалось в разы больше, чем он даже мог предположить. «Плевать, если не получится, — подумал он, — пусть уже вся эта свистопляска хоть чем-то закончится».

— Что проверим? — уточнила Марушка, уставившись на переполненного воодушевлением Лиса.

Тот повел плечом, вглядываясь в кромешную темень — дорогу-то он помнил, правда, оба раза им приходилось ковылять огородами. «Можно подсократить путь, — кивнул он своим мыслям, — тогда вообще за пару часов управимся, и никаких недомолвок не останется. Если она знает что-то — от испуга расскажет, если нет — пойдем наудачу».

— Ключ, — отрезал он. — Мы выяснили, что главное — идти и не бояться. Перейдем вброд, посмотрим, как он работает.

— А если не получится?

— Но у тебя же получилось! — заверил Лис и тут же добавил, раздражаясь: — Если, конечно, опять что-то важное не забыла мне сказать.

Марушка поежилась под его взглядом:

— Я не боялась, пока ничего не знала, — выпалила она. — А если испугаюсь на полпути, прямо в речке?

— Так я сам схожу, — зло прищурился Лис. — Теперь, когда собственными глазами видел, что все работает, чего трястись-то?

Он протянул девочке руку, торопя ее встать. Марушка замялась и обернулась на избу: «Вот бы Рута нас позвала помочь, — подумал она, — или что-нибудь задержало. Не нравится мне это все».

Из дома слышалось неразборчивое бормотание. Ветер разносил по округе тихое стрекотание сверчка, потиравшего лапками в зарослях лебеды. Качнулась сухая трава, и от очередного порыва погасла лучина в руках Марушки. Теперь только светлым пятном виделась ей протянутая ладонь.

— А тот, главный, — выдавила, наконец, девочка, не спеша хвататься за Лисову руку, — его ведь под воду затянуло. Хотя видел, что ключ сработал, и бояться, значит, ему было нечего. Вдруг ты все неправильно понял и тоже утопнешь?

Марушка услышала, как в темноте Лис нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

— Козырь? Он спешил и труханул, что мечом по темечку прилетит, — уверенно заявил рыжий. — Пойдем. Если за меня боишься, — осклабился он, — так я местному голове могу предложить — за горстку медяков и бутылку браги он точно согласится. Так даже лучше будет, пьяному и море по колено.

Марушка обхватила себя руками, ей показалось, что под пронизывающими порывами ветра ей стало холодно не только снаружи, но и где-то глубоко внутри.

— Нет, по темноте идти не согласна. И занозу вытащить не могу… — жалобно призналась она, — давай завтра утром.

«Может, забудет до рассвета. Или мне мысль получше в голову придет, как его отвадить» — решила девочка, растирая замерзшие ладони.