Между 1000 и 500 г. до н. э. история цивилизации концентрировалась вокруг двух звезд первой величины, Ассирии и Вавилона, но основное внимание все же привлекли к себе игравшие на вторых ролях Израиль и Иудея. Вновь и вновь они восставали против свирепых налоговых террористов и не извлекали никаких уроков из поражений. Евреи, уцелевшие после геноцида, устроенного чужеземными царями, вновь поднимали мятеж при первой же возможности.

Для религиозного сознания поражения и страдания еврейского народа были частью божественного замысла. С точки зрения светского историка, сопротивлявшиеся евреи провели самое долгое и самое безуспешное восстание против налогов за всю историю. Оно растянулось даже не на десятилетия, а на столетия. Мужество еврейских повстанцев должно было внушать надежду угнетенным народам Древнего мира. Сейчас мы вспоминаем Древний Израиль за Писание, за веру в Бога и за религию, свободную от идолопоклонничества. Не стоит ли нам также вспоминать его за неукротимый дух сопротивления налогообложению?

Мои читатели еврейского происхождения, возможно, удивятся, когда узнают, что праздник Хануки, их аналог христианского Рождества, появился в результате налоговых тягот древних евреев. Начало этой истории восходит ко времени Александра Великого. После покорения Персидского царства он внезапно умер, и только что созданную империю поделили между собой его полководцы. Птолемей взял Египет, а Селевку достались Палестина и Малая Азия. Иудея вновь стала буферным государством между соперничающими державами. Греки не принесли евреям свободы. Налоги были просто перенаправлены от персидского царя к греческому; даже ставки остались прежними: 33 % с урожая зерна и 50 % с урожая фруктов и винограда, – по любым меркам ставки очень высокие.

Соперничество между двумя соседствовавшими полководцами напоминало прежнюю вражду между Египтом и Ассирией, с той лишь разницей, что борьба велась не столь варварскими методами. Евреи никогда не знали, кому будут платить на следующий день. Восстаний больше не было; мудрость пророков и здравый смысл наконец восторжествовали. Для знаменитой Александрийской библиотеки Птолемея евреи сделали греческий перевод Библии, который дошел до наших дней. В знак признательности за этот дар Птолемей выкупил на свободу всех рабов-евреев в Египте.

Однако евреи в большей мере симпатизировали династии Селевкидов. Когда Антиох III Великий вел войну против Птолемея IV (отца того царя, с которым связано появление Розеттского камня), еврейские войска встали на сторону Антиоха и помогли победить египтян. В качестве вознаграждения Антиох даровал евреям 3 года налогового иммунитета, 7 дополнительных лет отмены налогов на урожай и обещал после завершения моратория снизить все ставки налогов на треть. Во все времена было выгодно занимать сторону победителя. Небольшие государства Древнего мира предлагали свои услуги крупным колониальным державам, чтобы получить налоговые льготы. Точно так же страны третьего мира заигрывали с СССР или с США в надежде на выгоду.

К несчастью, замечательное время налоговой свободы продолжалось недолго. Свободная от налогов Иудея не представляла для Антиоха никакой ценности. Когда его красавица-дочь Клеопатра вышла замуж за Птолемея после подписания мирного договора, Иудея стала ее приданым. В результате этого ловкого хода евреи потеряли налоговый иммунитет. Птолемей имел полную свободу обложить налогами приобретенную территорию. Для евреев это стало настоящим ударом. Надежды на свободу и облегчение тяжкого бремени, которое давило на них пять столетий, оказались тщетными. Евреи вновь возвратились в положение угнетенных.

Хитроумный маневр Антиоха вполне мог бы привести к войне, поскольку правитель евреев, престарелый первосвященник Ония, заявил, что ничего не будет платить Птолемею. Птолемей направил в Иерусалим посланца, чтобы убедить евреев не делать глупостей. Посланец предъявил евреям ультиматум: если платежи не начнутся тотчас же, египетские войска оккупируют Иудею и взыщут налоги силой.

Катастрофу предотвратил племянник первосвященника Иосиф; он заручился одобрением посланца, а затем отправился к Птолемею и попросил его проявить терпение и снисхождение к Онии: «Прости его ради старости; ведь тебе, вероятно, небезызвестно, что у стариков и малых детей одинаковый разум. Мы, молодежь, отнесемся к тебе во всем так, что тебе не придется жаловаться» [45]. Иосиф понимал, что не сможет собирать налоги без поддержки дяди. Его замысел состоял в том, чтобы успокоить гнев Птолемея, выиграть время и найти способ заплатить египтянам. О сопротивлении, сколь бы справедливым оно ни было, речь не шла.

Иосиф задумал получить контроль над прибыльным откупом налогов в Сирии и Палестине, который практиковал Птолемей. В случае успеха долю евреев можно было заплатить из прибыли. Каждый год право сбора налогов продавалось на аукционе при царском дворе. Знатнейшие люди из Келесирии, Финикии, Самарии и Иудеи «брали себе на откуп эти подати и, собрав требуемую подушную податную сумму, выплачивали ее» [46]. К несчастью для Иосифа, ставки можно было делать только под финансовые гарантии полной выплаты заявленной суммы. Поскольку суммы исчислялись десятками миллионов долларов на наши деньги, участвовать в аукционе могли только сверхбогачи. Иосиф не имел возможности сделать сколько-нибудь приемлемое предложение.

Когда ставка по Сирии и Палестине остановилась на 8 тысячах талантов (232 тонны серебра!), Иосиф заявил, что участники торгов сговорились, что 8 тысяч – это слишком мало и что он, Иосиф, предлагает 16 тысяч. Сговор был стандартной тактикой греческих откупщиков, и царь об этом знал; поэтому отдал откуп Иосифу без всяких гарантий, а в помощь ему отрядил две тысячи воинов.

Но на этом проблемы Иосифа не кончились. Могущественные откупщики сговорились помешать Иосифу собирать налоги; тогда Птолемей, не получивший гарантий, останется ни с чем. Когда Иосиф прибыл в один сирийский город, в уплате ему отказали. Имея при себе военную силу, Иосиф схватил 20 самых богатых жителей, велел их казнить, а их деньги отправил Птолемею с подробным донесением. Птолемей остался доволен.

Молва об Иосифе распространялась быстро, и как только он подходил к очередному городу, жители «добровольно открывали ворота, впускали его и выплачивали ему подати». К тому времени, когда Иосиф завершил экспедицию по городам Сирии, Самарии и Палестины, он собрал уже достаточно, чтобы выплатить Птолемею 16 тысяч талантов и получить при этом огромную прибыль. Подобно своему тезке из Книги Бытия, этот Иосиф пользовался благосклонностью египетского царя.

Впервые за пять столетий еврейский народ преуспевал. По словам Иосифа Флавия, наш Иосиф, «собрав значительные денежные средства и при этом способе откупа податей имея крупную выгоду… успел поднять народ иудейский из его бедности и жалкого положения и поставить его в более благоприятные условия жизни» [47].

А через одно поколение наконец началась история Хануки. Греки отняли Иудею у египтян, и евреи вновь стали платить налоги Антиоху. В самом же еврейском сообществе соперничавшие фракции развернули яростную борьбу за пост первосвященника; этот пост давал право контролировать колоссальные денежные средства, накопившиеся в храмовом хранилище с тех пор, как Иосиф стал главным откупщиком Птолемея.

Один претендент попытался заручиться поддержкой греков путем пропаганды греческой культуры в Иерусалиме. В городе появились статуи языческих богов и греческий гимнасий, где обнаженные еврейские юноши и девушки занимались спортивными состязаниями. Это шокировало правоверных евреев. В конце концов Антиох IV превратил храм в святилище Зевса. Это переполнило чашу терпения. Внутренние раздоры прекратились, и евреи сплотились вокруг семейства Маккавеев, в котором были талантливые военачальники. Началась священная война. Под предводительством Маккавеев евреи изгнали греков из Иудеи. Дабы увековечить эту великую победу, было решено провести обряд очищения храма – зажечь неугасимый священный огонь. Нашелся только один кувшин чистого масла; его могло хватить лишь на один день, а для приготовления нового масла по традиции требовалось восемь дней. Однако светильник горел все восемь дней; это было сочтено знаком, которым Бог указывал, что принял очищение храма. В честь этого чуда евреи в день, совпадающий с христианским Рождеством, зажигают свечи в канделябре с восемью чашами; каждый день добавляется одна свеча, чтобы на восьмой день горели все восемь.