– Спасибо, Олег. Но я смогу вернуться только через две недели, – уточнила Лиля, а про себя подумала, почему она не выключила этот дурацкий сотовый.

– В чем дело? – устало поинтересовался Олег. Лиля второй день выводила его из себя, рушила все его планы и немало в этом преуспела.

– У меня тут макля наметилась, – отшутилась она.

«Макля» – любимое слово Иштвана.

– Лилечка, – говорил он ей часто, – я задержусь, у меня тут макля.

– А она хорошенькая? – весело интересовалась Лиля.

– Конечно, – смеялся он.

Перехватило дыхание, на глаза навернулись слезы, и она замолчала.

– Где у тебя макля, Лиля? На Черном море? – насторожился Дунаев.

– Да, мы остановились в частной гостинице, – принялась врать Лиля. – И, представляешь, встретила тут знакомых. С хозяйкой мы учились вместе в школе. В параллельных классах. Она была даже влюблена в Иштвана. Мы с ней посидели, поревели. А потом оказалось…

– Лиль, мне это неинтересно, – перебил Олег. – Я завтра позвоню, сообщу результаты. Когда хочешь, тогда и возвращайся. Тебе полезно сейчас отдохнуть. И, будь добра, не лезь ни в какие макли! Кому-то это стоило жизни!

– Я знаю, Олег! – в сердцах воскликнула Лиля и разревелась. – Олежек, миленький, как мне плохо без него! Я даже на кладбище съездить не могу!

– Ну-ну, Лиль, все обойдется. Обиды держать на тебя не будут, найдут свою макулатуру и флешки, и можешь смело ехать на кладбище или куда тебе еще угодно, даже в Швецию. Никто тебя не тронет! – принялся успокаивать ее Олег. – Я договорился, слышишь?

А через час приехал Иван. Лиля увидела, как около дома припарковался «галендваген», большой и неуклюжий, как его хозяин. Такие машины не нравились Лильке: словно для перевозки покойников. Черные, блестящие, с прямыми углами. Она увидела в окно, как двое охранников, подъехавших следом на «девятке», стали заносить во двор коробки. Одна, две, четыре… Лиля насчитала шестнадцать коробок. «Зачем я только предложила провести эту проверку? Так я домой до следующей весны не уеду», – засомневалась она, хотя с вечера казалось, что поступает правильно.

Иван стоял, облокотившись на свою драгоценную машину, и наблюдал за выгрузкой. Вдруг он поднял голову и увидел в окне Лилю. Он улыбнулся и, приложив пальцы к виску, насмешливо отдал честь, как старшему по званию. Лиля равнодушно посмотрела, словно мимо него, и опустила занавеску.

«Как в детском саду, – раздраженно подумала она. – Ну, ничего, скоро мы уедем, и все закончится».

И пошла переодеваться. Негоже появляться перед работодателем в старой майке и затасканных шортах. Не комильфо!

Она вошла в кабинет, одетая в длинное льняное платье с квадратной горловиной, оставившей открытыми лишь ключицы. У Ивана перехватило дух. Ему захотелось подойти и поцеловать этот маленький кусочек кожи, прикоснуться губами к нежной шее. Пусть и прошло пятнадцать лет, но что-то там тлело в глубине души, раз стоило им встретиться, и огонь на старых углях полыхнул с новой силой.

Лиля села за стол, предоставив Ивану сесть с краю.

– Вы можете обрисовать всю картину в целом, Иван Григорьевич? – официально начала она.

– Что ты хочешь узнать в первую очередь? – растерявшись, словно она прочла его крамольные мысли, осведомился Иван.

– Мне нужны договоры, схема работы, внутренний план счетов. Я просила об этом Стаса.

– Давай я расскажу тебе по схеме, Лиля. И давай без официоза? Мы вроде давно знакомы, – невесело усмехнулся Бессараб.

«Лучше б я тебя век не знала», – пронеслось у нее в голове, а вслух пришлось объяснить культурно:

– Вы работодатель и так принято. Так легче, Иван Григорьевич.

Он рисовал ей схему работы холдинга: чертил кружочки, проводил стрелочки. Она попросила написать, какие существуют договоры между участниками. Схема оказалась громоздкой и имела несколько ошибок.

– Кто это для вас разрабатывал? – поинтересовалась Лиля корректно.

– Я сам – гордо провозгласил Иван, надувая щеки.

Лиля на минуту задумалась, словно решаясь, потом взяла карандаш и решительно пододвинула лист к себе.

– Ну, во-первых, вот здесь вы попадаете под двойное налогообложение, – она обвела карандашом место пересечения нескольких стрелок.

– А тут, – тонкий грифель прочертил овал, охватывая несколько окружностей, – у вас договор переуступки права требования. А налог на добавленную стоимость заплатили?

– Ну, мы же еще не получили оплаты! – надул щеки Иван.

– По этому договору налоговые обязательства наступают в момент подписания. Вы разве не знали об этом?

– Нет, – насупился Бессараб. И про себя уже решил, какой разгон он устроит Доре. Завтра. Нет, сегодня!

– Только никого не ругайте, ладно? – попросила проницательная Лиля, словно прочитав его мысли.

– Хорошо, – удивился он. – Не буду, пока все не проверишь.

Лиля проверяла документы уже неделю. Звонил Олег, настойчиво просил вернуться обратно. Все же нашлось, чего торчать у чужих людей?

– Никто на тебя не в обиде. Человек понимает, что ты не при делах, – снова заладил Дунаев. – И будет лучше, если ты позвонишь ему, он пару раз спрашивал о тебе, – увещевал Олег.

– Кому лучше, Олег? – уточнила она.

– Тебе, мне… – ответил он неопределенно.

Она позвонила, и на том конце провода вроде бы обрадовались ее звонку. Ей предложили хорошо оплачиваемую работу, сделали пару комплиментов и душевно попрощались.

Будь ее воля, она бы сейчас же схватила детей и вернулась в Москву. Но оставалась эта дурацкая проверка. Как в детской игре «сыщик, ищи вора». Она исписала несколько листов замечаниями. Хватало и неверно оформленных документов и просто ошибок. Но вычислить вора, как она лихо пообещала Ивану, Лиля пока не сумела. А отступать не хотела. В ней проснулось упорство Иштвана, недаром она прожила с ним столько лет. Она просто обязана победить этого неведомого вора, победить Ивана. Доказать ему, что сама что-то стоит, чтобы его проняло наконец, кого он потерял. Лиля разозлилась на себя за такие мысли и прогнала их прочь.

Иван снова сделался мрачным и недовольным. Гонял персонал почем зря, и люди с утра интересовались у Леночки, в каком настроении небожитель, и старались под любым предлогом исчезнуть из офиса.

Он распекал начальника производства за найденный спрятанный в цеху брак, когда в его кабинет вломился Стас. Радостный и взволнованный.

– Нашла! – возвестил он.

– Что? – не понял Иван.

– То! – передразнил Стас. – Только что позвонила, она все нашла!

– Поехали, – рыкнул Иван и выбежал из кабинета. За ним поспевал Стас.

Дорогой Иван затосковал. Теперь Лилька уедет, и он ее больше никогда не увидит и не сможет признаться ей, что все годы обманывал сам себя. Нет никакой ненависти, а только обида на себя самого:

«В кого же я такой дурак уродился?!»

Лиля достала несколько сшивов, в которых были сделаны закладки.

– Смотрите, вот здесь. Идет оплата за информационные услуги, ООО «Сирена». Вот приложен акт выполненных работ и счет фактура. – Лиля лихо перелистывала страницы, находила нужный документ.

– Ну и что, консультировались с кем-то… – пожал плечами Стас.

– Ага, в общей сложности на сорок две тысячи! С кем? – закричал Иван. – Лучше помолчи, пусть она закончит!

– А теперь смотрите вот здесь. Тоже ООО «Сирена», но уже это транспортные услуги.

– Может, другая? – с надеждой спросил Иван, он до конца не верил, что на фирме завелся вор. – Мало ли фирм с одинаковым названием?

– Нет, Иван Григорьевич! Та же, все реквизиты совпадают.

– А теперь дальше… – продолжала Лиля, но договорить не успела.

– Мам! Иди скорее там … там говорят, что мы разбились! – В кабинет влетела перепуганная Света.

– Где? – охнула Лиля.

– В телевизоре, по «РТР»!

Стас тотчас потянулся за пультом. Щелкнул на вторую кнопку, где шла «Дежурная часть». На экране на краткий миг замерло изображение покореженной белой «девяносто девятой» с московскими номерами, упавшей с обрыва где-то под Сочи. И номера были Лилькины.