– Детка, однажды всех приходится отпустить, – проникновенно сказал он. – Даже тех, что запали в сердце. Но мы ещё встретимся и тогда…

– Вот ты придурок, – оторопело вымолвила Пандора. – Ты головой, случаем, не ударился?

– Я – нет, – осклабился демон. – А вот ты могла бы, не подхвати я тебя в метре от земли. И, заметь, ни слова благодарности от тебя не дождался.

– Прекрати сейчас же этот цирк! – взвилась Пандора. – Сейчас же вернись и жди, пока я не получу новые инструкции, что с тобой делать. А до этого и не думай о том, чтобы свалить куда-то. Я, если что, за тебя головой отвечаю!

– Сладенькая, поверь, с высшим демоном можно сделать кучу приятностей, – осклабился инкуб. – И голова во всём в этом вообще может не участвовать.

Прежде, чем Пандора успела ответить, он приложил палец к её губам и вместо гневного возгласа услышал сдавленный писк.

– Я избавляю тебя от всех обязательств, кроха, – сказал он и подмигнул.

Она гневно отбросила его ладонь и прошипела:

– Ты не можешь избавить меня от обязательств, Харлей де Вуд! Я не работаю на тебя!

– Вот как? А на кого ж ты тогда работаешь?

– На Департамент!

– Ну так я избавляю от обязательств твой клятый Департамент! – раздражённо развёл руками демон.

Пандора замотала головой.

– Не можешь!

– Да ладно! Ещё как могу!

Харлей раздражённо щёлкнул пальцами прямо перед её носом и Пандора заморгала от неожиданности.

– Р-раз! И всё, никаких обязательств. Ты уволена, детка! – припечатал Харлей, чувствуя себя отчего-то распоследней сволочью. Отчего-то жалко её стало… и при этом отчаянно не хотелось оставлять её одну. Захотелось снова прикоснуться к мягким крыльям и почему-то к губам. Узнать, тёплые ли они на ощупь? Податливые ли?

Похоже, маленькая гарпия права. Он и вправду головой двинулся. Но об этом он подумает завтра. Но до завтра ещё дожить надо.

Не говоря больше ни слова, он снова развернулся спиной и зажмурился на миг, концентрируясь, чтобы принять боевую трансформу.

Как раз в этот миг что-то холодное и острое вошло в шею и под кожей защипало. Открыть глаза уже не получилось. Тело налилось свинцом и демон неловко осел на прорезиненное покрытие.

– Уволит он меня, как же, – раздалось издалека. – Не ты нанимал, не тебе и увольнять!

Сначала вернулось самоосознание. Харлей тут же заключил, что он существует. Непонятно только, жив он или нет, но всё же существует. Правда, тело не ощущалось от слова совсем и демон сделал следующий вывод: пожалуй, он всё-таки умер.

Раз я мёртв и мой разум плавает в интервале перерождения бардо, скоро эта темнота распадётся на цвета и нужно следовать за каким-то одним из них, вспомнил Харлей. Не то красным, не то белым… Если последую не за тем цветом, утянет в нижние уровни мироздания, а то и в Бездну. И привет, и с концами.

И как тогда отомстить той нахалке, что укокошила его?

О, он хорошо её запомнил! Он пронесёт в памяти её лицо хоть сквозь тысячи жизней и однажды придёт за ней, и последнее, что она увидит, будет его победная улыбка, в то время, как руки сдавят её нежное горло!

Подумав так, демон начал буквально закипать от злости. Как назло, в темноте перед мысленным взором возникло лицо гарпии. Юное, открытое… насквозь лживое. Вот значит, как. Спасла от призрака, чтобы убить самой. Тварь! Попадись она ему теперь!

Демона так и подкинуло в этом пустом пространстве, при этом что-то больно врезалось в руки и ноги.

Стоп. Руки? Ноги? Злость?!

Да не должно быть никакой злости! Нет тела, а значит и гормоны выделять нечему. От него должна остаться лишь чистая мысль. Мысль о мести, конечно.

Как не должно быть вовсе никаких ощущений ни в ногах, ни в руках. Или это что-то вроде фантомной боли? Памяти об утраченном теле?

Не так Харлей представлял смерть, совсем не так.

Рассвирепев окончательно, демон открыл глаза и в ту же секунду понял, что вовсе не умер.

Не бывает на том свете таких низких обшарпанных потолков, прямо как в номере дешёвого мотеля. И запаха серы, такого гадкого и въедливого… Хотя запах серы на том свете определённо должен быть. Такой, как, скажем, в Огненных Землях. И чтобы пепел витал над чёрной, в огненных трещинах, землёй…

Поняв, что проснулся не окончательно и сон хочет заграбастать его в свои объятия обратно, Харлей принялся трясти головой, но, увы, выходило на хилую троечку.

Тело было (было!) каким-то ватным, онемевшим, непослушным.

Всё, чего Харлей смог добиться – это повернуть голову вбок.

И в тот же миг волна злости накрыла с новой силой!

Потому что та самая гарпия, злость на которую только что грозилась последовать с Харлеем в следующее перерождение, была здесь! Буквально в метре от него, она сидела за письменным столом с самым сосредоточенным видом.

Она сидела вполоборота к демону. Морща лоб, раскладывала что-то на столе. Звякнуло металлическое и к злости высшего демона добавилась нотка жути. Что она делает? Не собирается же она пытать его? Хотя от этой можно ожидать чего угодно. Харлей видел её истинное лицо. Настоящий монстр с ликом мадонны.

– Очнулся? – спросила гарпия будничным тоном, не поворачивая головы.

– Ты ненормальная?! – прохрипел Харлей и закашлялся. Тело всё ещё не слушалось, кашель больше напоминал прерывистый хрип. – Какого хрена?!

– У меня приказ, – последовал невозмутимый ответ.

– Дура драная! Ты ж убила призрака! Похищать зачем?

Пандора фыркнула.

– Посмотрите на него, похитили принцессу! С целью лишить невинности, не иначе.

– Этот поезд давно ушёл, детка, – Харлей цинично осклабился.

– Нашёл, чем гордиться, – дёрнула плечом Пандора и добавила: – И кто ещё из нас придурок, кстати.

– Если придурок значит, «при дуре», естественно, я, – съязвил демон.

– Называй как угодно, – гарпия снова зазвенела чем-то металлическим. – Но если такой умный, что же память у тебя такая дырявая?

– Ты о чём?

– Я же говорила, убить карающего призрака невозможно, – тихо ответила она. – И, как бы тебе ни хотелось в это верить, нам это не удалось.

– Сладенькая, – хрипло проговорил Харлей. – Ты с чего решила, что я должен верить твоим словам?!

– А почему нет? – гарпия, наконец, обернулась к нему и демон заметил глубокие тени, пролегшие под глазами, заострённые черты, словно не ела и не пила неделю, чуть не вековую усталость в глазах. Видно было, что она наспех причесалась, но даже сажу со щеки толком не оттерла. Сколько же Харлей валялся в отключке? Наверное, недолго. Почему же тело тогда такое странное, словно неживое? Ах да, она же что-то ему уколола.

Случилось небольшое чудо: демону удалось снова повернуть голову и даже приподнять её, что позволило лучше ознакомиться с обстановкой.

Он лежал на низкой старомодной койке, на сомнительной свежести смятом белье. Руки и ноги стягивают верёвки, концы тянутся к металлическим спинкам кровати.

Ситуация, несмотря даже на то, что одежда на нём никуда не делась, пикантная. В другое время он бы даже посмеялся. Если бы, конечно, это он сейчас восседал на колченогой деревянной табуретке, как на троне. А на этой милой бабулиной кровати лежала… да хоть бы и эта наглая крылатая… Хотя это он перегнул. Спать с белобрысой предательницей он не стал бы и под дулом пистолета! И вообще, она не в его вкусе.

– Действительно, – прохрипел демон, продолжая оглядывать комнату. Ничего особенного. Бедный, даже скудный интерьер. Напоминает номер в дешёвой гостинице или домик бедняка-ремесленника. – Вот и я думаю, сладенькая. С чего бы мне тебе не верить?

Гарпия хмыкнула, оценила сарказм. И спокойно отвернулась снова. Правда, на этот раз ненадолго.

Когда она сняла со стола поднос и устроила его на краю койки, на которой лежал Харлей, а сама опустилась прямо на пол, ощупывая изгиб внутренней стороны локтя с самым серьёзным видом, Харлей зарычал от бессилия и злобы.