Известно, насколько важны и ценны для историка документы личного характера – письма, дневники, мемуары. Они позволяют заметить то, что в иных документах не могло отразиться. В некоторых случаях, например, при изучении социальной истории, мнения современников, субъективизм является желанным для историка искомым элементом прошлого. Именно он передает колорит эпохи, нюансы изучаемых явлений, отражает многоцветность изучаемых исторических явлений и процессов, поэтому в качестве источников мы привлекли документы личного происхождения. Присущая данному виду исторических источников субъективность и индивидуальность восприятия их составителей для нас является ценной особенностью, позволяющей выявить личностное восприятие изучаемых явлений современниками. Зачастую в мемуарах и письмах отражаются уникальные сведения, сообщаются новые детали известных событий и явлений. Особую ценность документы личного происхождения приобретают в исследованиях ментальности, общественного мнения по тем или иным проблемам прошлого.
Мы исследовали письма, воспоминания представителей интеллигенции: ряда деятелей сельского хозяйства, агрономов, писателей «по совместительству», хорошо знавших жизнь села (А. П. Платонов, М. М. Пришвин, М. А. Шолохов, а также агрономы П. Я. Гуров, А. Сергеев, Анвельд, организатор сельскохозяйственной коммуны в Подмосковье Л. Шварц, ученый-лесовод И. Р. Морозов). Подобная исследовательская выборка позволила уловить и нотки профессионального взгляда интеллигентов на экопроблемы довоенной деревни.
При том, что российские крестьяне, даже будучи грамотными, не стремились выразить себя на бумаге («если это не крик души в адрес власти»)29, были далеко не молчаливыми и отстраненными наблюдателями происходивших событий. История сохранила нам разные источники, зафиксировавшие отношение крестьян к политическим, социально-экономическим и экологическим изменениям первой трети XX в. Для изучения крестьянской экоментальности особо информативным источником для нас стал сборник документов из серии «Социальная история России XX века», подготовленный коллективом историков и архивных работников под редакцией А. К. Соколова30. В книге социальные катаклизмы первой трети XX в. представлены глазами их рядовых участников. Основу издания составили источники личного происхождения: письма в редакции газет, в особенности популярную и массовую в 1920-е гг. «Крестьянскую газету» (ее тираж к концу десятилетия достигал 1,5 млн экземпляров), в партийные и государственные учреждения, отклики на различные мероприятия советской власти. Помимо статей рабочих и сельских корреспондентов на местах – рабселькоров, – в сборнике представлены письма рядовых крестьян в редакцию газеты. Ценность их публикации для нас состоит в том, что в издании по преимуществу представлены письма, не опубликованные и не подвергнутые редакторской обработке. Все они пример особого жанра – народной публицистики, – отражающей общественную рефлексию по поводу происходивших событий 1920-х гг. Некоторые из писем передавались в зависимости от их содержания в профильные государственные учреждения. Текстовый материал писем включен в исторический контекст посредством комментариев от составителей сборника. Заметим, что явившийся продолжением сборник «Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах»31 содержит наряду с документами личного происхождения материалы партийных и политических органов РСФСР, раскрывающие различные аспекты коллективизации и др. В нем мы не обнаружили изучаемые экосюжеты.
Это издание дополняет подготовленный позже С. С. Крюковой сборник писем крестьян в редакцию «Крестьянской газеты», где также помещены ценнейшие материалы из фондов РГАЭ и РГАСПИ: письма, жалобы, воззвания, приговоры сельских сходов, вопросы и пр.32 Объем корреспонденции в газету был очень велик, в издании представлены самые яркие документы, отразившие различные стороны жизни советской деревни 1920-х гг. Помимо этого, мы использовали материалы из сборника писем смоленских крестьян в редакцию той же газеты, что позволило изучить некоторые региональные особенности восприятия исследуемых проблем33. Часть писем крестьян в «Крестьянскую газету», раскрывающих отношение крестьянства к социоприродным явлениям 1930-х гг., мы нашли в сборнике документов, подготовленном под редакцией В. П. Данилова и Н. А. Ивницкого, посвященном жизни деревни накануне и в ходе сплошной коллективизации34.
Интересным источником являются материалы устной истории: записанные с крестьянских слов рассказы-воспоминания о событиях 1910–1940-х гг. Предпринятое историком В. А. Бердинских и его студентами интервьюирование пожилых людей Кировской области в 1980–1990-е гг. создало богатейший материал по истории повседневной жизни традиционного села России35. Уровень доверительности записанных рассказов старожилов очень высокий, т.к. опросы проводились их внуками. Встречались среди опрошенных уроженцы и других областей Центральной России.
Многочисленные материалы устной истории российского села XX в. представлены в специальном издании, подготовленном по результатам социологического опроса крестьян, проведенного в 1990-е гг. Социологи опубликовали выборку «семейных историй», рассказанных пятью женщинами и тремя мужчинами из разных регионов страны, чья молодость пришлась на 1930–1940-е гг36.
Еще одним источником послужила художественная литература. Бесспорно то, что история и литература выполняют воспитательную, гуманизирующую функцию, но при этом опираются на разные методы познания: история стремится к точности, в то время как литературе как виду искусства свойственны образность выражения и право на вымысел37. Строго говоря, художественная литература – не исторический источник, однако она, наряду с иными видами нарративных источников, может помочь в изучении явлений и процессов прошлого – например, при исследовании истории культуры, быта и нравов, общественной и общественно-политической мысли. Ценность литературного отражения состоит в самобытности и субъективно-психологическом осмыслении проблем минувшего, что позволяет историку уловить нюансы прошлого и проникнуть в суть происходившего.
Литературные произведения оказались весьма информативны в сфере изучения особенностей общественного восприятия социоприродных явлений позднего аграрного общества России. Литературные тексты довоенной поры передали историю деревни в самые непростые годы Гражданской войны, военного коммунизма, НЭПа, коллективизации. Есть в них и социоестественные зарисовки, описывающие негативные последствия хозяйственного использования природных ресурсов, антропогенной нагрузки на них, внедрения основ рационального хозяйствования. Для изучения мы отобрали лишь часть художественных произведений, созданных в изучаемый период или написанных несколько позже. Важным при источниковедческом анализе явилось то, что большинство авторов исследованных литературных произведений были уроженцами села Европейской России, очевидцами происходивших в нем событий, что придает их творческим работам исторический колорит. Особую ценность для нас имели повести и романы автобиографического происхождения, обладающие высоким уровнем достоверности в отражении прошлого. Правдивому изображению тягот сельской жизни первых десятилетий советской власти способствовало то, что некоторые писатели знали ее экологические проблемы изнутри: Г. Н. Троепольский по образованию был агрономом, а А. П. Платонов, будучи инженером-гидротехником, в 1920-е гг. руководил общественными мелиоративными работами в Воронежской и Тамбовской губерниях.
