– У вас сложилось неверное мнение о моем воспитании, Динар.

– Боюсь, это у вас неверное мнение о вашем воспитании, Лилиана.

Мы обменялись упрямыми взглядами, вот только в моем совершенно явно промелькнула неуверенность, а во взгляде Динара – усмешка.

– Отвезите меня домой, – тихо, но решительно потребовала я. – Боюсь, прогулки у нас не выйдет.

– Я вас обидел?

– Удивили скорее. Мне не нравится игра, в которую вы меня втягиваете.

– Даже если я готов менять правила, чтобы вам… понравилось?

– Я человек, Динар. Не кархан. Я верю, что однажды встречу мужчину, с которым создам семью. Боюсь, ваша философия мне не по душе.

Некоторое время мужчина молчал, рассматривая мое лицо. Он не давал мне пройти к выходу, но и не удерживал – знал, что я останусь в рамках приличий и с боем прорываться не стану.

Наконец кархан медленно произнес:

– Лилиана… если я пообещаю не касаться больше личных тем и традиций карханов, вы согласитесь посмотреть со мной город?

– Соглашусь.

– В таком случае даю вам слово Торна. Больше ни слова о том, к чему вы не готовы.

Маленькая победа… крохотное выигранное сражение – и то условно. Динар поддался, позволил мне думать, что я диктую отношение к себе. Первое впечатление оказалось обманчивым – Динар Торн был куда опаснее Кендара и Райана. В тихом омуте.

Мы вышли на морозный воздух и мужчина предложил пройтись. Правда, тут же почему-то повел меня к карете:

– Доедем до центра, там выйдем, вид будет чудесный…

Вскоре я поняла, почему. Две женщины в поношенных черных плащах, слишком тонких с виду для подобной погоды, вели третью – пожилую и слепую женщину.

– Покажите ее! – потребовала она, когда оказалась рядом.

Динар настойчиво подталкивал меня к карете, но я не спешила.

– Это Мария, – шепнул он мне, – местная сумасшедшая. Она безобидна. Мы даем ей деньги на лечение и пропитание, но все же лучше вам…

Я остановила его взмахом руки – мне было интересно. Почему-то эта худощавая, закутанная в несколько платков, женщина с отсутствующим слепым взглядом, вызывала у меня живой интерес.

– Как тебя зовут? – спросила она, безошибочно среди всех найдя меня.

– Лилиана.

– Лилиана…

Она протянула дрожащую, испещренную морщинами, ладонь.

– Дай… дай руку.

Кархан рядом… не знаю, как это описать. Внешне Динар оставался совершенно спокойным, но я всем существом чувствовала, как он напрягся, будто готовый ринуться в атаку. Он буравил Марию взглядом, от которого мне бы стало плохо. Мелькнула крамольная мысль – женщине повезло, что она была слепа.

Ее рука была холодной. Несколько секунд мы молча стояли, и я гадала, что будет дальше. Предсказание? Предупреждение? Мария не казалась сумасшедшей на первый взгляд.

Наконец она медленно отпустила мою руку. И выдохнула, тихо, но как-то с облегчением, от которого по коже прошелся мороз.

– Спасибо. Спасибо, девочка, ступай.

Второй раз за полчаса я застыла ошеломленная.

– Идемте, Лилиана. – Динар мягко подтолкнул меня к карете, а Марию уже уводили те же женщины, что и привели.

После такого утра мне уже не хотелось ни экскурсии, ни бесед с Динаром. Я с удовольствием бы провела остаток дня дома, за книгой или вовсе в постели. Начинала болеть голова – пока несильно, монотонно.

– Простите за этот инцидент. Мария… неплохая женщина с тяжелой судьбой.

– Почему она хотела встретиться со мной?

Динар долго молчал прежде, чем ответить.

– Когда-то она работала гувернанткой в знатной семье. И случился пожар. Все погибли, а младшая девочка не смогла выбраться из своей комнаты и Мария видела, как она погибает на третьем этаже огромного дома. Это стало ударом для нее. Она потеряла зрение и… разум.

– Но…

– Позже какой-то доброохот сказал, что девочка выжила и ее взяли на воспитание Торны. Мария все еще надеется, что мы знаем, где ее подопечная. Но увы, она давно похоронена, а информация о нас была лишь чьей-то жестокой шуткой. Мы помогаем Марии, но она стала совсем плоха.

– Но почему остальные, когда мы приехали, говорили о ней?

Динар вздохнул.

– Люди жестоки. Слух о том, что я был с девушкой, мгновенно разнесся по Нейтвиллу. Донесли бы и Марии. Ей нужно было убедиться, что ты – не ее воспитанница. Помню, она довела до истерики Айлу – она была совсем ребенком, когда начала дружить с Джессеном.

– Ужасно грустно, – призналась я.

– Согласен. Глядя на Марию я постоянно вспоминаю, как важно ценить близких.

Что ж, образ стаи Торнов, создаваемый Динаром, был светел и благороден. Верила ли я в него? Однозначно не до конца. Но информации все еще не хватало, а еще… еще мне очень хотелось поговорить с местными подальше от ушей Торнов. И я даже придумала, как это реализовать.

Остаток дороги, да и весь день, я продумывала все детали плана.

***

Нейтвилл нравился Дрейку в кончающемся рассвете. Ему вообще нравился этот преступно короткий северный день, когда почти сразу после рассвета наступает закат. В этом была особая магия – словно целый уголок мира был надежно укрыт тьмой.

– Сколько еще? – спросил он.

Ответил Райан:

– Джессен, Тертон и Лиам. Три дня, выходит.

Дрейк кивнул. В окошко он видел, как Лилиана и Динар выходят из ресторана и направляются к карете. Когда мужчина увидел, как к девушке ведут Марию, выругался сквозь зубы.

– Что там? – Кендар поднялся и тоже посмотрел в окно. – А… Мария знает, что любое лишнее слово – и ей очень не поздоровится.

– Хотелось бы и мне быть так в этом уверенным.

– Она даже и не поймет ничего. Десятки девушек – в ее голове все смешалось и нужную она не узнает. А даже если узнает, помешать нам не сможет. Я предупрежу Джессена и остальных, чтобы не возили Морено в Нейтвилл. Пусть развлекают в доме.

– Все было бы проще, если бы нам не было нужно ее согласие.

– Да давайте уже ее уложим, а? – не выдержал Райан, за что снискал укоризненный взгляд Дрейка. – Нет, я серьезно, мы как будто снова вернулись в подростковый период. Цветы, ужины, рестораны, прогулки. Какая разница, в конце концов, понравимся мы Морено или нет? Выставь ей условие. Она спит с высшими столько и так, как нам нравится, взамен – деньги, беззаботная жизнь и что она там пожелает. Обеспеченность детей – вроде как, все девки на это ведутся.

– Райан, я уже объяснял, во всем этом мало смысла, если держать ее силой. Долг крови – это хорошо, но нужна еще эмоциональная привязанность. Поэтому делай, что я велю. И твои усилия будут вознаграждены. Через три дня я вернусь и озвучу Лилиане наше предложение. В ваших, Райан, интересах, чтобы она умоляла ее взять.

На что Райан только фыркнул:

– Если Лиам с Тертоном не напортачат, она наша. Джессен еще мальчишка, на него надеяться не приходится.

Со вздохом он допил кофе и поставил чашку, что держал ранее, на стол. А затем поднялся.

– Что ж, вынужден вернуться в поместье. Во-первых, скоро вернется наша девочка и я очень хочу знать, как ей понравилась прогулка, а во-вторых ночью Айла хочет позировать одна. Пропускаешь такое зрелище, Дрейк. Может, ночью завернешь?

– В другой раз.

Райан пожал плечами, а Дрейк не двинулся с местах до тех пор, пока его шаги не стихли. Прошли долгие минуты прежде, чем он снова заговорил.

– Уверен, что не хочешь?

– Уверен, – с легкой усмешкой ответил Кендар. – Она меня не привлекает.

– Дело не во влечении, ты же знаешь.

– И тем не менее, в ближайшее время леди Морено интересует меня только как объект защиты. Энтузиазма Райана хватит на троих.

– Следи за ним.

– Как всегда.

Марию уводили, Лилиана села в карету, и они с Динаром медленно покатили к центру. Дрейк поморщился – кофе совсем остыл.

Вот уж не думал глава Торнов, что в один прекрасный день выживаемость его стаи будет зависеть от какой-то девчонки. И что он будет пожирать ее взглядом, заглушая ревность к собственным братьям. Противиться этой магии, которой он добровольно связал себя с отцом Морено, с каждым разом было сложнее.