Ну что ж, поехали…

Жильцы

Нас здесь девять человек, на которых приходится десять спален.

Комнаты – одинаковые, но есть нюанс: смежные номера как бы зеркально отражают друг друга (в смысле меблировки).

1. В номере первом – прилегающем торцом к гостиной – обретается Марина Ткач, энергичная зеленоглазая женщина. Дама с быстрыми пухлыми ручками и такими же пухлыми ножками, усыпанными следами комариных укусов. Волосы каштановые, – цвет несколько подпорчен химической завивкой. Прическа «шапочка» с желтыми обесцвеченными перьями, какую носит половина ковыльских обывательниц.

Марина – «приходящий повар у крутых» (по ее собственному признанию) и местная знаменитость. Дважды по КТВ в передаче «Наши таланты» мне случалось видеть ее творения – картинки-аппликации из осенних листьев и проволоки (медную проволоку нарезал муж – его хмурое, с белесыми бровями лицо показали мельком).

Марина кормит нас превосходными блюдами и делает это с удовольствием. В обед я ей немного помогла в качестве «принеси-подай-почисти», а она рассказала мне о своей семье, в которой все – увлеченные люди (стихи, икебана, лобзик), и поделилась собственными творческими планами. Оказывается, художница мечтает создать портрет ежа из канцелярских кнопок – чтобы имитировать настоящие колючки. Эта идея ей пришла сегодня утром, когда на стеллаже она заметила кнопки – реликт, о котором в наш век скотча уже начали подзабывать.

К концу рассказа я немного утомилась. Марина это заметила и, сделав недовольное лицо, прогнала меня с кухни (ну и хорошо).

2. В соседней комнате, под номером 2, живу я, Констанция Есько.

О себе я и так всё знаю.

3. В третьем, справа от моего, номере обитает отец Лены Орешкиной (моей соседки по подъезду), – седовласый безумец, похищенный нашими неведомыми хозяевами прямо из психиатрической клиники.

Кому и зачем понадобился этот несчастный? Может правда, как утверждает дед Витя, мы все – только материал для таинственных опытов?

4. Четвертый обитатель Дома – Саша Убей-Волк, бухгалтер из «Заковыльского плейбоя». Я читала о нем в «Боксите» еще до того, как устроилась в клуб.

Для Ковыльска у него уникальная родословная. Его папа был студентом московского Университета Дружбы народов, когда его мама – т. Ира – приехала в столицу «поступать на экономиста». Экзамены она провалила, зато познакомилась с гражданином Кении г-ном Обуру Огинга, а по возвращении в Ковыльск стала матерью темнокожего сыночка, который впоследствии (после того как знакомые свыклись), сделался истинной ее гордостью. Саша всегда побеждал на олимпиадах по русской литературе, а его сочинение о Мцыри было опубликовано даже в столичном «Гласе школяра».

Саша после 8 класса окончил наш техникум и устроился в заковыльский ночной клуб.

Вообще же он обожает три вещи – свою семью (жену и крохотную дочурку), танец и стихи. Саша очень начитан и, можно сказать, помешан на поэзии. Помню, с каким воодушевлением он читал нам с Валькой (наизусть) поэму А.С. Пушкина «Руслан и Людмила», а потом устроил настоящую лекцию о поэтах-декабристах.

Никогда раньше не думала, что мне могут понравиться стихи.

Как сильно все же отбивает школа интерес к искусству…

5. В пятой, последней в ряду, комнате проживает деятельный пенсионер Виктор Федосеевич, уже прозванный Алексеем «Уриной» – за то, что он бесконечно разглагольствует о пользе уринотерапии. Например, не далее как в обед старичок рассказывал о методике использования урины через нос и уши. Хорошо, что трапеза подходила к концу, и вкуснейший плов по-узбекски (с ягодами барбариса и горошинами душистого перца) десять минут назад был съеден. Теперь допивали водку, оставшуюся с поминок Коли, и закусывали салатом оливье, – поэтому лекция о жидких отходах жизнедеятельности никого особенно не взволновала. Только Алексей сощурил свои голубые, цвета стеклоочистителя, глаза и громко удивился:

– Ну ты, старый, погнал! Как это – моча через уши?!

После чего они с дедом долго препирались.

Однако через полчаса, когда я вновь зашла на кухню (за грушей), стар и млад вели себя вполне дружно. Взобравшись на гранитную столешницу, они активно «сворачивали башку зверюге», то есть ломали вытяжной шкаф, сделанный в виде раскрытой львиной пасти. Старик надеялся обнаружить там выход – но безрезультатно, ибо узкая труба длилась вверх бесконечно.

Старик вообще весь день занимается поисками выхода и уже вывинтил несколько розеток и выломал несколько светильников. Он постепенно разрушает красивый Дом, и, если честно, мне Его нисколечко не жаль.

Кстати, один таинственный момент. Виктор Федосеевич явно скрывает свою профессию. Алексей проявил интерес к его прошлому, но дед ограничился туманным: «Пенсионер я…» и быстро сменил тему.

6. Шестой номер (по другую сторону коридора), расположенный напротив номера первого, занимает Алексей Василенко – шумный белоголовый водитель, уже упомянутый выше.

Алексею лет тридцать. Женат, имеет 8-летнего сына. Я мысленно дала ему кличку Торс за постоянную привычку разгуливать топлесс (вероятно, так он кажется себе более мужественным, хотя, может, ему просто жарко). Кровь, которая должна насыщать мозг, у Алексея тратится на уши. Они у него багровые, словно от стыда. И загар красноватый, как у индейца. Белые шорты сзади немного приспущены, и выглядывает ярко-белая попа.

7. Седьмой номер пустует. Видимо, он был отведен Коле – тому, что сейчас в холодильнике.

8. В восьмом обосновался Тимур – высокий худощавый парень, называющий себя Шедевром (интересно, отчего бы?). Его безмятежная физиономия, обрамленная длинными и не очень чистыми патлами, меня почему-то раздражает. Причина раздражения, возможно, коренится в том, что он странно равнодушен к происходящему. К тому же весьма ловко увиливает от дел (кстати, как я сегодня выглядела? Наверно, не комильфо: глаза красные, и болячка на губе еще не прошла).

К примеру, утром дед Витя предложил Тимуру заняться вытяжным шкафом. Тот пожал плечами, кивнул, но потом незаметно исчез, и деду пришлось привлекать Алексея.

…Вот! Поняла, кажется, причину неприязни. Шедевр своей надменной апатичностью весьма напоминает мне Пашу, друга моей напарницы Валентины. Паша работает у Его Свиноподобия…

Ой, зачем я только вспомнила о нем… Пальцы-сосиски, голова-колобок, складчатый жирный затылок…

О нет!

Ничего не было, не было, не было.

…О боже, не понимаю, как я могла еще целую неделю там работать?!

Мерзкое Свиноподобие…

(далее неразборчиво, следующий лист вырван).

Почему я его не убила тогда? Ему удалось выбить нож из рук…

Но хватит, хватит, довольно!

Раз, два, три!

Всё.

Забыла.

9. В клетку под номером девять помещена Альгейба-Адхафера младшая – дама худая и колючая. У нее не овал лица, а ромб. Профиль какой-то зазубренный. Глаза черные, с металлическим отливом. Волосы пышные, смоляные.

Я бы не удивилась, если бы узнала, что эта женщина испускает радиоактивные лучи. И недаром: Альгейба – прорицательница и гадалка на картах Таро.

Имя, видимо, не настоящее, зато загадочное и звучное. Горделивая осанка, уверенная речь. Сердцем и подсознанием чувствуешь, что она обладает Даром (хотя впечатление несколько портит ее насморк и привычка хлюпать носом, а потом сглатывать).

Я поинтересовалась стоимостью ее услуг, она ответила – 50 у.е. за сеанс. Ужасно дорого! Но сегодня ночью Альгейба совершит сеанс бесплатно (какая глупость – кто бы ей здесь платил?), чтобы выяснить суть происходящего. Жду, не дождусь полуночи… Из желудка поднимается волна беспокойства, звуки странно замедляются, хочется куда-то бежать – как всегда, когда я нечто предвкушаю.

10. Ладно, кто там десятый?

Ах да, писатель – который отрекомендовался как Павел Петрович Андреев (П.П.).

Никогда раньше о нем не слышала. И, кажется, никто его здесь не знает. Интересно, что он пишет? Есть ли у него опубликованные труды? Почему-то подозреваю, что нет.