Мужчина, который позвал ее к сильно пострадавшей девушке, предложил подвезти домой, и Рита не стала отказываться. Уже оказавшись в своем дворе, она увидела машину Марка, припаркованную на привычном месте. Значит, с ним все в порядке, он просто забыл про ребенка! Злость вспыхнула с такой страшной силой, что Рита даже зубами скрипнула, пытаясь ее удержать. Хотелось с порога ударить его или хотя бы заорать, но она боялась испугать Соню, той и так досталось.

Звонить в дверь не стала. Открыла своим ключом, молча скинула легкие туфли и велела Соне идти в ванную мыть руки. Рита даже шевелиться лишний раз боялась, казалось, от любого неверного движения злость перельется через край, и она сорвется. Из кухни в этот момент показался Марк.

– Где вы были?

Вопрос прозвучал взволнованно, но Рита, пытающаяся сдержать себя, не уловила такие тонкие интонации. Напротив, показалось, что Марк предъявляет ей претензии.

– Странно, мне казалось, что это я у тебя должна спросить, – сквозь зубы процедила она. – Разве не ты должен был забрать нашу дочь из сада?

Если бы Рита смотрела на Марка, увидела бы виноватое выражение на его лице, но едва ли оно могло смягчить тот ураган в душе, который скрывался за этой неестественно-спокойной маской. Какое ей дело до того, что он чувствует, если из-за него они с Соней едва не погибли?

– Да, прости, я… – начал Марк, но Рита не слушала.

Повесила полотенце на крючок, до боли сжала кулаки, впившись ногтями в собственные ладони, и вслед за Соней прошла на кухню. Ей нужно покормить ребенка, остальное после. Марк, конечно же, направился следом. Марк никогда не понимал, когда лучше уйти и оставить ее в покое, всегда договаривал и доделывал до конца!

– Я немного задержался в салоне, но приехал в сад без четверти семь, – продолжал он. – Там уже никого не было, хотя рабочий день, между прочим, до семи.

– Ты же знаешь, что всех детей забирают до шести, – огрызнулась Рита.

– И что? Воспиталка все равно должна быть там до семи. Мало ли какие обстоятельства у родителей.

– Обстоятельства? – переспросила Рита, накладывая на тарелку ужин, который приготовила утром, и замечая, как дрожат руки. – Воспиталка должна учитывать, что ты не успел закончить вовремя общение с призраками?!

Злость наконец прорезалась в ее голосе, и Соня подняла голову, со страхом посмотрев на нее. Соня не боялась смерти, но страшно не любила, когда в ее присутствии кто-то ссорился. Рита захлопнула рот, однако крышку на кастрюлю надела слишком громко. Хотелось взять эту кастрюлю и швырнуть в стену, а потом затопать ногами и заорать. Наверное, в какой-то степени Марк прав: Нина Васильевна должна была сидеть с Соней до семи, не беспокоя родителей. Но от этой даже крошечной его правоты она злилась еще сильнее. Если бы он вовремя забрал Соню, они бы не оказались на той остановке, где едва не погибли. Рита только сейчас поняла, что движет ею не злость, а страх. Только сейчас она позволила себе наконец испугаться.

– Мог хотя бы позвонить, что опаздываешь, – заявила она. – Или не выключать телефон, когда звонила я!

– У меня батарейка села, – раздраженно заявил Марк, тоже начав злиться. На его взгляд он уже достаточно оправдывался в ситуации, в которой вовсе не был виноват. – А в доме как всегда отключили электричество.

– У тебя на все есть оправдания, – бросила Рита. – Если бы мы с Соней погибли, успокаивал бы себя этим!..

Она не договорила. Неприятное щекочущее чувство в носу заставило ее замолчать и быстро схватить со стола полотенце. Рита знала это чувство: опять из носа собралась идти кровь. Чтобы не пугать Соню, она проскользнула мимо Марка в ванную, прижимая к лицу полотенце.

Тот не сразу понял, что произошло, а когда понял, торопливо последовал за ней. Весь запал поругаться мгновенно испарился.

– Опять? – шепотом, с явной тревогой в голосе, спросил он, закрывая за собой дверь, чтобы нечаянно не вошла Соня и ничего не увидела.

Рита кивнула. Она включила воду, присела на край ванной и склонилась над раковиной, умывая лицо, но кровь никак не останавливалась, розовато-прозрачными каплями исчезая в сливе.

Эти странные носовые кровотечения начались у нее вскоре после смерти бабушки, хотя раньше Рита не помнила такого ни разу за всю жизнь. Тогда она решила, что это просто стресс, но время шло, а кровотечения периодически случались. Без видимой причины. Независимо от времени суток и от того, чем она занималась в тот момент. Большую часть этих случаев она скрывала ото всех, но даже тех, что видел Марк, ему хватало, чтобы начать волноваться.

Вот и сейчас он присел на край ванны рядом с ней, обнял одной рукой за плечи, второй убирая с лица волосы, чтобы они не намокли в воде.

– Может быть, уже все-таки пора пройти какое-то обследование? – мягко предложил он.

Рита криво усмехнулась.

– Кто бы говорил мне об обследовании, – проворчала она. – Тебя не заставить даже на реабилитацию ходить.

– Так ведь я бестолковый и безалаберный, а ты – другое дело.

Она не выдержала и улыбнулась.

– Я просто переволновалась.

– Из-за чего? Что случилось?

– Когда мы ждали автобус, в остановку врезалась машина. – Ладонь Марка сжала ее плечо, почти причиняя боль, и Рита почувствовала нечто вроде облегчения. Не то от понимания, что он волнуется за них, не то от осознания, что ничего страшного все же не случилось.

– Что?

– Водитель поскользнулся на мокрой дороге. Я успела оттолкнуть Соню, сама тоже не пострадала. Но помогала раненым до приезда «скорой».

Марк немного отстранился и заглянул ей в лицо.

– Помогала как врач или…

Рита отрицательно качнула головой.

– Только как врач. Ты же знаешь, я больше не пользуюсь даром. Одна девушка сильно пострадала, не уверена, что ее довезут до больницы, но я все равно сдержалась.

Марк еще несколько мгновений рассматривал ее лицо, а затем прижал к себе, на этот раз молчаливо поддерживая и одобряя.

Рита всегда знала, что она особенная. Еще с тех давних времен, когда в шесть лет спасла бабушку. Ее родители погибли в том ДТП, бабушка тоже умерла, но лишь до нее маленькая Рита смогла дотянуться и вдохнуть жизнь. Спустя много лет она точно так же спасла разбившегося на машине Марка. Бабушка ничего ей не рассказывала, всеми способами избегая разговоров на эту тему. Лишь много позже Рита узнала, что дар целительства передается в ее семье из поколения в поколение с незначительными изменениями. Лечить болезни могут все, но у каждого есть что-то еще: бабушка, например, могла видеть болезни до того, как о них узнает сам больной. Рита же умела не только лечить, но и возвращать из мертвых.

Однако Вселенная никогда не разбрасывается своими дарами, всегда требуя что-то взамен. Равновесие – вот главный ее принцип. Исцеляя людей, целитель отдает часть своего здоровья. Чтобы излечить себя самого, он должен взять силу у кого-то другого. Эту тайну бабушка хранила почти до самой своей смерти. И Рита поклялась ей, что никогда ни у кого не заберет здоровье. А значит, чтобы выжить самой, она и другим не должна помогать, не тратить себя. Бабушка взяла с нее это обещание, и Рита не помогла даже ей самой, когда она умирала.

Сегодня был тот редкий день, когда Никита Петров не опоздал на работу, а пришел даже чуть раньше положенного. Причина была проста, точнее, их было три: он забыл ключи от дома, а мать придет с суток только утром, на улице шел дождь, мешающий праздношатанию, а стипендия закончилась еще на прошлой неделе, в кино и кафешку тоже не забредешь. Вот он сразу после лекций и отправился в больницу, где подрабатывал, как и большинство студентов медвузов. Только, в отличие от своих однокурсников, устроился Никита не в отделение, а в морг.

Очень часто будущие врачи подрабатывали медсестрами в ночную смену. А что? Лекции не пропускаешь, а если повезет, так еще и поспишь. Да и опыта какого-никакого наберешься, поймешь, как все устроено, изнутри. Никита вместе с закадычным другом тоже сначала пошел в кардиологию, но быстро сбежал оттуда, когда подвернулось тепленькое местечко в морге. В морге же как? Хоть всю ночь спи, никакого контроля. Максимум жмурика из отделения спустят, твое дело принять документы, бирку на палец повесить и преставившегося в холодильник запихнуть. Да и то, это бывает далеко не каждую ночь. А в отделении вечно авралы, особенно в кардиологии. То новенького привезли, то из стареньких кому-то плохо стало. Давление померяй, кардиограмму сними, врача разбуди, выслушай от него всякого, потом укол поставь, таблетку дай, еще и бегай проверяй, помогло ли. Дежурные врачи косятся неодобрительно, если спишь. Сами дрыхнут, а ты сиди, будь добр, ничего, что они завтра домой пойдут, а ты на учебу. Никакого уважения к будущим коллегам! Поэтому Никите нравилось в морге.