Последовавший за путчем судебный процесс Гитлер использовал как политическую сцену для своего ораторского таланта. Пассажи из его оправдательных тирад перепечатывали газеты. Неудавшийся переворот стал триумфом. Приговоры мятежникам были мягкими. Гитлера приговорили к пяти годам тюрьмы и к штрафу на сумму 200 золотых марок с перспективой условного освобождения в случае хорошего поведения через шесть месяцев. Видя это, Гесс отправился в Мюнхен, чтобы сдаться властям. «Больше, чем Учителю, мне не дадут», – успокаивал он своих родителей. После нескольких дней процесса Гесс был осужден на 18 месяцев тюрьмы и помещен вместе с Гитлером в крепость Ландсберг. Гесс получил камеру рядом с Гитлером, при этом двери камер никогда не запирались.
Находясь в заключении, Гитлер планировал будущее национал-социалистического движения и работал над книгой «Майн кампф» («Моя борьба»). Гесс играл при этом несколько ролей сразу: партнера в споре, изобретателя рубрик и подопытной публики. Его прямое влияние на идейную конструкцию, которую Гитлер создал в своей книге «Майн кампф», было значительным. Гесс при этом был не только секретарем, который печатает рукопись для автора, но и консультантом. Прежде всего, в книге Гитлера нашли отклик геополитические тезисы университетского учителя Гесса генерала в отставке профессора Карла Хаусхофера. Студент Гесс был ассистентом профессора, часто бывал у него дома с частными визитами и научное кредо учителя сделал своим. Его основная идея гласила: «Немецкому народу не хватает витального (жизненного) пространства, которое можно найти только на востоке». Эта идея стала центральным стержнем и во внешнеполитической части книги «Майн кампф».
В Ландсберге Гитлер также разработал новую концепцию партийной борьбы. «Мы должны проникнуть в Рейхстаг, – заявил он. – Нам понадобится больше времени для того, чтобы победить марксистов по числу голосов, чем для того, чтобы их перестрелять, но, в конце концов, их собственная конституция гарантирует нам путь к успеху». В тюрьме узники пробыли недолго. Уже в декабре 1924 года Гитлера освободили под честное слово, а через некоторое время, следом за ним вышел на волю и Гесс.
После освобождения из Ландсберга Гитлер начал добиваться своей цели легальными средствами. Предвыборные поездки, партийные мероприятия и речи, речи, речи – НСДАП начала свой долгий поход за голосами избирателей. На первых порах дело шло туго. НСДАП на выборах в Рейхстаг до 1930 года никогда не набирала больше 2 % голосов. В годы борьбы Гесс постоянно находился рядом со своим «вождем». В качестве секретаря он составлял планы поездок и ездил вместе с Гитлером с одного мероприятия на другое. В официальной обстановке они обращались друг к другу на «Вы», в личных отношениях давно уже перешли на «ты». Остальные приближенные отмечали стабильно благожелательное отношение вождя к Гессу. В июле 1929 года Гесс был назначен личным адъютантом Гитлера.
В эти годы Гесс уже был чем-то вроде «серого кардинала» партии. Он занимался и сбором пожертвований, хотя все еще не имел никакого официального титула. Выгодные контакты с рурскими промышленниками, были, прежде всего, делом Гесса. Их щедрые пожертвования позволили НСДАП опередить на очередных выборах все прочие партии.
Экономический кризис, безработица и агония правительства превратили НСДАП в массовое движение. На выборах в Рейхстаг в июле 1932 года партия получила 37 % голосов, больше, чем другие партии. Но ожидания Гитлера, что его назначат рейхсканцлером, не сбылись. Обе радикальные партии – национал-социалисты и коммунисты достигли того отрицательного большинства, которое полностью блокировало работу парламента. В результате – парламент был распущен.
В декабре 1932 года Гитлер назначил Гесса руководителем Центральной политической комиссии. Он стал своего рода генеральным секретарем партии, с полномочиями, которые на бумаге распространялись на все подразделения НСДАП. Вся партийная пресса и все депутаты, выбранные от НСДАП, были поставлены под контроль Гесса. А 30 января 1933 года Гитлер стал рейхсканцлером и уже 21 апреля назначил Гесса «заместителем фюрера». Но с новым титулом не было связано никакое увеличение реальной власти. Заместителем Гесс считался только внутри партии, а в ней, как руководитель Центральной комиссии, он уже был формально вторым человеком по рангу после Гитлера. Для Гесса это повышение означало нечто другое: он стал самостоятельным публичным деятелем.
А. Гесс и Р. Гитлер в 1930-е годы
«Легенда МТШ», 14 февраля
С 0.00 заступил дежурить на ворота. Американец Новак, которого я сменил на дежурстве, поведал печальную весть: умер американский надзиратель Фаулер. Не стало «легенды МТШ». Вечная ему память!
В 1952 году «заключенный № 3» фон Нейрат тяжело заболел и находился при смерти. Директора уже разработали меры, которые следовало бы принять в случае его смерти. Предполагалось, что в случае кремации трупа вся процедура заняла бы три часа. За это время труп отвезли бы в крематорий, и, после краткого богослужения, пепел доставили бы назад в тюрьму. Было решено сделать это в ночное время, поставив в известность полицию и соорудив ограждение, чтобы удержать демонстрантов подальше от тюрьмы. Умершего должны были сопровождать: тюремный пастор, директора, надзиратели и 20 человек караула. Чтобы вызвать как можно меньше инцидентов с толпой демонстрантов на улице, директора наметили отправить другую процессию в качестве обманного маневра. Координация маршрута движения и действий «процессии прикрытия» возлагалась тогда на Фаулера. Однако Нейрат поправился и в 1954 году был освобожден досрочно по состоянию здоровья.
В 1955 году по состоянию здоровья был освобожден «заключенный № 4» Эрих Рэдер, приговоренный Нюрнбергским трибуналом к пожизненному заключению. 1 октября 1956 года по истечении десятилетнего срока заключения освобожден «заключенный № 2» Дёниц. В 1957 году по состоянию здоровья освобожден приговоренный к пожизненному заключению «заключенный № 6» Функ. Когда 16 мая в 14 часов 23 минуты он под руку с женой выходил из тюрьмы, Фаулер дежурил на воротах и закрывал за бывшим заключенным тюремную дверь. В МТШ оставались еще трое заключенных.
В 4.00 старший американский надзиратель Робинсон пришел из блока мне на смену. Я выразил ему соболезнование в связи со смертью Фаулера. Робинсон посетовал, что раньше американских надзирателей было четверо, а не пятеро, как предусмотрено Уставом тюрьмы. Теперь их осталось вообще трое. Поиск, проверка и оформление нового сотрудника займет определенное время, в течение которого американским надзирателям придется дежурить не по восемь часов, как обычно, а по двенадцать. Иначе невозможно соблюсти график дежурств по тюрьме и обеспечить одно из главных требований – одновременное нахождение на смене надзирателей из трех государств.
Я заступил на пост в блоке. Заключенный спит, в блоке тишина, все нормально. Около 7 часов утра пришел санитар Мелаоухи.
– Сегодня будем купаться, – сказал он мне и начал готовить ванну. Вопрос о купании был согласован санитаром с заключенным еще вчера. «Номер семь» проснулся, как обычно долго потягивался, сделал легкую зарядку, потом вышел из камеры и отправился в ванную комнату. Санитар помог ему раздеться, залезть в наполненную ванну, а затем долго мыл его разными шампунями. Потом насухо вытер все тело махровым полотенцем, феном высушил голову. Процедура приема ванны завершилась. А тут и французский надзиратель Одуэн пришел мне на смену.
Французская инспекция, 17 февраля
С 8.00 дежурю на воротах. Утро ничем не выделяется от других. Листаю оставленную кем-то в дежурном помещении западноберлинскую газету. Небольшая заметка рассказывает о побеге двух жителей Восточного Берлина в Берлин Западный. Мужчина приобрел легковой автомобиль – подержанную иномарку. Самостоятельно изготовил поддельные дипломатические номера, полностью внешне соответствующие номерам автомобиля одного из дипломатических представительств, расположенных в Западном Берлине. Вечером вдвоем с женой они подъехали к контрольно-пропускному пункту, расположенному на границе двух Берлинов, – «Чекпойнт Чарли». Этот КПП постоянно используют дипломаты для поездок из одной части города в другую, поэтому машина с дипломатическими номерами сначала не вызвала подозрений. Пользуясь сумерками и замешательством пограничников ГДР, семейная пара без остановки проехала два кордона. Когда объявили тревогу, их автомобиль был уже рядом с нейтральной полосой. Он резко набрал скорость, и легкий шлагбаум не смог его остановить. Нейтральная полоса на этом КПП очень маленькая, поэтому через несколько секунд беглецы были уже под охраной западноберлинских полицейских.
