И она в очередной раз (правда, уже мысленно) выругала себя за то, что не спросила о продолжительности действия зелья у Снейпа. Впрочем, он, скорее всего, сам принесет очередную порцию, если попросту не заберет пса.

Бульдог, надо отдать ему должное, слушался, словно шелковый, сидел тихо, но смотрел укоризненно. То на лестницу, то на нее. Ну, она его вообще-то понимала. Вот бы Снейп и тащил его к себе в подземелья! Хотя… она вспомнила, что в школе они, мягко говоря, не особо ладили. И застегнутый на все пуговицы черный декан Слизерина в компании с белым потасканным бульдогом — это было бы нечто. Все правильно, уж лучше она.

Конечно, у нее был персональный проход, и сама она никогда не пользовалась ученическим, вот еще, по веревкам лазать, но раскрывать свой секрет еще кому-то… Однако, сопоставив вид собачки и свои более чем скромные возможности по поднятию тяжестей, лишь тяжко вздохнула.

В унисон ей вздохнула и псина, очевидно, намекая, что таланты английских бульдогов в области лазания по веревочным лестницам весьма ограничены. Левитировать же после всего случившегося у нее попросту не было сил.

— Ладно, — обратилась она к псу, погрозив ему пальцем. — Но чтобы про этот путь — никому!

И улыбнулась: понятливо кивающий и виляющий задом английский бульдог представлял собой довольно забавное зрелище.

Едва за Трелони закрылась дверь, Снейп посмотрел на Гарри.

— Теперь вы — бегом в гостиную. Потом вернетесь под мантией. Быстрее, Гарри, но постарайтесь сделать крюк, вы же с отработки возвращаетесь.

Поттер понятливо кивнул, накинул мантию и исчез, так что зашли они вместе и дружно направились в сторону подземелий. Только когда они миновали все относительно людные места, Снейп стащил с Гарри мантию и сунул ему в руки. А потом смотрел, как парнишка чешет во все лопатки в сторону башни Гриффиндора.

Ему самому предстояли веселенький вечер, ночное дежурство и переговоры с Малфоем, которые он даже не представлял, как начать. Впрочем, можно было надеяться, что терпения мисс Трелони хватит хотя бы на пару дней, а за это время он успеет уломать аристократа. Но… Мордред! Он чуть не хлопнул себя по лбу. Собаку же еще и выгуливать надо… Снейп тихо застонал и полез в бар за остатками малфоевского дара семилетней выдержки, достал, взвесил в руке и убрал назад. Голова должна быть абсолютно ясной. Да и Гарри скоро должен прийти.

Когда хмурый, озабоченный и усталый Гарри Поттер появился в гостиной Гриффиндора, к нему бросилась не только Гермиона, но и, как ни странно, Рон и оба его брата с сестрой.

— Отработка у Снейпа… как?

— Нам Гермиона сказала…

— Как ты, жив вообще?

— Гарри, все хорошо?

Он пожал плечами и вздохнул так, что Гермиона округлила глаза.

— Все так плохо?

— Ну… — Гарри внимательно посмотрел на подругу и криво улыбнулся остальным. — Так-то вроде бы ничего. Устал просто. А Снейп вообще куда-то уходил, надолго.

— И ты никуда не заглянул?

Эх, близнецы, близнецы...

— Я псих, что ли, — удивился он. — Мне жизнь еще не надоела, вообще-то.

— А… ты случайно не рассмотрел, чем он там свои шкафы защищает?

— Мы бы…

— На вашем месте я бы предпочел более приятные способы расстаться с этим миром. Авада Кедавра, например — быстро и без боли.

В гостиной воцарилась тишина.

— Вот к чему приводит всего один день со Снейпом, — философски заметила Гермиона, выразительно глядя на Гарри.

Близнецы сочувственно покивали, как ни странно, молча.

— Ты… Ты откуда непростительные знаешь? — выдохнул Рон.

— Эм… прочитал.

— И в какой это книжке?

— Мы тоже хотим! — сразу ожили близнецы.

Гарри тяжело вздохнул. Кажется, сейчас придется валить все на профессора, больше ничего не остается. Ведь скажи он что-то про общую библиотеку, точно заставят показать.

— Вы, что ли, совсем идиоты? — фыркнула Гермиона, обливая презрением всех троих рыжиков; Джинни же благоразумно держалась позади братьев и только слушала. — Да в газетах того времени почти на каждой странице все три этих заклинания были!

— Гарри, ты… газеты читал?

— Ну… да, конечно. Давно уже.

— А почему я не знал?

— А ты, что ли, каждый раз, как мы соберемся в библиотеку, с нами ходил? — парировала Гермиона, и Рон прикусил язык.

Гарри немного подумал, незаметно подмигнул Гермионе и…

— Я идиот! — завопил он, хватаясь за голову.

— Это тебя Снейп убедил-таки? — поинтересовалась подруга.

— Кажется, он был прав, — весьма правдоподобно простонал Гарри. — Я —  кретин, я сумку школьную там оставил.

— Гарри, ты и правда кретин, на кой тебе нужна школьная сумка на отработке?

— А вдруг он бы заставил что-нибудь писать или решать?

— И часто он так делал за два года?

— Ну… зато я домашку сделал почти на всю неделю, — на голубом глазу соврал Гарри.

— Ну ты… это… даешь, — выдавил Рон.

— Ох, горе мое… Утром сходим, заберешь, — попыталась успокоить его Гермиона, но смотрела на него с подозрением. — Ладно, я спать. Чего и вам советую, все-таки первым уроком у нас Трансфигурация! Пошли, Джинни!

И девочки удалились к себе, оставив недовольных парней в гостиной.

— Раскомандовалась, — пробурчал Рон, но больше, к счастью, ничего не добавил. Видимо, прогулка в Хогсмид, а также, скорее всего, лишняя порция сливочного пива, утомили и его. — Идешь, Гарри?

— А… да, я сейчас. Ты иди… — Гарри сам не знал, почему он затормозил, глядя на дверь. Видимо, удалось самому себя убедить в том, как ужасно будет с утра тащиться в подземелья за сумкой.

— А вы не знаете, — обратился он к близнецам, — у Снейпа вроде сегодня дежурство?

— Все еще думаешь, как спасти свои вещи?

Гарри сделал грустную мину и кивнул.

— Слушай, братец Фордж…

— Весь внимание, братец Дред…

— Нашего Гарри…

— Надо поддержать.

— Чем-то, что ему бы пригодилось!

— Дашь нам клятву, что никогда и никому не расскажешь о том, что мы тебе сейчас дадим?

— Конечно, — это было определенно интересно. — Клянусь, что никому и никогда не скажу про то, что вы мне сейчас дадите!

«Ну вот. А написать и даже показать можно», — думал про себя несостоявшийся слизеринец, пока Фред (кажется, все-таки Фред) доставал из-за пазухи сложенный пергамент.

В ближайшие пять минут Гарри узнал, как к близнецам попала «Карта мародеров» — это название было красиво начертано на верхнем крае самой настоящей карты Хогвартса, по которой двигались разные подписанные точки, как ее увеличивать в нужном месте и как уменьшать и некоторые другие очень-очень интересные вещи.

— Мы тут подумали…

— И я решил, что тебе это точно пригодится.

— Вы… хотите отдать ее мне? Совсем? А вы сами как же?

— Ну, ты же дашь нам, если мы попросим…

— Конечно! А вдруг я окажусь где-нибудь далеко, когда она вам понадобится?

— Да что ты такое говоришь! Где еще, кроме Хогвартса, может пригодиться эта карта? А живем-то мы на одном факультете, куда ты от нас денешься?

— А если, например, мне придется поехать на каникулы к Дурслям, а вам — остаться?

— И зачем тебе карта там, у магглов? Оставишь нам.

— А если забуду?

— Совой пришлешь. Гарри, ты странный какой-то в последнее время…

— Отработки со Снейпом, да еще целый день, братец мой…

— К добру не приводят, точно!

— Ну ладно. Иди выручай свою сумку!

— Мы пошли бы с тобой, только…

— Шуму будет многовато.

После ухода близнецов в гостиной кроме него никого не осталось, так что Гарри накинул на себя мантию-невидимку и развернул карту. В коридорах двигались всего две точки — Филч и профессор Снейп.

«У него действительно сегодня дежурство. Безобразие», — подумал Гарри, подождал, когда точка, поименованная как Филч, удалится на безопасное расстояние, а потом взглянул на собственную спальню. Он и сам не знал, что собирался там увидеть, но, когда в постели рядом со своей кроватью увидел две надписи: «Рон Уизли» и «Питер Петтигрю», порядком озадачился.