Втянув ее за собой, женщина наконец расслабилась.

«Мерлин… Что же мне делать?» Рука потянулась было к бутылке хереса, но тут же остановилась, а потом безвольно упала. Перед мысленным взором стояли глаза, глаза…

«Я немного, только для смелости», — попыталась извиниться она, но… как она будет потом в них смотреть? Помогут ли очки? Сивилла не знала. Она больше ничего не знала кроме того, что ее жизнь не будет прежней.

Нужен чей-то совет… Но чей? Она тут совершенно одна… К кому она может хотя бы просто подойти? Заговорить?

Неожиданно память преподнесла ей юное лицо: худое, горбоносое, обрамленное неровными прядями черных волос. Он же… Они же учились почти что вместе, он старше на… кажется, пару лет? Или год? Они сталкивались не раз на зельеварении, пару раз он ей… помог. А она? Поблагодарила на словах и успокоилась. А ведь он тогда дал ей новый ингредиент взамен испорченного, что, если… он был его собственным? Купленным им самим? Может, попробовать отдать долг?.. А если это не… не долг? Что делать? Сивилла заметалась по комнате, а потом сбитым мотыльком присела на пол и нажала на плинтус.

В стене появилась высокая узкая арка — проход в один из потайных коридоров Хогвартса. Сивилла любила замок и, кажется, взаимно. По крайней мере, несмотря на всю ее рассеянность, ей никогда не давали заблудиться. Прихватив бутылку джина, заначенную на самый-самый непредвиденный случай, она медленно направилась вниз, к подземельям…

Открыв дверь на стук, зельевар, ожидавший увидеть за ней наконец Поттера, почувствовал, как его брови совершенно самостоятельно поползли куда-то вверх. Что может быть нужно от него этой?! Снейп окинул провидицу нечитаемым взглядом, и Сивилла почувствовала исходящие от него холод и неприязнь. Такие, что непроизвольно передернула плечами. Захотелось уйти, но надо было хотя бы извиниться за беспокойство.

— Извините… профессор Снейп. Я… зря пришла, из-извините.

Отчего-то она напомнила ему сломанную ветку, небрежно брошенную прямо на землю, с уже привядшими листьями, смирившуюся с неизбежным, но… еще живую.

«Она не помнит. И ничего не знает. Абсолютно ничего. И ей это нельзя поставить в вину».

— Проходите, садитесь, мисс Трелони. Что вам налить?

Назвать профессором это чудо язык не повернулся.

— Благодарю вас… Простите, я не хотела вас беспокоить.

— Раз это уже случилось, заканчивайте с извинениями и переходите к делу. Что произошло?

— Профессор, я… — Сивилла зажмурилась, извлекла на свет заветную бутыль и неловко грохнула ею о стол.

Снейп опешил:

— Вам что, не с кем выпить?

— А… это подарок. Да…

— За что?

— У вас ведь есть успокоительное?

— А, это такой расчет натурой. Понял. Сейчас.

Зельевар вернулся с небольшим флаконом.

— Тут одна порция, к сожалению, все, что осталось. В лаборатории сейчас почти готов новый состав, но нужно еще некоторое время, чтобы он настоялся. Выпьете сейчас?

— А? Да, если можно, спасибо…

— И что же все-таки случилось такого, что вы впервые за десять лет обратились ко мне? — Снейп не был бы шпионом, если бы не задал этот вопрос.

— Гарри Поттер…

— Кто бы сомневался, — пробормотал Снейп.

— Вы… предвидели это? — ахнула Трелони.

— Просто я занимался с ним все лето. По распоряжению директора, конечно.

Дальнейшая реакция его несказанно удивила: профессор Предсказаний слабо пискнула и попыталась сбежать, прячась от него за креслами… Вот она толкнула дверь, та, естественно, не поддалась. Двери у него в кабинете, да и в лаборатории, солидные, мореного дуба. Иногда, случайно забывшись, и сам не с первого раза открывает.

— Мисс Трелони, вы забыли все заклинания? Я даже польщен. Не поделитесь, чем мне удалось вас так испугать?

Мягкий, словно обволакивающий голос странно успокаивал. Скептическая носатая физиономия, скрещенные руки и самую чуточку пробивающаяся ирония то ли во взгляде, то ли в позе. Сивилла, ощутив себя глупой школьницей, робко присела возле двери и приняла отлевитированную к ней чашку чая. Сделала глоток…

— Извините… я… Поттер меня очень испугал. Вы знаете, он, кажется, общался с Г-г-гримом. Не просто видел… Это чудовище…

— Поттер? — улыбнулся Снейп краешком рта. — Согласен.

— Правда? — огромные глаза расширились еще сильнее.

— Вы больше не боитесь меня, мисс Трелони?

— Кажется, нет… Что вы сделали с чаем?

— Успокоительное, конечно. То, которое вы немного не допили. Что у вас с головой?

Она схватилась за нее обеими руками и непонимающе посмотрела на него.

«Анекдот… Но что ей сказать, чтоб успокоить? Ах, да».

— Видите ли, я действительно лично знаю этого пса. И это не Грим, могу поклясться. Просто дурная здоровенная псина, которую купили родственники Поттера своему сыночку. Да, в темноте, силуэтом, пожалуй, похож на Грима. Но это обычный пес, нормально понимающий только силу, причем именно силу духа, уверенность в себе… Понимаете?

— Правда? Мерлин мой, профессор Снейп… Ох… Благодарю вас!

— Вам полегчало?

— Несказанно!.. Но он так похож, так… вы не представляете!

— Может быть… вы позволите ваши воспоминания?

— А вы… У вас есть думосбор?

— Поклянитесь, что все, что вы сейчас узнаете, останется только между нами.

— Клянусь своим даром!

— О.

Снейп слегка поклонился, оценив силу клятвы. Дар, как он давно уже понял, у нее действительно был…

— Я легилимент.

Закрывая библиотеку после необыкновенно длинного и странного дня, мадам Пинс слегка задумалась и направилась в Больничное крыло. Ей вовсе не улыбалось видеть в очередном кошмаре, как в ее любимой библиотеке бешеными землеройками копается гриффиндорская сборная по квиддичу в полном составе. Уследить за детьми, которых словно поразило какое-то заклинание (а иначе с чего бы они заявились?), было совершенно невозможно, и она, стараясь это сделать, едва не сошла с ума.

Ладно это, но потом повторение почти того же со слизеринцами… Благо тут хотя бы не все пришли, а четверо. Да и она больше доверяла этим аристократичным детям, все-таки более культурным, чем…

О, Мерлин… Да откуда она знает, что искали гриффиндорцы? Чары смотрели, историю квиддича, что-то по трансфигурации… Нет, помилуйте, как она могла заметить, их же семеро! Да, каждый хватался за что-то свое. Вот в этой секции, в этой и той.

Определенно, надо будет взять у Помфри успокоительное.

В гостиной Гриффиндора пахло грозой. Стоило Рону Уизли отвернуться от небрежно скинутой на диван мантии, как на нее бросился здоровенный рыжий кот и раздался дикий визг. Рон кинулся к своей крысе, а Гермиона — к Живоглоту. Крыса, выпроставшись из складок ткани, ринулась под ближайший шкаф.

Гермиона с помощью Гарри с трудом отловила кота, а Рон наконец вытащил-таки свою любимицу из ее убежища. Тут-то все и началось. Слово за слово, Уизли быстро перешел к оскорблениям… Крыса вертелась, как ужаленная, и противно верещала. Живоглот злобно шипел. Рон орал. Гермиона не особо отставала, но в конце концов начала всхлипывать…

Гарри негодовал. Красный возмущенный Рон, которого хотелось просто прибить, плачущая Гермиона… Но, если он сядет и начнет ее утешать, может стать еще хуже — вон они, рядышком, первые сплетницы факультета… Заткнув наконец Рона с помощью Силенцио, из-за чего тот обиделся еще и на него и выскочил из гостиной (да плевать!), Гарри поманил к себе Браун и Патил.

— Как быстрее всего убрать с лица зареванность, чтобы никто не догадался?

И, не успели те приоткрыть рот, добавил:

— Вы же догадались, кому это надо рассказать?

— Ну что тебе этот несчастный крыс покоя не дает? Что ты в нем нашел? — обратился Гарри к виновнику происшедшего, как только подружки утащили Гермиону в спальню.

Наглый рыжий кот смерил его холодным взглядом и отвернулся.

«Нет, так больше жить нельзя», — решил Гарри Поттер и, накинув предварительно мантию-невидимку, чтобы больше никому ничего не объяснять, направился к своему наставнику.