— Где?

Ему показали на шкаф.

Нет. Не сегодня. Сегодня он не…

Люпин собрал последние силы.

— Кто?

— Все, — радостно проинформировал Гарри Поттер. — Когда нас много, то справиться легко, профессор.

С тихим стоном Люпин привалился к стенке, еле удерживаясь от того, чтоб не сползти по ней.

— Вы не волнуйтесь, профессор, мы сейчас все уберем! — вылезла та самая девочка, у которой такой жуткий, такой ужасный кошмар… Мерлин, где дети могли увидеть такое?! Какое бесчеловечное существо могло… Такое существует?! Где? Почему?

Люпин с трудом сглотнул: в горле моментально пересохло. Пульс гулко стучал в голове, словно приколачивая возникавшие в ней вопросы, а дети… Удивительные дети спокойно занимались приборкой! Словно не были только что свидетелями такого… такого…

— Репаро… Репаро…

— Тергео…

— Экскуро…

— Репаро…

Ему оставалось только присоединиться.

— Скурж…

Шкаф затрясся мелкой дрожью, и его дверка распахнулась.

— Скурж! — пятеро учеников направили свои палочки на внутренности шкафа… и увидели в нем одни пустые полки.

— Это что? Он ушел?

— Боггарт — это эктоплазма?

— Это ее разновидность…

— Зачем тогда Ридикулус?

Как раз к концу урока учительскую привели в первоначальное состояние. А дети смотрели на профессора, словно чего-то ждали.

— Ах да… десять баллов Гриффиндору… каждому. И еще пять за приборку, — он вздохнул. — Тоже каждому.

— Ура! — грянули третьекурсники, едва не оглушив Люпина.

После уроков Гарри рыскал по коридорам в поисках пустых помещений. Их было немало, но стоило зайти туда, как через несколько минут обязательно кто-нибудь появлялся, иногда — Филч или миссис Норрис. Но чаще всего это были другие студенты: видимо, уединения искал не только он. Даже на верхних этажах было полно народу, правда их облюбовали в основном влюбленные парочки.

Гермиона начала использовать артефакт! И поэтому с ним нужно разобраться как можно быстрее, потому что если Герми упрется, то это все.

А тут еще очень странный профессор Люпин. Взгляд… Не нравился он Гарри, только тот пока не мог понять, почему. И заклинание он им сегодня дал дурацкое, если честно. Хотя, может, ему просто не хотелось искать нового боггарта для других уроков? И почему он начал с Невилла, ведь видел, что тот боится больше всех?! И, главное, почему не объяснил все в классе, заранее?

На столе декана Слизерина подскочил блокнот. Снейп, одной рукой держа чашку, раскрыл страницы, уже не ожидая ничего хорошего, и глотнул чайку, чтобы успокоиться.

Могут ли профессора вредить студентам?

Для каких существ характерны ярко-желтые глаза?

Профессор поперхнулся чаем и с трудом остановил себя от того, чтобы не ринуться незамедлительно в сторону гриффиндорской башни. Он прокашлялся, почистился, высушил сюртук и написал ответ…

А потом забрал с собой блокнот и вылетел из кабинета в сторону директорских апартаментов, шипя себе под нос великолепные сюжеты для фильмов ужасов в основном на тему того, каким способом он убьет Ремуса Люпина.

Так что пришедшие на отработку Грейнджер и Поттер наконец нормально пообщались, пока ждали профессора, а потом по пути назад, в башню. Отработка не состоялась.

Вечером в гостиной Гриффиндора небольшая компания договорилась о совместных поисках боггартов на территории замка… Поттер же пообещал рассказать и показать еще несколько ужастиков!

====== 5. Проблемы выбора ======

В факультетской гостиной набирал обороты спор. Расписание, несмотря на обещание, все еще не поменяли, и многие занятия, которые Гарри хотел посетить, стояли одновременно. И поскольку он уже ухитрился завести едва ли не весь третий курс… А дело было так.

Началось все еще в столовой. Гарри заметил, что его подруга бледна и явно не выспалась, и продолжил развивать свои мысли вслух о том, что хочет сходить на занятия по всем предметам. И что каждому из однокурсников предлагает сначала попробовать все, а потом выбирать.

За столом Гриффиндора стало неожиданно тихо: однокашники смотрели на Гарри с открытыми ртами. Потому что вот этот парень на их памяти учебой особенно не интересовался. Одно дело — книжки и фильмы пересказывать, которых он за лето насмотрелся, другое — самому в книжки зарыться, причем в совсем другие, вовсе не такие увлекательные.

— Да, повзрослел я немного, и что? Ну вот кто мне скажет, как еще я смогу узнать — может, у меня талант предсказателя? Или нумерология окажется мне родной? Как я это пойму, если не посещу ни одного урока? Дайте мне хотя бы один, а лучше два-три, но по всем предметам, чтобы я мог правильно определиться. В конце концов, не разорваться же!

— Поттер, я тоже так считаю! — к Гарри, так и не севшему за стол, подошел невысокий крепкий когтевранец. — Так выбирать правильно, — обратился он к остальным сидящим за столом. — А то мы как будто на ощупь в темноте открываем дверь туда, не знаем куда. Ну или знаем, но только по слухам. А ведь наше будущее зависит от того, правильную ли дверь мы выберем…

— Классное сравнение! — Гарри смотрел на неожиданного единомышленника во все глаза и наконец догадался протянуть руку:

— Гарри Поттер.

— Энтони Голдштейн. Я что подошел-то: мы тут прошение составили, но если его кроме нашего факультета еще и вы подпишете… особенно ты, Поттер, ну, понимаешь…

— Да не вопрос! Показывай, где?

Парень достал аккуратный пергамент и ткнул пальцем:

— Давай вот тут, повыше, чтобы сразу твою фамилию заметили…

Гарри расписался.

— А мне можно? — потянулся за пергаментом Дин Томас.

На него уставился изумленный Симус…

— А давайте мне тоже, — протянула руку Гермиона.

За соседним столом раздалось громкое презрительное пофыркивание слизеринцев. Гарри обернулся.

— У вас перекличка моржей, или что умное и полезное скажете?

Поттер. Подколол. И ведь как подколол, зараза… Над ними сейчас с полным правом могли ржать все грифы, если бы… если бы не пребывали в таком же точно шоке и, затаив дыхание, не ждали продолжения.

— Да просто интересно наблюдать начало движения заучек на совершенно не приспособленном для них факультете, — ядовито-сладеньким голоском протянула Паркинсон после небольшой паузы, во время которой змейки приходили в себя.

— Только грязнокровки и маггловские выкормыши не знают родовых способностей, — бросил свысока Малфой, приготовившись к атаке ало-золотых.

— Малфой, ты такой забавный, — невозмутимо выдал Поттер вместо того, чтобы покраснеть или надуться, и даже вскочившего было рыжего друга придержал, обняв за шею и подмигнув.

Слизеринец совершенно обалдело смотрел на Гарри, на мгновение уподобившись Уизли выражением своего лица. У Рона же просто расслабились коленки, и он плюхнулся на свое место.

— А за вами неинтересно наблюдать, — ответила на реплику Паркинсон Грейнджер.

Слизеринская компания дружно перестала жевать и сделала большие глаза. Впрочем, соседи-гриффиндорцы выглядели примерно так же.

— Это еще почему? — едва не хором возмутились Малфой и Паркинсон после небольшой паузы.

— Малфой, — Поттер практически вернул слизеринцу его тон, — неужели за десятки поколений славной истории твоего древнего рода у вас рождались совершенно одинаковые по способностям дети? Вы же не Джеминио размножаетесь? У вас разве не было никого с талантом, например, к нумерологии или рунам? А может, предсказателей? И, выбирая пару наследнику, родители никогда не интересовались способностями кандидаток?

Голдштейн улыбнулся и, подмигнув Гарри, продолжил мысль:

— Представь, что вам предложили вложить много денег в какое-то предприятие… А вот удачным ли это будет? Предсказатель может почувствовать.

— Нумеролог может вычислить вероятность любого исхода, — подхватила Грейнджер.

— Рунолог может добавить в контракт небольшую цепочку, благодаря которой тебя никто не сможет надуть. Или наоборот, если условия будут невыгодными, поможет легко расторгнуть договор.