- Простите меня, Ваше Преосвященство, - архидьякон остался стоять и прямо взглянул в проницательные глаза епископа. – Я действительно был серьезно болен, но сейчас готов вернуться к своим обязанностям. И готов выполнить любую епитимию, которую вам угодно будет наложить на меня, за столь непозволительное пренебрежение долгом.
- Что ж, болезнь не грех, - медленно произнес Луи де Бомон, отворачиваясь и подходя к окну. – Епитимия ни к чему. Значит, я смею надеяться, что подобного больше не повторится?
- Нет, Ваше Высокопреосвященство. С сегодняшнего дня я возвращаюсь к делам.
- И будете участвовать в праздничной службе?
- Непременно, и с большим удовольствием, - глаза Фролло блеснули каким-то фанатичным огнем. – Вознесение Пресвятой Богородицы – тот день, который каждый добрый христианин должен посвятить молитвам, если хочет, чтобы чаяния его достигли Ее слуха.
- Прекрасно, - вновь оборвал епископ, резко оборачиваясь. – В таком случае, не смею вас более задерживать. Полагаю, у вас скопилось немало работы, не так ли?.. В вашем ведении, насколько мне помнится, находятся Монлерийский и Шатофорский деканаты, а кроме них еще пара сотен сельских приходов, которые тоже полагается хоть изредка навещать.
- Сто семьдесят четыре, - бесстрастно поправил Фролло.
- Очень рад, что вы хорошо владеете арифметикой, - поморщился де Бомон,– она придется весьма кстати при сверке учетных книг… Признаться, я давно уже хотел напомнить вам, мэтр, что, помимо духовного суда, в котором вы заседаете, и ваших научных изысканий, которые я только из большого уважения называю именно так, а не чернокнижием, у вас есть и прямые обязанности. И я с сожалением вынужден констатировать, что за последние полгода получил несколько анонимных донесений, уличающих вас в пренебрежении ими. Однако, зная вас, как человека исключительно надежного, первое время я не придавал им особого значения, полагая наветами клеветников и злопыхателей. Тем не менее после вашего добровольного заточения вынужден признать, что доля правды в этих обвинениях присутствовала. Вы получили это место по моей протекции, господин архидьякон, и я настоятельно прошу вас не забываться. До последнего времени вам удавалось не только оправдывать, но и предвосхищать мои ожидания. Надеюсь, так будет и впредь.
Клод молча склонил голову в легком поклоне.
- Я очень уважаю вас, поймите. Ваш ум, ваша ученость и строгость нравов делают вам честь. Уверен, все дело заключалось единственно в болезни, и впредь вы будете следить за приходскими делами с неизменным тщанием и присущей вам ответственностью. Что ж, думаю, мы друг друга поняли.
- Я услышал пожелания Вашего Высокопреосвященства и всеми силами постараюсь оправдать ваше доверие. Один только вопрос: значит ли это, что я могу отправиться объезжать вверенные моему попечению приходы прямо сейчас?.. Ваши доносчики правы: к своему стыду с глубочайшим раскаянием вынужден признать, что в последние полгода действительно не уделял должного внимания этой части своих обязанностей. Если позволите, я покину стены монастыря до праздника Вознесения, чтобы немедленно исправить эту оплошность.
- Конечно, - кивнул епископ и, наконец, искренне улыбнулся. – Вот теперь я узнаю вас, отец Клод. Делайте, что сочтете нужным, и, надеюсь, я смогу и впредь рассчитывать на вашу добропорядочность и рачительность. Ожидаю встретить вас через три дня в совершеннейшем здравии. Да, кстати!.. Как поживает ваш брат? По-прежнему не слишком радует успехами на учебном поприще?..
Священник лишь сокрушенно вздохнул и состроил гримасу настолько страдальческую, что де Бомон невольно усмехнулся.
- Ну-ну, не отчаивайтесь так, мэтр! Мальчишки, уж конечно, всегда жадны до забав, красавиц и выпивки, что не мешает, однако, некоторым из них становиться со временем вполне добропорядочными и рассудительными людьми. У кого из нас не гулял в голове ветер в подобном лучезарном возрасте?..
«У меня не гулял, - с тоской подумал архидьякон, выходя из кабинета епископа. – Но, наверное, уж лучше бы тогда, чем теперь».
Покинув епископский дворец, Фролло задумался. С одной стороны, ему очень хотелось немедленно кинуться обратно в старый рыбацкий домик – туда, где находилась сейчас Эсмеральда. С другой, отчетливо понимал, что расположение епископа ему сейчас необходимо, как никогда. А мужчина очень хорошо знал, что покровительство Луи де Бомона продлится ровно до тех пор, пока второй викарий безукоризненно выполняет свои обязанности. Вера в него епископа и так, как он только что выяснил, пошатнулась. Проклятая девка!.. Не хватало еще прибавить к репутации чернокнижника совершенно несправедливое обвинение в неумении вести дела… Решено, он только заглянет на четверть часа, может быть, перекусит, убедится, что с ней все в порядке после глупейшего вчерашнего эксперимента, и сразу же отправится прямиком в ближайший приход. За три дня вполне можно успеть обойти облепившие Париж деревни и посетить хоть какую-то часть вверенных его попечению церквушек. Впрочем, Клод заранее был уверен, что и без его бдительного контроля дела идут как надо. Он ведь и прежде не особенно часто отлучался из столицы, успевая за один год нанести визиты хорошо если в пятую часть произвольно выбранных подконтрольных храмов. Зато так дотошно интересовался делами и столь сурово допрашивал приходских настоятелей, что едва ли стоило теперь ожидать серьезных расхождений бумажных отчетов и истинного положения дел.
Итак, священник направился в монастырскую конюшню и распорядился подготовить мула. Лично приглядел, чтобы новиций ¹ заполнил седельные сумки овсом на три дня и, выехав за ворота собора, той же дорогой двинулся в обратный путь.
Комментарий к /////////////
¹ Новиций – в Католической церкви послушник, проходящий испытание перед вступлением в монашеский орден.
========== ////////////// ==========
Лето 1482 года выдалось, прямо скажем, не самым счастливым периодом в жизни Жеана Фролло. После неудачной попытки достучаться до брата архидьякона минуло уже три дюжины дней, и юноша был не то что на мели, а в совершенно отчаянном положении. Чтобы описать всю степень мрачной безысходности, завладевшей сердцем школяра, достаточно сказать, что за минувшие пять дней он не пропустил ни одной лекции и в колледже Торши проводил времени больше, чем в кабаках, не отлучаясь даже по ночам. Да и был ли смысл просиживать штаны в тавернах, если в долг ему не верили ни в одной, а денег все равно не было. Бедняга уже месяц как волей-неволей вел себя целомудреннее брата: Изабо-ла-Тьери из Валь-д’Амур, хоть и нравился ей этот румяный, белокурый юноша, все же была дамой с принципами и отдаваться за «спасибо» не собиралась. Жеан пробовал, было, занять денег у приятелей, но те, хотя и охотно пропивали в былые дни наличность его старшего брата, давать в долг не торопились: репутация у младшего Фролло была не самая безупречная.
- Qui non laborat, non manducet ¹, - проворчал Жеан, останавливаясь на мосту Менял и задумчиво глядя в воду, прикидывая, насколько живописно смотрелось бы его тело, выловленное пару дней спустя, и как сильно братец сожалел бы о своем опрометчивом решении лишить его содержания. – И вздумалось же Филиппу де Комину, чтоб ему пусто было, вышивать чертов девиз на попоне своей старой клячи!.. Однако так свихнуться можно: клянусь душой, эти науки выпивают из меня все соки. Кажется, и после самой жаркой ночи с малышкой Изабо я так не уставал, как после этих бесконечных латыни, греческого, истории, метафизики… О, пропади все пропадом, нет больше решительно никаких сил смотреть на постные лица учителей и выслушивать никому не нужные лекции!
Юноша в сердцах плюнул в воду и сердито отвернулся, направляясь обратно в сторону ненавистного учебного заведения, пробормотав себе под нос:
- Ладно, дорогая Изабо, только ради твоих белых грудей я потерплю эту муку еще несколько дней. Но если братец и тогда не соизволит обеспечить меня средствами к существованию, придется порвать со всем разом. Стану бродягой, и дело с концом! Право слово, чудесные ребята эти нищие. Шкура их так дешево стоит, что они, кажется, не слишком-то о ней пекутся. Что ж, думаю, и для меня во Дворе Чудес отыщется занятие и пара полных грудей, на которые я мог бы преклонить голову вместо подушки. Это, уж во всяком случае, куда как интереснее, чем становиться каким-нибудь помощником наставника в колледже… Ах, милый братец, как же вы можете быть так жестоки с несчастным Жеаном Мельником?!
