С дистанции до 100 метров болт уверенно пробивал 1,5-миллиметровую стальную пластину (к слову, современный средневековый немецкий арбалет даже миллиметровую стальную пластину не пробивает). Чтобы понять всю убойную мощь получившегося арбалета, достаточно сказать, что ныне самый распространенный доспех воина – это кожаное покрытие с железными пластинами толщиной не более 1 миллиметра, либо кольчуга.

Прицельная дальность стрельбы около – 85 метров, максимальная – до 250–300 метров (в зависимости от погодных условий и рельефа местности). Соответственно, и убойная дальность поражения не меньшая.

Численность дружины Изяслава Мстиславича начала расти как на дрожжах, заполняя остававшиеся вакантные места. Терпящие из-за неурядиц убытки смоленские купцы сильно сокращали или же и вовсе распускали свои отряды. На рынок труда оказались выброшены десятки профессионалов, коих князь по результатам «собеседований» старался устроить под своей крышей. Благо деньги у него еще водились. Когда Изяслав Мстиславич в прошлом году в спешке покидал столицу, то успел захватить с собой всю свою великокняжескую казну.

Поэтому я периодически наведывался в Дружинную избу, знакомясь с контингентом новоприбывших. В помещениях было темно. Хорошую иллюминацию здесь устраивали лишь по праздникам, зажигая стенные подсвечники и паникадила, висящие под потолком. Восковые свечи стоили денег, и понапрасну их не жгли, стараясь обходиться вместо них более дешевыми эквивалентами – дурно пахнущими сальными свечами, лучинами или смоляными витнями (факелами). В избе, как, впрочем, и всегда, царила удушливая атмосфера, что, в общем-то, и неудивительно. Полторы сотни тел в ограниченном, замкнутом пространстве всегда создают удушливую атмосферу. Плюс не очень приятным ароматам способствовали специфические осветители органического происхождения.

Народ кучковался по кружкам-интересам: два десятка дрыхли на лавках, уставленных вдоль стен, кто-то за огромным дружинным столом играл в зернь, или в кости. Но большинство бодрствующих азартно резалось в домино. Кто автор сего «изобретения», думаю, пояснять не надо. Делов-то – заказать у плотников деревянных пластинок с выковырянными точками! Князя вместе с ошивающимися в его обществе более высокопоставленными гриднями и боярами я тоже часто заставал за игрой, набравшей, с моей легкой руки, бешеную популярность. Заразительная, вирусная игрушка получилась. Сначала мы с младшими дворянами «втихаря ею забавлялись, потом эта зараза распространилась на взрослых дворян и младшую дружину, а перед отъездом в Смоленск в домино увлеченно играл, наверное, весь городок Зарой.

Находящиеся в должностях от десятника и выше имели в тереме собственные комнатки и закутки. Остальные дружинники обитали в дружинной избе, весьма похожей на казарму. Первый этаж избы перегородкой был разделен на две части: в одной половине обитали дворяне (детские – вольнонаёмные, и отроки – холопы), в другой, более просторной – гридни. Многие старшие дружинники (бояре и командиры), имеющие жилье в городе, постоянно ни в избе, ни в тереме не жили, появляясь там лишь по делам службы, ну или во внеслужебное время, например, оставаясь переночевать после бурного пира с обильными возлияниями.

После переезда в Смоленск Изяслав Мстиславич слегка реорганизовал свою дружину. Часть дружинников перевел из младшей дружины («гридней») в старшую («бояр»), выдав им жилье в городе, пустующих дворов из-за болезней и голода хватало. А многих дворян, из числа детских (вольнонаемных), Изяслав Мстиславич перевел в более престижную категорию – в гридней (в младшую дружину).

Освободившиеся было вакантные места в гриднице долго не пустовали. Ежедневно на княжий двор приходили группки людей, по одному-два человека, желающие записаться (детские) или запродаться (отроки) в дворяне. Княжеские гридни проверяли воинские умения соискателей, заворачивая большинство претендентов. Тем не менее медленно, но верно дружинная изба и гридница в тереме заполнялись новобранцами.

Все игроки привстали со своих мест и легким поклоном головы поприветствовали мое появление в их обществе. Все чаще в последние дни мне на глаза попадались ранее не известные, новые лица. Я не брезговал подходить к новичкам и знакомиться с ними. Вот и сейчас за столом сидело два парня, принятых, по всей видимости, вчера на службу. Оба во все глаза наблюдали за новой для них игрой, изучая ее несложные правила. Заприметив их еще издали, я сразу подошел к ним и поинтересовался.

– Здорово, дружинники! Кто такие и откуда будете?

Ответил старший:

– И тебе поздорову, Владимир Изяславич. Бывшие купеческие дети[8], два лета служили смоленскому купцу Мытанову, пока он от болезни не преставился. А сами-то мы двуродные братья. Я зовусь Сбыславом.

– А я Елферий, – тут же представился второй.

За соседним столом кто-то хрюкнул, раздались смешки.

– Да какой с тебя Елферий?! Еля – и буде тебе!

– Не! Еще рано ему Елферием зваться! – авторитетно заявил мой старый, заройский знакомец гридень Клоч, повышенный недавно «в звании» до десятника.

Я еще раз окинул взглядом новиков – доходяги, да и только! Голодали, видать, парни!

– Хватит зубоскалить, Клоч! Или ты хоробрствовать вздумал? – откуда-то нарисовался Малк, хоть и оставшийся по-прежнему десятником, но получивший от князя собственное жилье в Окольном городе. – Давно ли ты сам гриднем стал?

Клоч замешкался, не зная, что ответить. Уж больно порубленная и неправильно сросшаяся физиономия Малка да репутация отменного бойца отбивали напрочь у всякого здравомыслящего человека желание вступать с ним в дискуссию.

– Княжич, садись, с нами сыграешь! – послышалось вполне ожидаемое предложение от Станилы, двадцати четырех лет от роду, уже в Смоленске перешедшего из категории «детских» в гридни.

– Забавную игру ты измыслил. Играешь, играешь и наиграться не можешь!

– Ага! – подтвердил Клоч. – Не успеешь оглянуться – и день прошел!

В это время в избу ввалилась пара десятников в лице Аржанина и Бронислава. Дружинники их появление практически и не заметили. Дисциплина та еще!

– Хватит бездельничать! – рыкнул Бронислав.

– Все новики во двор, натаскивать вас будем! – не менее воинственно заявил Аржанин, сведя руки за спиной.

Народ в гриднице потихоньку зашевелился.

– Десяток Твердилы тоже с нами пойдет, поднимайте свои кости и поживее! – злобно оскалился Малк. – Покажите молодым свои умения, а то совсем скоро жиром зарастете!

– А сам Твердила где? – поинтересовался молодой гридень Нежка из десятка Твердилы.

– Где-где? На луне! – заржал во весь голос Бронислав. – У князя в тереме воет, аки волк!

Все присутствующие понимающе заухмылялись. Твердила – это был кадр! Лично я его совершенно трезвым еще ни разу не видел.

Из-за спин гридней откуда-то вынырнули мои младшие дворяне.

– Княжич! – с порога закричал Вториж. – Там, во дворе, тебя барчуки кличут, играть зовут!

– Во что? – с мукой в голосе спросил я.

– Снежная горка подтаяла, снег в лед обратился. Борзо с ней спускаться на салазках стало!

– Не хочу! Без меня обойдетесь! – заявил я тоном, не допускающим возражений.

Вот еще! Не хватало мне по дурости промокнуть по такой погоде.

– А ты что будешь делать? – никак не унимался меченоша.

– Пойду в кузню…

– Мы тогда с тобой! – с решительностью в голосе заявил Усташ.

– Как хотите, можете идти с барчуками поиграть, все равно вас в кузню не пустят, будете у дверей без дела толкаться.

– Ну да! Ну, мы тогда с барчуками за двором поиграем, если что – кликнешь. С тобой будет Усташ.

– Что ты тут раскомандовался?! – со злостью ощерился на Вторижа Усташ. – Или возомнил себя начальным человеком?!

Пикировку приятелей я пропустил мимо ушей, мысли мои переключились на злосчастный арбалет, что пока никак не получалась полностью собрать даже хотя бы в деревянном виде.