Павел гневно уставился на меня.
— Зачем принялся спасать мелкую, если для тебя человеческая жизнь ничего не значит?!
— Отец впервые в жизни мне доверился! По-настоящему!
Он обессиленно вздохнул.
— А я подвёл его!
Внезапно, сзади послышался глубокий вдох. Я обернулся, поднялся, как можно быстрее доковылял к девочке…
— Она дышит… — нащупал пульс на шее, — Она жива…
Паша засмотрелся на нас в неком ступоре. Казалось, что в его голове что-то переключилось. Будто вся та ненависть куда-то улетела в пропасть, а в голове осталось лишь осознание. Осознание того, какого это — спасти человека. Не угрожать, не запугивать, не воскрешать с помощью непонятных капсул и прочей дребедени. А спасти человека собственными руками.
— Она без сознания… Звони… Звони в скорую, нужна реанимация. — опомнился он.
Дрожащими руками я достал телефон, набрал номер…
…
— … Твою мать… Где мы сейчас?!
— На окраине города… Около западного шоссе…
— Около западного шоссе, у въезда в город! Скорее, здесь девочка без сознания и двое раненных!
Я отключил телефон и бросил на землю. Ноги подкосились и я повалился.
«Дохрена крови потерял…»
Я не знал, успею ли я дотянуть до приезда скорой. Паша выглядел не лучше меня. Глаза начали закрываться, внутри становилось холодно.
— Ты спас её… Ты никого не подвёл… Ты спас жизнь ребёнку…
— Я… Ты прав… Я не исправим… Прости…
Он тяжело вздохнул, тело его обмякло, голова повисла…
— Не засыпать! — как можно громче крикнул я.
Павел закашлялся, поднял голову.
— Больно… Чёрт… — сквозь зубы процедил он.
— Заслужил… — ответил я. — Это ещё не всё… Ты получишь по заслугам!
— …
— …
— Я знаю…
…
Послышался далёкий звук сирен…
«А быстро они.»
Я не видел, что происходило дальше. Не было сил повернуть голову, сказать что-нибудь или просто даже открыть глаза шире, чтобы рассмотреть звёздное небо над собой. Послышался знакомый голос:
— Ты остановил его. Выполнил обещание.
— Генда… — еле слышно прогудел я, собравшись с силами. Я чувствовал, что с моим левым боком проводят какие-то махинации.
— Заткнись, тебя ещё можно спасти…
— Где девочка? — проигнорировав его слова, продолжал допрашиваться я.
— Увезли её. Паша спас её. Вы вместе спасли.
— Что со мной будет?
— Ну… Если бы ты не стрелял…
Продолжения не последовало. То ли я оглох и ослеп, то ли потерял сознание… То ли умер. Однако боль сразу же исчезла, волнение прекратилось и я полностью расслабился.
— Подъём!
«Да ты задолбал…»
— На выход, Персунов.
Я поднял тяжеленную голову со стола и обернулся на источник звука. Знакомый здоровый мордоворот в характерной форме стоял около выхода.
— Чего опять там? — безразлично спросил я, поднимаясь.
— На свободу пора. — он положил на стол какой-то лист бумаги, — На КПП покажешь, далеко не прячь.
Я взял листок в руки и проговорил:
— Ага, спасибо.
— Не за что.
— Это точно…
— Что?
— Ничего.
Четыре года. Четыре года, вместо шести, спасибо Максу. Как я оказался в той дыре? Убийство обдолбанного наркомана никто не отменял. Однако, мне больше повезло, чем нашему гореучёному. Ему из этой дыры теперь не вылезти…
На улице стояла осень. Совсем недавно мне исполнилось двадцать шесть. И тот день ничем не отличался от всех остальных. Вплоть до сегодняшнего, эти четыре года были для меня рутиной. Теперь пришло время вставать на ноги.
И вот, я иду по городу, а спортивная сумка неприятно оттягивала левое плечо. Иду в неизвестность. Я уже понимаю, что теперь всё поменялось. Как раньше уже не будет. Не будет той музыки, которую я играл шесть лет назад. Не будет никаких наркотиков, никаких проблем с головой. Не будет никакой опасности, не будет экспериментов. Не будет лагеря и… Что-то мне подсказывало, что не будет того, что было у нас с Алисой.
На знакомой набережной царила… жизнь. Никакой спешки, ни какого шума. Вокруг мирные люди, от которых не стоит ожидать опасности, дети, у которых комфортное и беззаботное детство.
Где-то неподалёку от меня я заметил знакомый девичий силуэт. Такой красивый, и… Живой. Знакомые рыжие волосы, знакомая осанка. Может, стала немного выше и стройнее… Но эта та самая рыжая, которую я когда-то любил.
Я, бросил сумку на землю, покрытую плитками. Хотел было позвать Алису, подбежать к ней, сказать что-нибудь… Но не тут-то было. Какой-то парень, явно повыше и шире меня в плечах подходит и сжимает её в своих объятиях. Я только нервно ухмыльнулся, пытаясь подавить комок, вставший в горле. Сделав шаг назад, я не сводил с них глаз.
«А чего можно было ещё ожидать? Ты исчез из её жизни на четыре года. Даже перед этим ваши отношения были не в ладах.»
Сложно было поспорить с внутренним голосом. Зачем я ей? Этот парниша явно будет получше меня. Уж он-то точно её в обиду не даст.
В какой-то момент мне показалось, что наши взгляды встретились. Или не показалось. Рыжая на пару секунд застыла, глядя в мою сторону. Я только натянул безобидную ухмылку на лицо, скрещивая руки на груди. Я не мог развидеть её эмоции из-за расстояния и подсевшего зрения… Но, думаю, без удивления там не обошлось. Я не знаю, что она почувствовала в тот момент. Но, думаю, что что-то хорошее. То же самое, что и я.
Я подошёл к перилам, опёрся о них локтями…
Нет. Как раньше у нас с Алисой уже не будет. Ещё через пару лет она забудет обо мне. Зато она будет счастливой. Мне только это сейчас и нужно. Чтобы она была счастливой. А с собой я как-то сам разберусь. Сейчас я чист. Никто на меня не охотится, я никому ничего не должен, меня никто не держит, во мне никто не нуждается.
«Сейчас начинается новая страница моей новой жизни. И на этот раз никто не посмеет её испортить.»
Я только ухмыльнулся собственным мыслям, оттолкнулся от перил, подобрал сумку и стремительным шагом потопал вдоль набережной. Прямой дорогой в новую жизнь.
У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя канва, синопсис, содержание, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой книги, в которой при каждом новом прочтении не открывались бы вещи, на которые раньше не обращал внимания. У каждой истории есть начало и конец… Но только не в этой.
