— Ты не понимаешь, она умирает! Умирает, слышишь?!

Шумно вдохнув, я резко открыл глаза. Пейзаж резко поменялся: вместо знакомой площади передо мной красовалась знакомая лаборатория. Скосив взгляд налево, я заметил две капсулы внутри которых были Макс и Лена. А чуть дальше — капсула с Алисой. Взглянув направо, я ужаснулся. Ещё одна капсула, внутри какая-то маленькая девочка, лет десяти-одиннадцати… Она задыхалась! Я не мог пошевелиться, тело словно парализовало.

Однако, Паша подбежал к капсуле с девочкой и принялся спешно её открывать. Юля же побежала ко мне.

— Сейчас открою, держись. — послышался её голос.

Я зажмурил глаза и снова открыл. Паша с девочкой на руках выбежал из лаборатории. Как только моя капсула открылась, я вывалился наружу, припав на колени. Шумно и тяжело дыша, я пытался полностью придти в себя. Сперва тряхнул головой, поднялся на ноги, осмотрелся.

— Куда… Куда он унёс её? — как можно более спокойно спросил я.

— Наружу, на свежий воздух.

Я задумался, что делать дальше.

«У него сейчас есть все шансы свалить отсюда. И мы в очередной раз останемся ни с чем. Пойти за ним? Есть шанс поймать от него пулю. С другой стороны, он пытается спасти маленького человечка… Вот же нестабильный элемент! Хрен пойми его мотивы!»

Я решительно подошёл к своему шкафчику с личными вещами:

— Юля, позаботься об остальных.

— Ты куда?

— Я присмотрю за твоим братом… И не более, обещаю.

— Очень уж на это надеюсь.

Засунув все свои вещи по карманам и взяв в руки пистолет, я бросился к выходу из лаборатории.

…

На улице стемнело. Около какой-то машины на асфальте сидел Павел с девочкой на руках и пытался привести её в чувство. Но каждая попытка заканчивалась провалом, всё было безуспешно. Чуть ближе ко мне стоял какой-то мужчина… Очень странной внешности. Средних лет, слегка полноватый, с лысиной на голове, а лицо… Не выражало ничего.

«Толик, полагаю…»

— Что с ней? — спросил я его.

Тот повернулся ко мне, окинув меня пустым взглядом.

— Она чем-то болеет. Я не знаю чем. Павел не знает и Юля не знает. Не получается её исцелить. Никогда такого ещё не было.

«Странная у него манера речи.»

Я подошёл к учёному.

— Что нужно делать?

Тот только бросил на меня взгляд, поднял девушку на руки и двинулся к машине. Я поднял пистолет и нацелился на него

— Куда собрался?

— Хочешь помочь?! — раздражённо спросил он, — Тогда дай мне отвезти её к отцу! Он точно знает, что нужно делать!

Не сводя с него оружия, я подошёл к машине и открыл заднюю дверь.

— Ложи её!

Пришлось послушаться. Павел положил девочку на заднее сиденье.

— Садись за руль!

Паша осторожно обошёл машину и сел за руль. Я же сел сзади и положил голову девочки себе на колени. Пока что она дышала ровно и спокойно, но бледный цвет её лица не говорил ни о чём хорошем.

— Поехали.

Мы двинулись с места.

— Ну и нахрена ты с нами попёрся? — спросил Паша, сильнее надавливая на педаль газа.

— Всё кончено. Ты не убежишь, не скроешься от правосудия.

— Ты в этом так уверен?

— Пистолет-то у меня.

— А за рулём я. Выстрелишь в меня — все вместе улетим в кювет. Оно тебе надо?

— Не пудри мне мозги! Ты должен её спасти!

— Должен? Кому я что должен? Отцу? Сестре? Тебе? Нет уж, ничего я не должен!

— Чего ты несёшь, придурок?!

— Я вернул вас к жизни! Если бы не я, ты бы в гробу сейчас валялся! Я вам подарил вторую жизнь в идеальном мире, а в благодарность вы мне в лицо плюёте?!

— Ты бредишь! Ты кем возомнил себя?! Кто тебе такое право дал?! Какого хрена ты гонишься за нами, против нашей воли?!

— Да ты…

— Она не дышит…

— Что?

— Она не дышит, придурок! Мелкая не дышит, либо останавливайся, либо педаль в пол!

Машина резко ускорилась.

— Сколько нам ещё ехать?!

— С такой скоростью — около десяти минут!

— Мы успеем?

— Не знаю.

— Да или нет?!

— Я не знаю!

«Господи, пристрелить тебя мало!»

— Звони ему!

— Кому?!

— Отцу своему! Времени мало, она умирает!

Павел послушался. Однако, нас ждало полное разочарование.

— Он не берёт трубки. Это… Хреново.

Машина остановилась.

— Всмысле?!

— Он всегда берёт, с первого раза. А если нет… Значит он ничем нам не может сейчас помочь. Мы сами по себе.

Я несколько секунд сидел в ступоре, переосмысливая услышанное. Затем резко открыл дверь, вывалился наружу, взял девочку на руки и аккуратно положил её на мягкую траву, недалеко от самой дороги. Я попытался нащупать пульс на руке, на шее, прислушивался к сердцу… Однако, характерного стука не послышалось.

— Сердце не работает…

Паша подбежал, вытащил фонарик и посветил девочке в глаз…

— Арефлексия… Не реагирует на свет…

Прислушался к сердцу, удостоверился в моей правоте и сложил руки на груди девочки. Объяснять не пришлось, процедуру я понял. Четыре нажатия, вдох. Четыре нажатия, вдох.

Лицо девушки побледнело настолько, что в голове начали закрадываться сомнительные мысли.

Четыре нажатия, вдох.

Какая маленькая, холодная… Прожила всего-лишь одну десятую жизни.

Четыре нажатия, вдох.

— Ну же! Очнись! Не умирай! — закричал я в отчаянии…

— Это конец… Всё. — Павел взглянул на наручные часы, — Время смерти… 23:18.

Я в отчаянии повалился на землю. Из глаз полились слёзы. Второй раз в жизни, у меня на руках погибает человек. Человек, которого я отчаянно пытаюсь спасти. И если в первый раз виноват был Павел, то во второй…

Я резко поднялся и нацелился на Пашу.

— Какого хрена ты её не спас?!

— Я не знаю.

— Тебе удалось воскресить человека! Так какого хрена?! Что это было?! Чем она болела?!

— Я не знаю! Никто не знает!

Молчание. Затем он продолжил:

— Мы не знаем что это. Вирус, простуда… Мы понятия не имеем, как эта зараза ведёт себя!

Понемногу я начал остывать.

— Я думал, может отец знает. Я думал, может он сможет нам помочь.

Ненависть немного откатила и я медленно начал опускать пистолет.

— Я не знаю, почему он не может помочь! Я должен был справиться сам!

Я потерял бдительность. Пытаясь понять Пашу, я совсем не заметил, как он медленно чуть повернулся ко мне левым боком, занёс руку за спину…

…

Казалось, что мой сон начал воплощаться в реальность. Два выстрела. Знакомая режущая боль… Однако, не в том месте, а где-то ниже. Уж лёгкое точно не пострадало. Я припал на одно колено, опираясь правой рукой о землю. Павел же свалился с ног, хватаясь за раненное бедро.

— Ты… Ты, б… Ты неисправимый, мать твою! — сквозь зубы процедил я.

Павел отполз назад и прислонился спиной к машине.

— Вы всё такие же глупые. До сих пор не поняли! — он засмеялся.

— Полно заливать! Всё кончено!

— А знаешь… Может стоило вас всё-таки убрать?

— Зачем же тогда передумал?

— Да так… Хотел, чтобы люди жили нормально… Без смертей, без болезней… В нормальном мире, без конченного правительства!

— Но какой ценой?.. Ценой в пол десятка человеческих жизней?!

— Нет… Вы все были мертвы. Ты, рыжая твоя, брат твой. Лена, Ульяна, Маша, или как её там… Вы все были мертвы! Почему бы и не попробовать создать что-то новое?!

Я поднялся, проковылял чуть ближе к своему собеседнику.

— Почему ты просто не объяснил? Почему стал гоняться за нами, угрожать?!

Паша обескуражил меня своим ответом.

— А вы бы послушали?

Я непонимающе уставился на него.

— Вы себя со стороны видели?! Подорвались, и ломанулись к выходу, как стадо какое-то! Чуть всю лабораторию не снесли!

— Зачем в Алису стрелял?

— Это и вправду сейчас для тебя так важно?

— Ты забрал жизнь у человека!

— Как подарил, так и заберу! Сейчас-то она жива, все довольны!

— Думаешь… Думаешь, что ты так просто можешь играть с нами? С живыми людьми? С живыми!