За окном лил дождь, струями стекая по запотевшему стеклу. Медленные волнистые полоски, сползающие под стук колес, усыпляли, заставляя все больше концентрироваться. Мистер Артур Мейсон сидел в комфортном вагоне поезда до Нью-Йорка, перелистывал Таймс, но не вчитывался, а пытался незаметно рассмотреть человека, сидящего напротив.

Одетый в серое твидовое пальто, забывший снять шляпу с широкими полями, мужчина был похож на Алькапоне, сошедшего с экранов черно-белого кино. Седина едва выбивалась из-под полов шляпы, очки сидели на самом краешке носа, будто в попытке бегства от хозяина. Поминутно он ловил их и усаживал на тоже место, после чего они тут же начинали попытку побега снова.

В руках его прыгала газета. Он то подносил ее к очкам, но отодвигал подальше, перелистывал страницы, взмахивал руками, но при этом не произносил ни слова. Мейсон все ждал момента, когда эмоции захлестнут пассажира, и тот, наконец, поделится своими переживаниями. Но пассажир все сидел, перелистывал страницы, размахивал руками, удивлялся, но никак не пытался вовлечь попутчика в разговор.

Мейсон, как адвокат с 45-летним стажем, хорошо понимал людей. Бедные и богатые, болтуны и молчуны, жадные и открытые. У всех есть свои мотивы, объясняющие линию поведения. Этот же мужчина не подходил ни к одному типу, встречавшихся Мейсону. От этого любопытство пожилого адвоката разгоралось все больше.

Мелодичный звук колес, приглушенный свет купе и молчание попутчика утомляли. Не придя ни к какому выводу по поводу личности странного мужчины, Мейсон стал клевать носом и, сложив руки на груди, прикорнул в уголке.

Разбудил его звук открываемой двери. В купе вошёл высокий статный молодой человек в твидовом пальто и ярко розовой рубашке из-под воротника которой выбивался синий галстук. Он с шумом поднял чемодан и стал запихивать его на верхнюю полку. Толстопузый чемодан никак не хотел взлезать, но минут через пять, наконец, занят свое место. Все это время Мейсон с интересом разглядывал молодого человека, но еще с большим интересом следил за действиями своего первого попутчика. Того не трогал ни производимый шум, ни пальто, которое болталось около его носа и закрывало добрую часть газеты. Он так же перелистывал страницы, отодвигал и придвигал их к себе, ловил падающие очки.

– Добрый вечер, господа, Ричард Сноуд. – представился новый попутчик, протянув Мейсону руку. После крепкого рукопожатия он нагнулся к незнакомцу с газетой, но протянутая рука так и осталась без ответа. Немного подождав, он выпрямился, вопросительно посмотрел на адвоката, выразительно подняв бровь. Мейсон пожал плечами. Ричард Сноуд скорчил разочарованную мину, снял свое пальто, аккуратно расправил его на плечиках и решил продолжать диалог с более доступным собеседником.

– Мы не очень помешаем данному господину? – шепнул он, садясь напротив Мейсона.

– Не думаю. Я еду от Риверсайда и до сих пор данный господин не обратил на меня никакого внимания.

– Ну хорошо. – молодой человек откинулся на спинку дивана. – Не хотелось бы обсуждать падение акций всю дорогу. Я ведь этой поездки ждал около года. Вы знаете, на каком поезде мы едем?

Мейсон мог только достать билет и посмотреть, что же за универсальный поезд ему достался, но молодой человек не стал дожидаться ответа. Наклонившись через проход, будто не желая, чтобы чудаковатый попутчик его услышал, он произнес:

– Я журналист. Пишу для «Форд Батоломью», знаете?

Мейсон кивнул. Еще бы он не знал. Журнал желтой прессы, до отказа нашпигованный интервью с очевидцами встреч с НЛО, фотографиями двухглавых коров и причинами тайного заговора королевы, обоснованный двухдневным отсутствием ее фото у папарацци. Но для надежности обвел взглядом добротные, но устаревшие панели купе, старомодные диваны и окно, открывающееся вручную. Так и не найдя, что могло заинтересовать его попутчика в обычном поезде, идущем по еженедельному запланированному маршруту, посмотрел на собеседника.

–Так вот. – Сноуд продолжал. – Вы оглядываетесь, мол что может быть необычного в совершенно обычном поезде? – Он выдержал длительную паузу, гордо задрав подбородок, упиваясь своей просвещенностью.

– Так что же это за поезд? – спросил Мейсон, отворачиваясь спутника и смотря на мелькающие деревья в окне. Для него разговоры о паранормальном были не лучше финансовых новостей странного соседа.

– В самом поезде то ничего необычного нет. – махнул рукой Сноуд. – Поезд этот ходит годами по одному и тому же маршруту. Но в этот раз за день до отправления три вагона вышли из строя и их пришлось срочно заменить. Искали быстро и то, что рядом. В итоге взяли два вагона из Лейморских составов, а вот этот – Сноуд похлопал рукой по дивану. – из состава «Санетти».

Он опять сделал выжидательную паузу, но по лицу Мейсона понял, что новость не произвела разрушительного эффекта, который он ожидал.

– Вы не знаете что такое «Санетти»?! – искренне удивился журналист.

– Не довелось. – резко ответил Мейсон.

Его уже стала раздражать эта история со сменой вагонов, мистические поезда и вся прочая чушь, которую он явно не планировал выслушивать в поездке.

– Да вы что?! Помните пресса стояла на ушах, когда в начале 20 века поезд, шедший по нашему направлению, пропал. Заехал в горный тоннель и больше ни о нем, ни о пассажирах никто не слышал.

– В смысли не выехал? Авария случилась прямо в тоннеле?

– Не было никакой. Он просто исчез. То есть с одной стороны он въезжает, но с другой стороны ничего не выезжает. – Сноуд размахивал руками, изображая тоннель и поезд.

– Это невозможно. Поезд не мог исчезнуть в закрытом пространстве. Если бы это была открытая местность, я бы мог предположить, что его увели на другие пути, перегрузили вагоны. Но что бы в тоннеле?! Чушь. – пожилой адвокат хмыкнул, отвернувшись к окну и показывая, что продолжать слушать этот бред не намерен.

– А люди. – в конце концов любопытство взяло верх. – Куда делись люди?

Сноуд с удовлетворением вернулся к разговору.

– Вот то-то и оно. Все люди бесследно исчезли. Все. Весь поезд целиком. Ни одни родственники так и не дождались возвращения своих близких.

– И что, все пропали бесследно?

– Нет, конечно. Не сидел бы я тогда рядом с вами. Через 150 лет этот поезд нашелся на другой ветке железной дороге, недалеко от Нью-Йорка. Абсолютно пустой. Точнее не абсолютно. В вагонах были все вещи пассажиров. По ним смогли точно определить кто был на том поезде. В те времена с именными билетами было, сами понимаете. Проверяли по заявлениям о пропаже и бирках на нижнем белье. Дурацкая привычка, правда? – хмыкнул Стоун, показывая на пряжку ремня. – Этот поезд, конечно, весь исследовали, прошерстили, чуть ли не половицы сняли. А потом про него забыли. Бросили где-то на запасных путях, уж больно боялись его тогда железнодорожники, никто ехать на нем не собирался. А теперь забылось. Да случай подвернулся. И вот этот вагон, – он еще раз похлопал по сиденью. – поставили в современный состав.

Мейсон, хоть и не верил в паранормальное, все же поежился. Уж больно неприятно ехать в вагоне-призраке, в котором пропадают люди.

– И самое интересное во всем этом – мы едем тем же маршрутом, что и 150 лет назад ехал этот поезд. Вот уже, – Сноуд поднял манжет рубашки, смотря на свои дорогие часы. – через 15 минут мы окажемся в том самом тоннеле, где пропал поезд. Что нас там ждет?

– Я думаю, минут пять полной темноты, не более того. – ответил Мейсон, не поддаваясь на провокации молодого журналиста.

– Одни не верят, одни ждут. А кто-то ничего не заметит, даже если его похитят инопланетяне. – Сноуд кивнул на их попутчика.

– Полагаю, есть вещи интереснее старых поездов. – пробурчал Мейсон.

– Вы даже не допускаете мысли, что мы можем пропасть так же как и люди в том поезде?

Мейсону уже начала порядком надоедать эта беседа. Ему не дали выспаться, а разговор о поездах-призраках был не самым лучшим для поездки. Конечно, в силу возраста и практического опыта, он не верил во всю эту чушь с исчезновением поездов. Но ощущать себя в вагоне, который уже один раз пропал, было не особо приятным. Он попытался закончить рассказ.