Я молча швырнул окурок на асфальт, тщательно затоптал его и направился к тому месту, где трасса М-53 непостижимым образом переходила в гору: глазами посмотрели, пора пощупать руками. Справа пристроился Костик, сзади шли Ирка с Риткой, а замыкал шествие обалделый Жоржик, подрастерявший и былую наглость, и былую уверенность.

В месте непосредственного контакта дороги и горы на асфальте блестели осколки стекла. Я обернулся и наконец увидел остальных пассажиров джипа. Молчаливый кавалер, присев на корточки, рассматривал разбитые фары и покореженный бампер. Девицы (а их было две) сидели на здоровенном валуне, невесть откуда взявшемся на обочине дороги, и курили, глядя в нашу сторону. На гору они, надо полагать, уже насмотрелись, все, что хотели сказать – уже высказали, и теперь просто ожидали продолжения событий. Я бы тоже был не против сесть и подождать, только что-то мне подсказывало, что не стоит ждать милостей от природы, она, природа то есть, этих милостей пожаловала нам с барского плеча три мешка и два чемодана и на этом лимит исчерпала. Пришла пора разгребать завалы, причем самостоятельно.

По крайней мере один факт не вызывал сомнения: гора была вполне натуральной, ни о каком оптическом обмане не могло быть и речи. Хотя бы потому, что об оптический обман нельзя разбить фары и покорежить бампер. Кроме того, гору эту можно было потрогать, что я и сделал. Камень был каменным, кустарник – колючим, а трава – зеленой. «Зеленые бывают листики на деревьях…» – вспомнил я и посмотрел на джип. Девицы по-прежнему сидели на валуне, но теперь к ним присоединился и их молчаливый попутчик. Откуда все-таки взялся такой здоровый камень на дороге? Если бы он был здесь раньше, его давно бы столкнули в кювет. Или дорожные службы, или кто-нибудь из шоферов. А если, допустим, скатился с горы, то почему так далеко откатился? Склон не такой уж и крутой…

Тут я сообразил, что не о том думаю. Камень, конечно, здоровый, и лежит не на месте, и непонятно, откуда он взялся. Но куда интереснее другой вопрос: откуда здесь взялась гора? Уж она-то точно ниоткуда не могла скатиться. И ответ на этот вопрос должны были знать «джиповцы». Или, во всяком случае, могли знать…

Водитель «Cherokee» выглядел настолько растерянным, что я решил пока не трогать его и направился к валуну, на ходу доставая сигарету. Молчаливый пассажир, не вставая с камня, щелкнул зажигалкой. Я прикурил. Несколько секунд мы рассматривали друг друга. Никакой враждебности во взгляде незнакомца я не уловил.

– Анатолий, – молчун наконец встал и, не подавая руки, слегка поклонился. Я в свою очередь тоже представился. – И что ты обо всем этом думаешь, товарищ Юра?

– Да ничего не думаю, – честно ответил я, не реагируя на «товарища», – информации не хватает.

– Информация – это жизнь, – согласился Анатолий, – без информации никуда. Только где ее взять, информацию-то?

– Я собирался у вас пошукать.

– Пошукать-то можно… Только я, если честно, ничего не видел, потому как разгадывал кроссворд и на дорогу не смотрел. Кто же знал, что так получится?..

– А девушки ваши?

– Девушки? – Анатолий оглянулся на девиц, которые дружно замотали головами. – Девушки ничего не видели, они в это время выясняли отношения. Да они вообще на дорогу никогда не смотрят, для этого водила есть, он пусть и смотрит.

– Ну так давай водилу и спросим.

– Давай, – легко согласился Анатолий, вставая с камня и отыскивая взглядом Жоржика, – может, он уже и пришел в себя.

Жоржика мы обнаружили примерно на полпути между злополучной горой и джипом. Он сидел на корточках и переживал, а Ирка с Риткой его успокаивали. Как же все-таки быстро забываются обиды! А может, так и должно быть…

При ближайшем рассмотрении оказалось, что Жоржик не просто переживал – он ревел, скуля и подвывая, размазывая слезы по щекам. Это знакомо, с этим мне уже приходилось встречаться: первый шок прошел, адреналину некуда деваться, организм требует разрядки. Ничего, это быстро проходит.

– Слышь, Евгений Всеволодович, – Анатолий начал трясти Жоржика, оказавшегося Евгением, за плечо, – кончай нюни распускать. Ревешь как баба… милые дамы, прошу прощения… смотреть противно!

– Оставь его! – налетели на Анатолия Ирка с Риткой, – Не видишь разве, что плохо человеку? Пускай поплачет, легче станет.

– Пойдем лучше на горку полюбуемся, – предложил я то ли Анатолию, то ли всем желающим и направился к месту таинственного исчезновения трассы стратегического значения и республиканского масштаба.

Там я обнаружил Костика, который ползал на коленках, рассматривая место соединения горы и дороги.

– Господа офицеры, прошу доложить обстановку, – попытался схохмить я, но Костик шутку не поддержал и вообще смотрел весьма хмуро.

– Такого не бывает! – заявил он уверенно, но смотрел при этом вопросительно.

– Кто бы спорил, а я полностью согласен, – поддержал Анатолий, и теперь они оба смотрели на меня.

– Так ведь и я согласен! – я развел руками. – Нет, в самом деле, если рассказать кому-нибудь, то ведь не поверят, засмеют. Это сколько, мол, выпить надо, чтобы горы начали дорогу перебегать. «А на происки и бредни…» Так что грузимся в машину – и вперед с песнями.

– Так некуда ж ехать… – растерялся Костик.

– Ну, так нечего тогда ерунду молотить: бывает, не бывает… – буркнул я. – Кончай трясти, думать будем. Вообще, какие-нибудь мысли по этому поводу у кого-нибудь из присутствующих есть?

– Это ведь ты у нас мыслитель, – обиделся Костик, – а мы так, пописать вышли.

– Ну что ты, как дите малое, ей-богу! Ты еще на дуэль меня вызови. Лучше что-нибудь конструктивное скажи для разнообразия.

– Нет ничего конструктивного. Тут дорога, а там горка. И все! Дорога обыкновенная, горка обыкновенная… Я залез на нее немного. Ничего особенного. Вот только… как бы это сказать… трава на ней зеленее, чем возле дороги.

– Ну, это ты хватанул! – подал голос Анатолий.

– Можешь сам посмотреть. Между прочим, даже отсюда видно, залезать не нужно. Да, и пыли меньше на траве и на листьях.

Мы посмотрели на склон горы, потом на обочину дороги, снова на склон… Действительно, невооруженным взглядом было видно отличие: на склоне горы трава и кустарники были… не такие чахлые, что ли.

– То есть выходит так, что у нас уже лето, а у них еще весна, – задумчиво сказал Анатолий.

– У кого «у них»? – хором спросили мы с Костиком.

– У тех, которые на горе живут…

– А мы где живем?

– А мы живем около горы. Так сказать, у ее ног… у подножия, стало быть.

– Ну, это ты хватанул! – мстительно хихикнул Костик и покрутил пальцем у виска.

– Мне кажется, дело в другом, – я поспешил вмешаться. – Такое впечатление, что раньше рядом с этой горой не было дороги, поэтому склоны не так запылились.

– А где же была дорога? И гора?

– А черт их знает! Это просто теория, которая не лучше и не хуже прочих. Слушай, Костик, а там никакого зазора или задира нет?

– Какого еще задира?

– Ну, если бы гору выперло из-под земли, край асфальта был бы потресканный, сломанный. Канавки там какие-нибудь, трещинки…

– Ты что, обалдел? – взъярился Костик. – Какие трещинки?! Какие канавки?! Тут бы такое творилось!.. Да и вообще, как может гора из-под земли вылезти с травой и лесом? Тоже мне, вулканолог… Тут бы такой грохот стоял! И землетрясение было бы… Хоть с неба, хоть из-под земли – один черт!.. Мы бы услышали.

– Мы же в машине были. Машину качает, мотор ревет, коробка с мостами и раздаткой воют, ветер свистит… Могли и не услышать.

– Борис, ты не прав! – поддержал Анатолий Костика. – Горы сами по себе из-под земли не вылазят. И с неба не падают. И грохоту было бы в самом деле много. А мы находились поближе к этому месту, надо полагать, мотор с раздатками у нас не ревет, машину не качает, но тем не менее мы тоже ничего не слышали.

– Зашибись! – невесело засмеялся я. – Никто ничего не видел, никто ничего не слышал, так вообще не бывает, а ехать некуда. Черная и белая магии, безумство чакр, сказка про белого бычка и Красную Шапочку: ехала, стало быть, Красная Шапочка на джипе, а тут гора как выскочит, как выпрыгнет, и говорит человеческим голосом…