Слушая насмешки Люси, Нацу почувствовал, как его кровяное давление взлетело до небес, а все лицо покраснело от гнева и смущения. Он сжал руку в кулак и вышел прямо из общежития, захлопнув за собой дверь, в то время как Люси осталась на том же месте, где и была, ее сердце бешено колотилось в груди.

Слезы в уголках глаз жгли обидой, и ей просто хотелось закричать.

24 мая

Открыв коробку, Люси вытащила свой красную квадратную академическую шапочку и платье и уставилась на них, чувствуя, как все то же самое тошнотворное чувство собирается внизу живота. До окончания колледжа оставалось всего три коротких дня, и она уже не чувствовала себя такой взволнованной, как пару дней назад. С тех пор как Нацу пришел и все испортил, она не могла ничего сделать, кроме как думать о своем парне-идиоте, о котором она больше ничего не слышала с тех пор, как он покинул общежитие.

Она даже не потрудилась написать ему, потому что всякий раз, когда она думала о нем, ее сердце замирало.

Еще никогда в жизни она не чувствовала такой сильной обиды… как он мог подумать, что она ему изменяет? Особенно с Растироузом, ее однокурсником! Одно дело, когда она в чем-то не уверена и идет за советом к другому парню, но измена!? Она ни за что и никогда не изменит парню.

- Люси, скорее иди сюда и сфотографируй меня! Я должна отослать фотку своей маме! – крикнула Брандиш, заставив Люси очнуться от своих мыслей и опустить руки.

Ей не следовало так много думать о Нацу, она не сделала ничего плохого. Он должен извиниться, и зная его, он скоро это сделает.

-И-иду!

25 мая

-Я презираю репетиции, – прорычала Карен Лилика, которая стояла рядом с Люси, садясь на свое место с кислым выражением лица. – а что такого сложного в том, чтобы сидеть в отведенном тебе кресле и ждать, когда назовут твое имя? Мы же не идиоты, – она зашипела, скрестив руки на груди и свесив левую ногу на правую.

-Они просто хотят убедиться, что все пройдет идеально, – Мэст наклонился, бросая взгляд на Карен, а затем на Люси, которая ответила ему улыбкой. – Знаешь, некоторые люди не знают, что делать.

-Только не говори мне, что ты один из тех людей, которые ничего не знают, – она бросила злобный взгляд на парня, – потому что, если ты этого не знаешь, я честно думаю, что тебе не стоит выпускаться.

-Нет, извини, я действительно глупый.

- Я не шучу.

- Ребята, – вздохнула Люси. Блондинка чувствовала клаустрофобию и неловкость, находясь между двумя спорящими. – По-моему, все уже почти закончилось.

- Хорошо, – Карен сердито отвернулась, неодобрительно прищелкнув языком, когда Мэст бросил на Люси понимающий взгляд.

Блондинка просто подтолкнула парня рядом с собой, так как не хотела больше ничего говорить вслух, чтобы разозлить Карен. Но она понимала, что чувствует зеленоволосая, говоря, что ненавидит репетиции. Они репетировали выпускной час, прямо сейчас, и это, честно говоря, заняло так много времени и разочарований, хотя процесс на самом деле до глупого прост: люди сидят в алфавитном порядке и ждут, когда их имя будет названо, чтобы получить свою корочку.

Это было слишком просто, даже ребенок способен сделать это с первого раза, но профессора думали иначе.

-Ты можешь поверить, что выпускной будет через два дня? – прошептал Мэст блондинке. -Через два дня мы начнем новую жизнь.

-Да, – очень быстро образ Нацу промелькнул у нее в голове, — это безумие.

-Ты будешь праздновать со своим парнем? – спросил он, заставив ее посмотреть на Мэста и пожать плечами.

-А я и не знаю.

-Что это значит?

-Я просто не знаю, – вздохнула она, снова отводя взгляд, что заставило Мэста прекратить разговор, так как он понял, что это ее расстраивает.

Прошло уже два дня, а она все еще ничего не слышала от Нацу. Она боялась, что он даже не придет на ее выпускной.

Неужели она наконец отвратила его? На этот раз блондинка надеялась, что не потеряла его.

26 мая

Люси нервничала. Нервничает перед выпуском, нервничает, что вот-вот начнет свою жизнь, и нервничает, что ее парень после почти пяти лет учебы не появится на выпускном из-за глупой ссоры. Она нервничала из-за того, что они не смогут пройти через это и что она начнет свою новую главу жизни одна.

Поклонники будут ненавидеть ее за то, что она разбила сердце их любимца, и она знала, что тонны статей будут опубликованы только для того, чтобы выяснить, почему они расстались.

Скорее всего, ее закидают множеством вопросов, осадят репортеры и папарацци, спрашивая о Нацу, и она уже не сможет справиться с этим. От одной мысли о том, что на нее вот так нападут, у нее внутри все затряслось, и ей захотелось свернуться калачиком и заплакать.

Она не знала, стоит ли ей сначала позвонить ему, но точно знала, что не собирается извиняться, несмотря ни на что.

Она решила, что если он не появится завтра, то все будет кончено.

И она не знала, как к этому относиться, потому что любовь всей ее жизни просто ускользнула из рук.

27 мая

Уже в четвертый раз она обожглась и в шестой ткнула себе в глаз, пока красилась и собиралась. Блондинка чувствовала себя взволнованной и в прострации, потому что часы двигались слишком быстро, а она будто увязла в чем-то. Это был выпускной день, и она изо всех сил старалась собраться, но никак не могла унять дрожь в руках и учащенное биение сердца. Она не знала: это от того, что она выпускается меньше, чем через два часа или может потому, что она до сих пор ничего не слышала от Нацу, но она продолжала надеяться, что увидит его на выпускном.

Когда она постоянно вспоминала о Нацу, ее сердце бешено колотилось, а глаза слезились, но она не могла позволить себе размазать макияж.

Ее академическая шапочка, платье и туфли ждали ее на кровати, и вскоре она должна спуститься в зал, иначе пропустит церемонию. Как и Нацу, возможно.

Закончив с макияжем, Люси посмотрела на себя в зеркало и глубоко вздохнула, еще раз оценивая свой внешний вид.

- Сделай глубокий вдох, Люси... глубокий вдох, – она сделала глубокий вдох и громко выдохнула. – Если он там... он там. А если его нет... – она судорожно сглотнула, — это не так.

Закрыв глаза и вдыхая, и выдыхая воздух, Люси снова попыталась успокоить свое колотящееся сердце.

- Нацу, – она крепко зажмурилась, – пожалуйста, будь там.

- Люси, ты готова? – Брандиш просунула голову в комнату. Зеленоволосая девушка была уже одета и готова выходить. – Ты в порядке? Ты выглядишь немного расстроенной, – она подошла к блондинке. – Что случилось?

-Ничего, – Люси выдавила из себя улыбку. – Я только что в миллионный раз ткнула себя пальцем в глаз.

- Неуклюжая девчонка, – неодобрительно прищелкнула она языком. – По крайней мере, ты хорошенькая. Ну же, нам пора идти, иначе мы пропустим выпускной, – Брандиш улыбнулась ей, протягивая зажатые в руках туфли для Люси. – Покончим с этим!

Слегка хихикая, Люси застегнула ремешки на туфлях:

- Как всегда.

Взяв у Брандиш академическую шапочку и платье, Люси последовала за девушкой из комнаты, чувствуя, как тяжесть в груди продолжает давить на нее.

Она то и дело крутилась на своем месте в попытках оглядеть толпу, но ее глаза были слегка затуманены и не могли видеть дальше, чем в нескольких метрах от нее, и Люси видела только размытые пятна повсюду. Ей приходилось очень сильно щуриться, и через некоторое время у нее начинала болеть голова, поэтому она перестала пытаться что-либо разглядеть, тем более что Мэст, который стоял рядом с ней, выглядел слегка испуганным.

Она не могла никого найти и не знала, было ли это на самом деле из-за ее глаз или их там не было, но она снова начала чувствовать пустоту в груди, и это было не очень хорошее чувство.

Но от того, что она уже добрых полтора часа сидит на своем месте и слушает, как профессора безостановочно болтают о том, как они «горды», как «время летит очень быстро» и как им «грустно смотреть, как их студенты покидают их». Она просто хотела выбраться оттуда и поискать знакомых людей. Или поискать какого-нибудь розововолосого идиота, чтобы на этот раз она действительно могла прибить его, потому что он был самой большой заразой, которую она когда-либо встречала.