–Нет, ты единственная в своем роде, малышка, – ответил Нацу, глядя на нее так, что она вздрогнула и снова покраснела. Она отвела взгляд, но слышала лишь задорный смех своего знаменитого парня. Когда они вошли в вестибюль, вспышки фотокамер застали их со всех сторон.

На мгновение такое огромное количество вспышек ослепило ее, и, когда она поняла, что это папарацци, Люси испугалась, пытаясь прикрыть лицо, в то время как они продолжали фотографировать снова и снова. Девушка кое-как пыталась отыскать Нацу, которого потеряла среди всей этих вспышек и флаеров, но все эти люди плотнее и плотнее окружали ее, и Люси чувствовала, что ее страх, некое подобие клаустрофобии, усиливается. Слезы проступили на глазах. Она пыталась докричаться до Нацу, отталкивая этот нескончаемый поток людей, но их было слишком много и все они были слишком настойчивы.

Через некоторое время она сдалась и заплакала, закрыв лицо руками и отчаянно выкрикивая его имя изо всех сил.

Она кричала до тех пор, пока он, наконец, не услышал. Певец кинулся в толпу, вытаскивая девушку из рук папарацци и пряча ее от них в крепких объятиях.

–У вас всех, вообще, сердца что ли нет!? Как вы можете так отчаянно бороться за эти чертовы фотографии, что не замечаете человека, которого едва не затоптали!? Неужели вы не понимаете, что вы всего лишь надоедливые придурки, которые только и делают, что фотографируют людей и выдумывают про них всякий бред!?

–Н-Нацу…

–Если снова такое повторится, и вы доведете ее до слез, клянусь, я разобью все ваши камеры об ваши же лица, – он угрожающе зашипел и вышел из вестибюля с Люси на руках. Они спрятались недалеко от двери, в пространстве, куда не попадал свет, и Нацу пытался понять, не причинили ли ей боль.

–Ты в порядке, Люси? Не ранена?

–Нет… я в порядке… просто испугалась… Я не привыкла к такому, и когда столько незнакомых мне людей фотографируют, просовывая свои камеры мне в лицо, задают кучу вопросов и загоняют меня, можно сказать, в угол, то меня начинает тошнить, – Люси шмыгнула носом, а Нацу облегченно вздохнул. Он подошел ближе к девушке и обхватил своими большими ладонями ее личико, смахивая слезинки с ее и так опухшего лица.

–Сейчас, когда смотрю на тебя… плачущую и кричащую… прости, что не успел раньше спасти тебя от этого.

–Я все понимаю… ты не виноват.

–В следующий раз, клянусь, я разобью их камеры, – прорычал он, глядя на свое сокровище. Люси мягко улыбнулась и, схватив его за руку, посмотрела на его серьезное, жаждущее мести, лицо.

–Не удивлюсь, если они засняли все произошедшее на камеру… что теперь будет? Наверняка кадры, где ты угрожаешь папарацци, будут везде.

–Мне все равно. Они это заслужили. Слушай, не хочешь пообедать со мной в нашей комнате? Так будет проще…

–Да, давай, – Люси заставила его улыбнуться, но он сильнее сжал ее ладонь в руке.

–Клянусь, я буду защищать тебя изо всех сил, Люси.

На следующее утро вся группа находилась на интервью. Они все готовились к пресс-конференции, но пока все они сидели в комнате отдыха в ожидании начала интервью. Люси и Кана болтали, пока парни приводили себя в порядок. Непринужденная обстановка царила между ними, и все улыбались и смеялись, пока неожиданно в комнату не ворвалась Эльза, шлепнув Нацу по макушке толстым журналом.

Все замолчали, когда красноволосая девушка продолжала бить его снова и снова, пока, наконец, Нацу не схватил ее за запястье и не прокричал в замешательстве:

–Да что с тобой!?

–Что со мной, спрашиваешь!? Ты последний выпуск журнала, вообще, видел!?

–Нет, и что!? В любом случае, они, наверное, опять придумали какую-нибудь чушь, – усмехнулся он и отвернулся. Эльза чувствовала, как в ней кипит гнев. Она снова ударила его и кинула ему в руки журнал.

–Как ты смеешь угрожать папарацци в таком тоне!?

-Я хочу посмотреть! – сказал Локи, выхватывая журнал из рук Нацу, остальные окружили его, желая тоже посмотреть. На обложке был изображен рассерженный Нацу, который прижимал к груди плачущую Люси, а большими буквами, да еще и жирным шрифтом значилось цитирование его слов: «Если снова такое повторится, и вы доведете ее до слез, клянусь, я разобью все ваши камеры об ваши же лица».

–Ну ничего себе… ты действительно…?

–Да! Они разозлили меня и заставили Люси плакать! Я должен был это сделать!

–Нацу Драгнил, ты как себя ведешь! Я уже говорила тебе, но повторюсь, не обращай внимания и проходи мимо.

-А что я должен был еще сделать? Они зажали Люси, заставили ее плакать и не прекращали задавать свои глупые вопросы! Я должен был просто пройти и отмахнуться!? – внезапно Эльза прервала речь Нацу, ударив его прямо по лицу и заставив всех в комнате замолчать.

Люси резко вскочила на защиту парня:

–Эльза!

–Люси, не вмешивайся. Нацу, не важно, как сильно ты любишь кого-то, ты не можешь устраивать подобных сцен на публике.

–Почему нет!?

–Потому что ты пример для подражания! Тысячи молодых девушек и парней смотрят на тебя, смотрят снизу вверх, и ты говоришь такое, как это, по-твоему, вообще выглядит? А? А для других людей?

–Эльза! Он не виноват! Он просто разозлился, потому что они сделали мне больно! – прокричала Люси, загораживая Нацу собой.

Темно-карие глаза Эльзы пристально уставились в ее шоколадные. Девушки долго и внимательно прожигали друг друга взглядом:

–Так это твоя вина?

–Эльза, мы все знаем, что на этом нет ничьей вины.

–Нет, есть! – снова прокричала она, испугав большинство из тех, кто находился в комнате, но не Люси. Девушка продолжала стоять на своем и прожигать ее взглядом.

–Ты должна поддерживать и помогать, а не кричать и запугивать их.

–Я просто выполняю свою работу.

–Твоя работа – морально поддерживать группу и быть связующим звеном между ее членами, а не заставлять их притворяться, чтобы угодить всему миру. Не все любят подделок, – прошипела Люси прямо в лицо девушке. Нацу схватил Люси и оттащил ее подальше от Эльзы, пока красноволосая девушка не вышла из себя и ненароком не ударила блондинку, а затем снова вернулся и встал перед Эльзой.

–Остыньте. Такого больше не повторится, хорошо?

–Надеюсь на это, – сказала Эльза и вышла за дверь, оставив всех в тишине.

Внезапно Локи и Грей радостно вскочили со своих мест и окружили Люси, которая непонимающе и смущенно заморгала:

–Первый человек, посмевший отчитать и перечить Эльзе, не будучи избитым до полусмерти! Ура, Люси!

–Да заткнитесь вы… Жерар, почему бы тебе не пойти и не утешить ее?

–И что? Получить по морде за то, что ты сделал? – спросил барабанщик, глядя на Нацу, который пожал плечами.

–Кто знает? Может, ты заработаешь себе ночь любви…

–Ладно!

–Ладно! Мы все на нервах, так что, почему бы вам, парни, не подготовиться к выходу, потому что он уже через минуту, а мы с Люси будем наблюдать за тем, как вы строите дурачков перед камерами вот с этого телевизора, – предложила Кана, вставая и обнимая Люси за плечи, на что блондинка лишь закатила глаза. Музыканты согласились с Каной и ушли, оставив девушек и Нацу одних.

–Люси, ты уверена, что с тобой все в порядке?

–Конечно. Я просто немного зла, но со мной все будет в порядке.

–Хорошо. Потому что, когда я вернусь, я хочу видеть твою улыбку, – сказал парень, прежде чем слегка нагнувшись, поцеловал ее в губы. Кана, явно шокированная тем, что Люси отвечает на его поцелуй, даже немного оступилась.

–Че!?

–Что?

–Почему ты ее целуешь!? Почему!?

–О, я думал, ты знаешь, Кана. Мы встречаемся, – сказал Нацу, указывая на себя и Люси.

Брюнетка потрясенно посмотрела на них, ее глаза метались от хихикающей Люси к спокойному Нацу и обратно:

–Я не- Что!?

–Но ш-ш-ш, – прошипела Люси, приложив палец к губам, — это секрет.

И тогда Кана совсем потеряла самообладание.

*”В самой глубине моего сердца твой образ выжжен навсегда. Лишь мысли о тебе, заставляют меня” – я так поняла, что это песня, но я не нашла ее на английском языке, поэтому предполагаю, что оригинал этой песни на корейском или японском, возможно, даже автор оригинала сама перевела ее на английский, поэтому мне ничего не оставалось, как перевести английский вариант на русский самостоятельно.