Первый вынимает из своего кармана острый как скальпель нож и приставляет к моему лицу:

- Только попробуй пикни, - угрожающе шипит он и провидит им по моей щеке, иногда чуть сильнее прижимая, - соседи конечно сбегутся, но тебе это уже никак не поможет. Поняла?! Я не слышу! – ревёт он мне на самое ухо.

- Поняла, - сглатываю я и отпускаю сумку. Но ему, судя по всему, она уже не нужна.

- Слышь, братан, - говорит другой. – Походу Зотовская соска беременна.

- С чего ты взял? – смотрит тот на пачку результатов анализов в его руках, но до него быстро допирает. – А ну да у тебя же жена со дня на день рожает. Ты же сейчас через это проходишь, скоро памперсы менять начнёшь.

- Да причём тут это, тут же русским языком написано.

- Что там написано? Обабился, так и скажи, - он снова смотрит на меня и угрожающе рычит: - ребёнок от Зотова?

- Да, да, - испугано киваю я, но быстро опомнившись, добавляю. – Нет мы расстались, я не собиралась ему говорить ему о ребёнке, хочу сама его воспитывать, - Я плохо говорю и заикаюсь, так сильно я сейчас волнуюсь.

- Да не трожь ты эту соску, вот гляди как её трясёт. – Одёргивает его другой. - Ещё выкидыш ненароком, что ты потом Зотову объяснять будешь?

- Так она ж говорит, он не знает.

- Так узнает. Ты проблем с ним хочешь?

Первый оборачивается ко второму так, что буквально заталкивает меня своим плечом в угол лифта:

- Да походу ты не его боишься, ты просто брюхатую пожелал, в каждой обрюхаченной тёлке свою жену видишь. А ты в курсе, что эта ублюдок Зотова?

- Да какая разница, это же будущая мама, ты о своей матери подумал, или о своей жене или о дочери. Нельзя их обижать, их защищать надо, вон какие они маленькие и слабые. Нельзя так, слышишь, нельзя.

Наконец и до первого допирает то, что хочет сказать ему второй, и он оборачивается ко мне. Отжимает кнопку «стоп» и вновь нажимает на мой этаж. Удивительно откуда он так хорошо знает, на каком этаже я живу. Он, наверное, и номер квартиры уже выяснил.

- Ну всё, всё не волнуйся, - поправляет он одежду на мне. – Не тронем мы тебя, не тронем.

- И не придём больше, - добавляет второй.

- А вы точно с Зотовым разбежались? – Прищуривается первый.

- Да, да, - испуганно сглатываю я. – Вот наша последняя переписка, - протягиваю ему свой телефон с открытым сообщением от Дениса.

- Да верю я тебе, верю, - властно отмахивается он. – Но если узнаю что соврала.

- Да всё, - вступается за меня второй. – Хватит на соску давить. Вон стоит вся перепуганная, она сейчас прямо в лифте обоссытся.

- Не ссы? – сморит на меня первый. – Ну, ну не надо, мы пошутковали.

- Ты главное не волнуйся, тебе нельзя, - заботливо объясняет второй. - Придёшь домой, ляг, полежи. Мы это не со зла. Работа такая просто. Ты главное таблетки принимай во время, витамины ешь, и гуляй больше не свежем воздухе. А волноваться на надо. Всё, пусть карапуз растёт здоровенький, – улыбается он мне.

- Да, хоть он и ублюдок Зотова, но всё равно живой человек. Тем более по ходу он наш, ты же с Кавказа армяночка?

- Да, да, - зачем-то вру я, а про себя добавляю:

«Я еврейка».

Наконец открываются двери лифта, и я медленно выхожу на своём этаже.

- Эй! - кричит мне второй, а меня буквально парализует его голос, так мне страшно. – Твои бумаги. – Протягивает он мне результаты анализов.

- Спасибо, - киваю я и захожу в свою квартиру. На все замки закрываю двери и прямо в одежде сажусь на диван и накрываюсь одеялом с головой. Меня всю трясёт, но мне не холодно. Сижу, дрожу, едва не плачу.

«Валить надо из этого дома. Валить куда глаза глядят. Не эти так другие вернуться». Первая мысль она же и самая верная.

Вынимаю руку из сумочки, а в руке пистолет, тот, что Денис мне дал. А я ведь готова была уже стрелять, когда он нож достал. Вот бах-бах и два трупа в лифте. Из подозреваемых только я одна. Меня бы сразу нашли, это не сложно. И что потом? Тюрьма, из которой Денис мне уже не поможет бежать. Но самое страшное это то, что я превратилась в убийцу. Чуть что и за пистолет схватилась, готова была двух человек на тот свет отправить. И не важно, что у одного жена беременная, а у другого дочка подрастает. А что он мне сделал, просто грубо со мной поболтал, просто ножиком у меня перед лицом повертел. Да может у него сегодня день плохой был или просто скверный характер. Всё равно это не повод его убивать.

Смотрю на себя в зеркало и понимаю, во что я превратилась. По-быстрому стираю со ствола отпечатки и прячу как можно глубже в шкаф. Надеюсь, там его никто не найдёт, хотя опять вру, это первое место где его станут искать если что.

Быстро ищу телефонный справочник. Мамка раньше все телефоны важные в блокнот записывала. Это сейчас их в телефон записать можно, а раньше нельзя было. Там в справочнике есть такая Ираида, мамкина старая подруга. Она риелтор от Бога, а мне надо быстро эту квартиру сдать хотя бы на год, чтобы были деньги и поскорее валить из города.

«А может мне Денису позвонить?»

«Ага, чтобы эти двое вернулись? А за ними ещё кто. Нет уж. Не хочу его больше видеть, ни его, ни «дружков» его стрёмных. Никого».

- Алло, Ираида Захарова? Да, это Юлечка. Саваш, вы с моей мамкой знакомы… дружили давно…

- А-а-а, Юлечка, сколько лет, сколько зим, - радостно отвечает Ираида. - Как там Ирочка?

- Хорошо. Мне нашу квартиру сдать надо, так чтобы за год наперёд заплатили… Полный ремонт с новой мебелью… Натяжные потолки и вся техника… Кафель… Да, можно приходить и показывать прямо сейчас. Мне поскорее нужно.

Кладу трубку, а саму всю трясёт. Куда мне теперь ехать, что делать?

========== Глава 46 ==========

Я окончательно потеряла счёт времени. Сижу в своей квартире и трясусь. А ещё этот пистолет на тумбочке. Его же куда-то спрятать надо. Но куда? Куда его спрятать? Первая мысль - в пруду утопить. А если кто найдёт? Если на нём восстановят мои отпечатки. Надо их стереть предварительно. И сразу же другой вопрос – что если вернуться эти ребята с Кавказа. Что мне им говорить? Хорошо у меня пистолет был и они вроде как ничего плохого мне не хотели, а если захотят, а пистолета уже не будет.

- Ч-ё-ё-ё-ёрт, - сижу и трясусь, из глаз слёзы сами катятся. Господи как же мне херово. Мне бы сейчас выпить, но нельзя, я беременная. Мне бы сейчас закурить, но я же никогда не курила, у меня даже привычки такой нет. Кроме того курение опять же вредно для ребёночка.

«А трясучка твоя, нервная, не вредит ребёночку?» Нужно успокоиться, надо как-то успокоиться. Ложусь на кровать и включаю вибро режим. Мало того что меня от страха трясёт, так этот режим ещё и наверх добавляет. У меня живот болит и в глазах темнее. Господи, какая же я сцыкуха, какая сцыкуха. Всего боюсь. Всё время трясусь. А как я раньше-то успокаивалась в таких ситуациях?

А раньше я в таких ситуациях и не бывала.

Может душ принять или в ванной поваляться. По-быстрому захожу в ванную, набираю воды и закрываю дырку пробкой и добавляю пенку для ванной. И тут звонок в дверь.

Подхожу и испугано смотрю в глазок:

- Ираида Захаровна? – открываю я дверь. – Здравствуйте. Я вас так рано ещё не ждала. – Говорю, а саму трясёт, глаза напуганные, и сглатываю постоянно. У меня началось неконтролируемая выработка слюны. Короче, со мне творится какая-то хрень.

- Привет, Юлечка, так загорела, - не обращает она внимания на моё состояние. А мне же кажется, что я побледнела за последние полчаса.

- Квартиру надо сдать, - говорю. – Желательно на год, чтобы деньги сразу на руки.

- У-у-у, ремонт, - окидывает глазами квартиру Ираида. – Ну, ты же понимаешь, что квартиранты этот ремонт сразу убьют.

- Да, понимаю, - а что мне ещё сказать? Спорить с ней?

- Юль что случилось, - она резко поднимает свои густо накрашенные ресницы и смотрит прямо на меня. А я ей соврать не могу.

Я сглатываю и отвожу взгляд, но всё равно уже не могу ей врать, так я устроена.