Я вздыхаю и закрываю глаза.

– Ты можешь не стонать, это отвлекает, – говорит он.

– Постараюсь, – шепчу я в ответ и томно выдыхаю.

– Я тоже возбуждаюсь, но я же терплю. Ай, не поранил?

– Нет, нет, – качаю я головой. – Я даже не почувствовала, продолжай.

Он снова проводит бритвочкой по моему лобку, убирает каждый торчащий волосок, так чтобы ни щетинки не осталось, чтобы моя нежная кисулька была гладенькой.

– А кто тебе помогал бриться до этого?

«Вика», думаю я, но по правде она мне ни разу не помогала, разве только в моих фантазиях.

– Сама всё делала, – отвечаю я. – Но ты же сам хочешь, чтобы там всё было идеально выбрито, чтобы там всё было гладенькое и нежное.

– Ага, – вижу как от возбуждения слипаются его глаза. Прям, как у меня. Такой он бусечка.

– Всё, всё, закончил, наконец говорит он и полотенцем вытирает остатки крема с моей кисульки. А после нежно-нежно её целует, и язычком проникает внутрь. Это так сексуально. Я прямо носочки тяну, томно вздыхаю и постанываю.

– Не останавливайся, – я поднимаю ножки и прижима его за затылок к своей кисульке. А он продолжает делать мне кунилингус, и даже пальчик туда запускает как Вика. Обожаю пальчики в своей пещерке.

Мы переворачиваемся на бок в позицию 69, это самая неудобная позиция на свете и потому мы лежим на боку. Он гладит и целует мою кисульку, а я сосут и дрочу его член. Чувствую, что он сейчас кончит мне в рот от возбуждения, и мы так и не потрахаемся.

– Не хочешь перевернуться, – намекаю я на обычную нашу позу. Но он лишь начинает активнее двигать своим подкачанными бёрдами, загоняя свой кол поглубже мне в рот и, наконец, кончает. Я буквально умываюсь его спермой, пока он зализывает мою гладенькую, идеально выбритую «девочку».

А после мы идём купаться в море. Он поднимает меня на руки, и мы ещё долго целуемся и сосёмся пока я смываю с себя остатки крема.

– Пошли, прокатимся с парашютом, – смотрю на него когда мы выходим из воды.

– Ага, – устало зевает он.

– Не выспался?

– Нет, – он опускает руку и нежно гладит мою кисульку. – Гладенькая, – улыбается он.

– Спасибо Толь, – шепчу я в ответ, когда мы возвращаемся в лагерь.

Я надеваю спасжилет, застёгиваюсь на все замочки и всячески готовлюсь к полёту.

Толик заводит мотор, и лодка медленно набирает скорость. Я слегка волнуюсь, я всегда волнуюсь, тем более мне сейчас предстоит полёт.

– Да не дрожи ты так, всё будет в порядке, – улыбается Толик.

– Тебе легко говорить, ты здесь останешься, а мне лететь.

Но он не обращает внимания на мои слова и просто вжимает газ, или как там у моторок это называется. В общем если машину я ещё водить умею, более ни менее, то как водить моторную лодку ума не приложу. Но, надеюсь, что Толя меня научит.

– А чего ты сам полетать не хочешь? – Слегка дрожащим голосом произношу я.

Толя оборачивается ко мне и вырывает кольцо-карабин, после чего у меня за спиной раскрывается крошечный парашют, а следом за ним и громадный наполняется ветром. Мои ножки отрываются от поверхности лодки, и я зависаю в воздухе. Теперь я связана с моторкой только коротеньким тросом на лебёдке.

– Готова? – перекрикивает гул мотора Толик.

– Да! – ору я в ответ, но он меня не слышит.

– Тогда поехали! – он включает лебёдку, и я поднимаюсь в воздух всё выше и выше.

Я что-то кричу, но, из-за шума мотора, он ничего не слышит. У меня под ногами море, а где-то вдали я вижу стаю дельфинов. Моторка несётся по волнам, рассекая белые барашки. Каким-то непостижимым образом брызги долетают аж до сюда, хоть я и нахожусь метрах в десяти над поверхностью моря. Я поднимаю голову и всматриваюсь в небо.

«Наверное, парашют промок, и на меня просто капли капают».

– У-у-у-у-у! – крик восторга вырывается у меня из груди. – Здесь так круто! – Кричу я Толику, но он меня уже не слышит.

– Ещё?! – орёт он и откручивает на лебёдке очередные пять метров троса. Теперь я ещё выше. И вижу округу на много километров. Вижу море и вижу берег. А что там на том берегу? Надо будет карту глянуть, а то я даже не знаю, где нахожусь.

– У-у-у! У-у-у! – радостно кричу я. – Опускай!

Но он меня не слышит, а только ускоряется, унося меня на своей моторке вперёд в открытый океан, или в открытое море если точнее. И опять до меня долетают лишь брызги. Я вижу громадную песчаную косу, жёлтый песочек и голубое мелководье, а рядом чёрные провалы и пропасти, в которые даже заглядывать страшно.

«Это бездна, которая вглядывается в тебя, когда ты в смотришь в неё. Жуть, короче». Похоже, где-то там обитает Ктулху.

Толя врубает крохотные колонки и крутит радиостанции. Что там играет – я разобрать не могу. До сюда долетают лишь обрывки музыки. А я достаю из специального водонепроницаемого кармашка телефончик. Держу его как можно крепче, чтобы не уронить. Складываю губки уточкой, выбираю подходящий фильтр. Я делаю селфи и сразу выкладываю ВКонтакт.

«Пора тебе инстаграм завести», – подзуживает мой внутренний голос.

«Я знаю», печально соглашаюсь я.

Снова навожу на себя телефон и записываю свой крик полный радости:

– У-у-у! – скалываю два пальчика в жесте «Виктория».

Буквально через секунду прилетает сообщение от Вики:

«Круто ты там зажигаешь» и смайлик с сердечками.

Хочу ответить, но понимаю, что всё, чем я занимаюсь во время морской прогулки – это переписываюсь по телефону. Интересно, а без телефона я, что, не выживу, как и без остальных достижений цивилизации? Прячу телефончик в специальный кармашек и дальше наслаждаюсь полётом.

Мы поворачиваем назад, Толя включает лебёдку, которая медленно опускает меня с небес на борт моторной лодки. Наконец я парю совсем невысоко над водой и почти дотягиваюсь носочками до оббитой искусственной травой палубы.

– Ну-у-у, – кричу я ему, – ещё чуть-чуть, я ножками не достаю.

Толя встаёт со своего места, смотрит на меня, улыбается, но ничего не делает.

– Поставь меня на ноги? – возмущаюсь я.

– Сейчас, – он хватает меня за щиколотку и подтягивает к себе, заключая в свои объятия. А после расстёгивает на мне парашют, и я оказываюсь вся в его крепких руках. Мы стоим и целуемся, пока неуправляемая лодка под парашютом летит к берегу.

– Как его убрать, парашют этот? – Спрашиваю я.

– Всё предусмотрено, – отвечает Толик, усаживая меня за руль. – Только главное, ничего тут не трогай, – строго предупреждает он.

– Понятно, – бормочу я себя под нос. – Сиди за рулём, но ничего не трогай. Всё важное должны делать мужчины, а твоя задача лишь украшать им жизнь.

– Ты там что-то бубнишь? – переспрашивает Толя.

– Нет, любимый, – приветливо улыбаюсь я и делаю вид, что всё в порядке.

Я не вижу, как он упаковывает парашют, но уже через пару минут он садится в кресло капитана (или как называется тот, кто управляет лодкой), кладёт мне руку на коленку и снова меня целует. Я трофей, я его завоевание. И мне это нравится. Нравится быть чьей-то добычей, это так типично для меня. Не хочу принимать решений, не хочу ни за что отвечать. Хочу быть красивой и дарить любовь ему единственному.

«Ты такое и про Сашку говорила».

«Заткнись», нет, реально с этим внутренним голосом надо что-то делать. А то так и до раздвоения личности недалеко. А что если оно уже началось, что если половину времени я Юлечка, а другую половину я это загадочный внутренний голос, который по чуть-чуть захватывает контроль над моим телом.

«А ты не думала показаться специалисту?»

«Заткнись», умею я со своим вторым «я» общаться и горжусь своим умением.

«Фу-у-у, как грубо».

Ну, Слава Богу, замолчал. А мне без этих, дублирующих всё на свете, мыслей даже легче.

– Эй, – машет рукой у меня перед глазами Толик. – Ты как в порядке?

– Ага, – улыбаюсь я ему. – Просто задумалась.

– И о чём красотки типа тебя обычно думают? – улыбается он и гладит меня по голенькой коленке.

– Тебе об этом лучше не знать, – говорю я предельно искренне.