Они вместе поднимались по лестнице. Лука говорил сбивчиво, немного задыхаясь от подъема по ступенькам:

– К нам присоединится мистер Хавьер?

– Нет.

– На горячее сегодня морской окунь в кокосовом соусе. На закуски – овощной паштет из баклажанов, моркови, болгарского перца и тартар из телятины с каперсами.

– Хорошо. И какой у тебя вопрос? – нетерпеливо спросил Роберт. Они подошли к его комнате и остановились у двери.

Лука стоял, выпрямившись, и взглядом ловил каждое слово Роберта.

– Мне требуется ваше указание.

– Лука, ближе к делу. Прошу тебя.

– Понимаю, сэр. Но это очень важно.

– И?

– Десерт, сэр. Вся загвоздка в десерте. Что вы желаете к ужину: Морковный пирог с апельсиновой карамелью? Он подаётся с мороженым, грецким орехом и мятой. Или Бланманже с сидром? – спросил повар.

– Ох! Лука, ты слишком серьезно относишься к обычному ужину.

Лицо повара покраснело. Он опустил глаза. Вид был крайне оскорбленный.

Роберт открыл дверь, чтобы войти в комнату, но почувствовал укор совести. Перед ним стоял человек средних лет, который относился к ремеслу с огромным усердием. Роберт на секунду задержался и спросил:

– К чему ты больше склоняешься?

– Кокосовый соус и апельсиновая карамель в один вечер это слишком. Вероятно, будет кстати бланманже.

– Я думаю точно так же.

– Спасибо, сэр.

Роберт кивнул и скрылся за дверью.

УГРОЗА

Вечером следующего дня Эмиль в своей лучшей рубашке цвета индиго изучал коллекцию книг в гостиной. После занятий утром с Банти он искал, как убить время. Побороть лень и приступить к творчеству пока не удавалось.

– Ивона сказала, что тебя можно найти здесь, – услышал он голос Роберта и обернулся.

– Изучаю вашу коллекцию книг, – ответил Эмиль.

– Скоро все соберутся за столом. Хотел спросить, как продвигаются занятия с Банти, – сказал Роберт, сел в кресло и знаком предложил Эмилю присесть напротив.

– Банти очень музыкальная. Больше практики и она многого достигнет.

Эмиль расположился в кресле. Теперь их разделял овальный черный стол, в центре которого стояли декоративные песочные часы.

– Не уверен, что Банти выберет музыку своей профессией. Хотя Айрис всегда мечтала об этом. Она представляла дочь за роялем на концерте перед членами королевской семьи.

– В любом случае ребенка надо развивать. Пробовать разное и затем, уже располагая опытом, определять будущее призвание.

– Я свое не угадал, – сказал Роберт.

Эмиль оценил взглядом тёмно-синий костюм элегантного покроя и модную стрижку Роберта. Казалось, он слишком самокритичен.

– Говорят, настойчивость ключ к успеху. Ты продолжаешь поиск исчезнувшей жены спустя годы неудач. Это говорит о характере, – сказал Эмиль.

– Или о бессилии.

– Ты веришь, что она жива?

– Когда смотрю в глаза дочери, не могу думать иначе.

Эмиль подумал о том, как опасна бывает надежда. Она как наркотический дурман охватывает паутиной мозг и завязывает глаза. Прячет тропинку к верной дороге, ведущей к счастью. Ему было больно смотреть в сторону Роберта, окутанного облаком уныния и самобичевания.

– Отец обеспечил меня всем: престижным образованием, домом, капиталом для бизнеса. На текущий день мы на грани банкротства. Сегодня я оставил без работы два десятка семей. Отец погиб при пожаре, пока я беспечно спал в кровати, – тихо говорил Роберт, будто самому себе.

– Все еще впереди, – сказал Эмиль. В нем загорелось острое желание прервать этот мрачный разговор, и чтобы сменить тему, он сказал:

– Моя давняя мечта писать саундтреки к фильмам, но пока я с этим не продвинулся. Работа занимала много времени.

– Занятия с Банти отнимают лишь пару часов, – ответил Роберт.

– Поэтому я здесь. Вы предоставили мне прекрасную возможность. Все условия для творчества композитора.

– Мне приятно думать, что наше сотрудничество во благо обоим, – мягко сказал Роберт.

Эмиль смутился и опустил глаза.

– Я не слишком в этом разбираюсь, но может вам пригласить экономиста или аудитора? Они могут дать полезные рекомендации насчет отеля.

– Может быть, – сухо ответил Роберт. Его лицо напряглось.

– Я тоже не оправдал ожиданий матери. Она планировала, что я стану политиком и изменю мир к лучшему, – признался Эмиль.

– Ах да! Ты говорил, что она декан кафедры политологии.

– Когда я поступил в академию искусств в Мадриде, она сто раз пожалела, что они с отцом на 12-летие подарили мне гитару. Я сильно увлекся музыкой, и когда меня хотели наказать, гитара исчезала в запертом чулане.

Роберт усмехнулся и сказал:

– Я не считаю, что родители должны навязывать профессию своим детям. И все-таки, почему ты не заинтересовался политикой?

– Не люблю лицемерие.

– А отец тебя не поддержал?

– Он как истинный преподаватель истории витал в прошлом, а в проблемах настоящего целиком полагался на мою мать.

–Главное, что ты доволен своим выбором. Кстати, уже почти семь часов. Пора на ужин.

Они поднялись с кресел, но тут дверь резко распахнулась, и в гостиную твердым шагом вошел небритый Хавьер в черном костюме. У него были покрасневшие глаза, а голос раздражительный и хриплый.

– Робби, у меня есть пара мыслей! – громко заявил он.

Эмиль заметил, как Роберт вздрогнул, и на его лице сжались скулы.

– Обсудим после ужина. Не вижу смысла портить аппетит семье нашими проблемами.

– Проблемы у тебя Роберт. Большие проблемы!

Роберт ничего не ответил. Все трое отправились в обеденный зал.

Банти в желтом пышном платье сидела за столом. Она что-то рассказывала Меган, когда вошли Роберт, Хавьер и Эмиль. Девочка затихла, взгляд насторожился. Меган, увидев незваного гостя, тяжело вздохнула. Лука и Ивона заканчивали сервировку стола.

– Добрый вечер всем! – сказал Хавьер и уселся на место Эмиля.

– Я накрою тебе рядом с Банти, – шепнула Ивона Эмилю. Тот с признательностью кивнул.

– Меган, твоя бледность наводит мысль о пневмонии, – сказал Хавьер, укладывая салфетку на колени.

– Мистер Лонг, вы, как всегда, любезны… – ответила она.

– Разумеется. Не могу не отметить, что твой наряд сегодня пропаганда целомудрия.

– Рада, что тебе понравилось.

Эмиль посмотрел на Меган. Рубашка пудрового цвета в контрасте с темными волосами, собранными в косу набок, подчеркивали бледность ее лица.

Провокация не сработала. Хавьер переключил свое внимание на Луку, бегающего с подносом между залом и кухней.

– Луи, каким аборигенским блюдом ты сегодня нас накормишь?

– Нашего повара зовут Лука. Давно пора запомнить! – громко сказал Роберт и выразительно посмотрел на Хавьера.

Лука резко остановился, повернулся к сидящим за столом и, не глядя на Хавьера, произнес:

– Сегодня подаем морского окуня в кокосовом соусе. Овощной паштет из баклажанов, моркови, болгарского перца и тартар из телятины с каперсами.

– А салат?

– Салат с обжаренной куриной печенью и вишней.

– Так, а десерт?

– Меню согласовано с мистером Пайком. На десерт Бланманже с сидром, сэр.

– Звучит съедобно. В этот раз никого не стошнит, – сказал с усмешкой Хавьер.

– Я… я… начал бормотать Лука и запнулся. Он приоткрыл рот, но не мог произнести ни слова.

– Человека с больным желудком стошнит и от апельсинового сока, – сказала Меган. – Спасибо, Лука. Не будем тебя задерживать.

Лука вышел из оцепенения, кивнул Меган и медленно направился в сторону кухни.

– Роберт, ты уже выбрал интернат для Банти? – спросил Хавьер.

– Я не планирую… – начал говорить Роберт, но тот его перебил.

– Ты погубил все дело. Развалил наш бизнес. Хочешь вырастить дочь без нормального образования? Вместо того, чтобы выкидывать тысячи на поиски Айрис, лучше бы вложил эти деньги в отель.

Эмиль вмешался:

– Домашнее образование имеет свои преимущества и не уступает традиционному.