Голос донесся из колонки, чуть приглушенный, начался с середины предложения. Может, диктофон был спрятан в кармане, когда поймал разговор. Я достаточно долго занималась этим заданием, чтобы узнать русские слова.

А потом зазвучал тонкий голос — другой язык, его я вообще не знала. Переводчица застыла. Сэм нахмурился, его плечи напряглись.

Третий голос заговорил что-то на том же незнакомом языке, и тонкий голос продолжил на русском. Голос звучал то так, то иначе, как делали наши переводчики, когда мы допрашивали людей.

О. Средний голос мог тоже быть переводчиком.

— Член «Борцов за справедливость» говорит с представителем из Достойных — сети, что атаковала на Среднем Востоке и Азии, — сказала переводчица с бледным лицом. — Они обсуждают возможный временный союз, чтобы разбить Конфедерацию.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Финн

Я еще никогда не ощущал себя так близко к историям родителей о Разоблачении. То были истории другого времени, до того, как родились я и другие дети в нашей семье, когда была борьба с настоящей несправедливостью. Я представлял, что во всех конфликтах, что требовали от меня героизма, участвовали бы враги не отсюда. Я так долго не понимал, сколько несправедливости еще оставалось дома, и против нее тоже нужно было выступать.

И протест сейчас состоял из встречи в кафе в Куинс, где мы оттачивали детали активного протеста, что пройдет через пять дней.

— В колледж есть три заметных входа, а еще четвертый для служебного персонала, — Тамара указывала на метки на распечатке, которую она развернула на столике. Ее четырнадцатилетний сын умел соединять магию с компьютерами, хотя я думал, что эти стихии никак не могут быть связаны, и он умудрился найти данные, что могли пригодиться. — Я не вижу неожиданных точек доступа. Нам нужно быть у каждого входа до прибытия учеников.

— Колледж официально открывается в семь утра, — сказал я, глотая остывающий кофе. Горечь усилила мое волнение. Я посмотрел на Флойда, Приглушенного парня за двадцать, который присоединился к нашей небольшой группе планирования. — Что насчет охраны?

Он улыбнулся.

— Их последний патруль утром заканчивается в полшестого.

— Тогда нам стоит быть там полседьмого. Так мы опередим учеников, но никто не успеет поднять тревогу и убрать нас раньше, чем мы проявим свое мнение.

— Сколько наших Приглушенных ребят думает, что они смогут отогнать охрану? — спросил Марк рядом со мной.

Я сверился с записями в телефоне. Часть прошлой встречи я общался со всеми Приглушенными магами в комнате.

— Восьмеро вызвались, они считают, что их оставшегося таланта хватит, чтобы помочь. Там есть парень со склонностью к щитам, и женщина, что может менять температуру — хоть нам не нужно жечь их, но она может сделать так, что рядом с нами будет неуютно. Как-то так.

— Если их восемь, можно расставить по двое у каждой двери, — сказала Тамара. — В паре один сильнее, другой слабее, чтобы все входы были защищены. Если за эти дни придет кто-то новый, будет бонусом.

— Мы ведь можем помешать им прогнать нас и без магии, да? — сказала Ноэми, упираясь локтями в стол. — Упереться пятками, если вы меня понимаете.

Тамара улыбнулась.

— Мои старики были очень активными в протестах, не связанных с магией, в их время. Я слышала их истории, оттуда можно почерпнуть идеи. Мы можем устроить обучение на встрече перед протестом, — она повернулась ко мне со стуком косичек с бусинами. — Есть вести от Эри?

Я покачал головой. Эри взяла нескольких друзей, чтобы дополнительно проверить вокруг здание колледжа. Может, она делала так, чтобы не работать с нами напрямую. Она согласилась действовать, как говорила Тамара, но с безумным энтузиазмом и улыбкой акулы она будто и ждала, когда рассмеется, когда протест провалится, и мы поймем, что были неправы.

— Она мне не писала, — сказал я. — Не знаю, насколько она вообще хочет делиться найденной информацией.

— Ей лучше бы слушаться плана, — сказала Тамара. — Больше всего нам нужно единство — ей нужно принять, что многие из нас не готовы пока что разбивать Конфедерацию. На это будет время, если сдержанные меры не дадут результат.

Ноэми скривилась, и я подозревал, что она снова думала о той библиотеке, которая сгорит раньше, чем Ноэми удастся погрузиться в ее книги.

— Вряд ли это будет необходимо, — быстро сказал я.

— У силы есть свое место, но я надеюсь, что мы не дойдем до этого, — Тамара свернула распечатку.

— Что будем делать до завтрашней встречи? — спросил Флойд, глядя на меня. Технически, главной тут была Тамара — ее опыт перекрывал все, что я мог предложить — так что я посмотрел на нее, чтобы показать, что я поддержу ее мнение, если оно не совпадет с моим. Но даже так я немного смутился от того, сколько членов Лиги начинали спрашивать мое мнение.

— Думаю, сейчас нам важны люди, — сказал я. — Есть еще несколько дней, чтобы связаться с друзьями, семьей, соседями, коллегами — всеми Приглушенными и Выжженными магами, которые хотели бы постоять за себя — и позвать их на собрание. Сила в количестве?

— И простаков, — сказала Тамара, кивнул на Ноэми. — Они нам помогли бы. Мы знаем, что их правительство давит на Конфед, может, происходящее расшевелит и их. Я попробую позвонить на главные каналы. Может, удастся заинтересовать их.

— Твоя семья в это втянута? — спросила у нее Ноэми, когда мы встали из-за стола.

Тамара пыталась подавить гримасу, и стало понятно, что это больная тема.

— Мой сын и муж — да. Может, кто-то еще из родни. Мой младший сводный брат десять лет назад выбрал свою жизнь, и мы знаем, что его депрессия развилась отчасти из-за Приглушения, так что там сильные чувства… Но они осторожничают. Моих вы не увидите.

— Они хотят держаться в стороне? — сказал Марк, тон показывал, что у него был опыт с таким отношением.

— Они даже слушать об этом не хотят, — она вздохнула. — Забавно, как борьба с одними предубеждениями не защищает от участия в других. Мои родители мало знают о ситуации с магией, хотя, насколько мы знаем, их могли проверить на магию, будь они моложе, когда Конфед проверял при Разоблачении.

Мне это казалось маловероятным. Конфед проверял только ребят от шестнадцати и младше, потому что связь с магией обычно проявлялась до достижения пубертатного возраста. Нынче Конфед проверял всех новорожденных, чтобы сразу записать их и раньше начать обучать талантливых.

Но я не видел смысла указывать на это, просто изобразил сочувствие на лице.

— Надеюсь, они одумаются.

Она пожала плечами.

— Посмотрим. Я сообщу Луису, что мы надумали. Если будет слышно что-то от Эри, передай мне, хорошо?

— Конечно.

Мы впятером вышли из кафе в прохладный и серый ноябрь. Марк и Флойд ушли пешком — мы встречались в Куинс, потому что это был самый удобный район для них с Тамарой. Ноэми помахала такси. Тамара коснулась моей руки, чтобы задержать.

— Все в порядке? — спросил я. Что она хотела сказать без остальных? Я куда-то влез? Такое уже бывало.

Она криво улыбнулась.

— Наверное. Я хотела поблагодарить тебя за то, что выступил на прошлой неделе. Знаю, там быть непросто. Но ты можешь поделиться с людьми полезным. И ты умеешь говорить с людьми, а у нас это уже половина успеха. Я рада, что ты на нашей стороне из-за этого и потому что, хоть ты юн, толпа старой магии послушает одного из своих охотнее, чем других.

Мое лицо пылало.

— Я не хотел… не думаю, что я…

— Эй, — Тамара подняла руку. — Все хорошо. Я не хотела ругать, это просто факт. Я вижу, что ты хочешь добра. Потому хотела тебе напомнить на будущее, потому что неизвестно, куда оно приведет нас: слушай людей, за которых ты говоришь. Нужно слушать, если ты хочешь бороться за всех, а не за одного себя.

— Логично, — сказал я, щеки еще пылали, но мне нравился этот дискомфорт, ее слова задели меня. — Я остался в Лиге не ради только своей выгоды.