Мисс Иден задумчиво покрутила на запястье свой кластер.

– Да, об этом давно говорят, – произнесла она. – Последние лет триста, насколько мне известно. Или даже четыреста… Всё грозятся, что мы превратимся в страну-призрак: территория есть, а населения нет. Ничего, не превратились ещё. – Женщина опустила глаза и секунду помолчала. – На самом деле, проблема, конечно, серьёзная. Но неужели они надеются поднять рождаемость путём введения в школьное расписание какого-то дурацкого предмета?

Мисс Дефоссе слегка повела плечами. От холодной воды ей стало немного зябко.

– Видимо, они подключают все возможные средства, – предположила она. – Авось, что-нибудь да «выстрелит».

– То есть, – размышляла мисс Иден, – они считают, что, если люди снова начнут заключать браки, то им захочется рожать и воспитывать детей? Какая глупость! – Воспитательница криво усмехнулась. – Семья – это путь в никуда, отмершая ветвь эволюции. Человечество уже всё это проходило, но уроки истории, видимо, никого ничему не научили. Правительство хочет снова получить депрессивное общество? Людей, не высыпающихся ночами от детского плача и озабоченных покупкой подгузников? А нас они спросили? Чего хотим мы? А я скажу: мы хотим жить для себя и только для себя! Никто не желает тратить свою драгоценную жизнь на подмывание грязных попок и вытирание соплей. Я уже не говорю о том, что забота о потомстве тормозит не только развитие отдельной личности, но и всего государства. Люди не могут всецело отдаваться работе, учиться, обеспечивать себе нормальные условия быта, полноценно отдыхать, в конце концов. А значит, буксует и прогресс во всех отраслях жизнедеятельности. Ни одна область экономики пока ещё не обходится у нас без человеческого труда! А если так, то зачем создавать семьи? Чтобы человечество деградировало? Детей всё равно надо отдавать в интернаты!

– Логично, – кивнула мисс Дефоссе. – Тем не менее, в Департаменте, видимо, считают по-другому.

Мисс Иден откинула голову на спинку кресла. Та услужливо завибрировала, мягко массируя ей затылок.

– Может быть, в бюджете нет денег на содержание интернатов? – прикрыв глаза от удовольствия, выдвинула версию воспитательница. – И они хотят нас всех закрыть? Или сократить количество учебных заведений? Как думаешь?

– Всё может быть…

Преподавательница снова зябко передёрнула плечами. Надо было выйти на улицу согреться, иначе, действительно, можно заболеть.

– А куда девать детей? Они хотят отдать их родителям?

– Вряд ли… – пробормотала мисс Дефоссе. Мысленно она уже грелась в сквере на солнечной скамейке.

– Ну, почему же «вряд ли»? – Мисс Иден приоткрыла глаза. – Разве ты не слышала сегодняшнюю новость?

– Какую? – Преподавательница слегка повернула голову.

– Некая миссис Эмили-Джейн Вайлоу официально затребовала общения со своей дочерью Шарлин Вайлоу.

– Что? – Мисс Дефоссе не поверила своим ушам и повернулась к собеседнице всем корпусом тела.– Мать затребовала общения с дочерью? Ты серьёзно?

Мечты о солнечной скамейке отступили на задний план.

– Более чем. Представляешь, чем это может нам грозить?

Преподавательница удивлённо смотрела на коллегу, пытаясь осознать смысл услышанного.

– Кто тебе это сказал? – внезапно охрипшим голосом спросила она.

То ли холодная вода, то ли суровая реальность сделали своё дело – горло стало садиться.

– Наша директор, кто же ещё? – вздохнула мисс Иден.

– То есть, это стопроцентная информация?

– Конечно.

Взгляд мисс Дефоссе стал стеклянным.

– Честно сказать, я даже не знаю, как реагировать, – слегка кашлянув, произнесла она. Голосовые связки отказывались подчиняться. – Но интуитивно мне почему-то стало не по себе… Когда летом нам объявили, что вводят в учебную программу уроки общения, я даже подумать не могла, чем это может закончиться…

Мисс Иден подняла голову чуть повыше, массажёр принялся трудиться над её шеей.

– Никто не мог подумать, – согласилась она. – Тем не менее, мы имеем то, что имеем. Директор объявила сегодня всеобщее собрание в пять часов пополудни.

– Да, я знаю. – Преподавательница сильно откашлялась, голос её пришёл в норму. – Мой кластер мне просигналил. Собрание по этому поводу?

– Именно. – Мисс Иден окончательно расслабилась, массаж шеи активно этому способствовал.

– Ну что ж, посмотрим, что скажет начальница. Или тебе уже известна её реакция?

– Реакция мисс Мередит? – усмехнулась воспитательница. – Я бы не сказала, что она слишком переживает. Ну, ты же в курсе – её роман с секретаршей в самом разгаре. Всё остальное для этих двоих сейчас абсолютно неважно.

– Ясно, – мисс Дефоссе слегка успокоилась. – А ты? Что думаешь ты?

– Сначала мне тоже было не по себе, но потом я плюнула и перестала об этом думать.

– Да?

Преподавательница поразмыслила несколько секунд и снова откинулась на спинку кресла. Приподняв голову, она тоже пристроила её в массажёр. Раз никому нет дела до всего произошедшего, то зачем ей переживать?

– Ну и ладно, – произнесла она. – Дождёмся пяти часов и послушаем, что нам скажут.

Женщины разом посмотрели на свои кластеры. На их экранах горели одинаковые цифры:

11:47 a.m.

Глава 4

На следующее после заключения контракта утро мисс Кенельман подошла к автобусной остановке. Лучи солнца едва проникали сквозь полупрозрачные стены павильона, внутри которого было очень чисто, прохладно и тихо. На табло высвечивались номера рейсов и время прибытия ближайшего автобуса. В этот ранний час здесь сидели лишь несколько человек. Приглядевшись, женщина узнала вчерашних знакомых – членов экспериментальной группы. Среди них была и Грета ван Мейер.

– Долго спишь, старушка, – фыркнула она вместо приветствия.

– Некоторые ещё дольше, – дёрнула плечом Эмили. – Нас здесь всего пятеро.

– Думаю, остальные будут в автобусе, – предположила Грета. – Либо мы захватим их по дороге.

– Ну и отлично!

Мисс Кенельман вполне устраивало, что она пришла последней, и лично ей не придётся никого ждать.

Автобус прибыл чётко по расписанию, и в нём действительно находилась недостающая часть группы. Траволатор доставил людей из павильона сразу в салон, Эмили с интересом огляделась. Она и забыла, когда последний раз совершала автобусную поездку. Ездить на транспорте, имеющем бензиновый двигатель, уже в те времена было очень дорого, лишь обеспеченные слои населения могли себе это позволить. Мисс Кенельман к ним не принадлежала.

Огромные, до блеска вымытые окна открывали широкий обзор. Дышалось очень легко, как будто воздух в салоне совсем недавно озонировали. Сидений было мало, и между ними оставалось большое количество места, чтобы вытянуть ноги, откинуть спинку и принять полулежачее положение, не мешая соседям. Эмили устроилась у окна, Грета села рядом. Автобус мягко тронулся с места.

Пока выезжали из города, ехали молча. Первой заговорила мисс ван Мейер:

– Послушай, а нам вчера сказали, где это – вилла «Розовые лилии»? – спросила она, скорее всего для того, чтобы завязать хоть какую-то беседу.

– Примерно пятьдесят миль на юго-запад.

Эмили полулежала в кресле и, не отрываясь, смотрела в окно. Пейзаж был для неё непривычным, а потому завораживающим.

– Как ты думаешь, это на побережье? – Грета тоже машинально следила, что происходит за окнами, но на её лице не было никакого интереса. – Может быть, там есть пляж… Уж больно охота искупаться.

Мисс Кенельман бросила на неё удивлённый взгляд.

– Если это вилла, то, наверняка, там есть бассейн, – справедливо заметила она. – Лучше поплавать в бассейне, чем рисковать жизнью в океане.

– А я люблю окунуться в живую воду, – возразила Грета. – Люблю чувствовать, как волны омывают моё тело… Я родилась на островах и всё детство понятия не имела, что в океане можно рисковать жизнью. Мы всей семьёй плескались в воде, как рыбки. Очень мне это нравилось…

– Всей семьёй? – удивлению Эмили не было предела. Она тут же забыла о пейзаже и уставилась на свою собеседницу. – Ты что, выросла в семье?