– Тогда в чём дело? – оборвав её на полуслове, распахнула глаза девочка. В них одновременно читались скрытый вызов и хорошо подделанное недоумение.

Эта бесцеремонность возмутила мисс Иден, но она постаралась справиться с собой.

– Ни в чём, дорогая, – ответила женщина. – Если бы вы не нарушали права других людей, не было бы никаких проблем.

Не могло быть ситуации хуже, чем та, когда воспитательница начинала говорить о правах. Шарлин внутренне напряглась, Спуни настороженно застыл.

– Надеюсь, вы понимаете, о чём я? – продолжала мисс Иден.

– Не совсем, – хлопнула ресницами девочка.

Женщина растянула рот в улыбке настолько широко, насколько позволяли губы.

– А мне казалось, вы прекрасно успеваете на уроках законодательства!

– Так и есть, мисс, – подтвердила Шарлин. – Я всегда набираю по законодательству больше девяноста баллов.

– Тогда перечислите мне, пожалуйста, основные права человека в нашем государстве.

– Зачем?

Момент для проверки знаний был не самый подходящий, однако мисс Иден изогнула бровь так, что, волей-неволей, девочке пришлось подчиниться.

И она монотонно завела:

– Право на жизнь, право на образование, право на получение медицинских услуг, право на экологически чистую среду, избирательное право, право на защиту прав…

Спуни еле заметно кивал головой, подбадривая хозяйку.

– Я подскажу вам, – остановила её воспитательница. – Я подскажу вам, что я хочу услышать. Каждый человек в нашем государстве имеет право на тишину и покой!

Взгляд Шарлин стал тоскливым.

– Да, конечно, мисс, – пролепетала она.

– А вы сегодня нарушили это право, – раздражённо продолжала женщина. – Причём, несколько раз! Мало того, что вы сами, совершенно безобразным образом, кричали в форточку, так вы ещё и провоцировали других людей на создание шума. В том числе и меня! Почему я должна надрывать голосовые связки, пытаясь добиться вашей реакции? Вы же прекрасно слышали, что я вас зову! Тем не менее, вы заставили меня окликнуть вас целых три раза! А по поводу вашей выходки с транспортировщиком младенцев, я даже не нахожу слов! Взрослый человек из-за вас создавал шум и суету в течение нескольких минут. Это просто недопустимо!

Шарлин скосила глаза на Спуни, тот лишь сокрушённо вздохнул.

– Я не… – попыталась возразить девочка.

– Не спорьте! – осадила её мисс Иден. – Все ваши выходки были зафиксированы кластерными видеокамерами. К тому же, жители соседнего дома позвонили мисс Мередит.

Шарлин понуро опустила плечи.

– За сегодняшний день вы совершили целый ряд проступков, – подвела итог воспитательница. – И я, как человек, несущий за вас ответственность, должна знать причину этого. Будьте добры, дорогая, объясните мне, во-первых, зачем вы кричали в форточку?

Девочка не ответила.

– Ну?! – поторопила её женщина. – Что, милая? Я жду.

Шарлин насупилась. Она хмуро посмотрела на свои ноги в ярких кроссовках, потом на растерянного Спуни, затем на маковое поле на стене.

– Я жду, – повторила воспитательница. – Объясните мне, пожалуйста, зачем вы кричали?

– Я не буду объяснять! – выпалила девочка. – Я имею право на молчание! Я буду говорить только в присутствии своего адвоката!

Глаза мисс Иден превратились в два сверлящих буравчика. Ей хотелось сровнять дерзкую девчонку с землёй, но датчики личного пространства ревностно оберегали каждого ребёнка в этом здании.

– Да, конечно, – стараясь держать себя в руках, произнесла она. – Естественно, вы можете молчать и не отвечать. Вы имеете на это право.

Несмотря на внешнее спокойствие, женщина была раздражена до предела.

– Ну, так что? Будете вызывать адвоката? – въедливо поинтересовалась она.

Шарлин лихорадочно соображала. Конечно, вполне можно было закусить удила, вызвать школьного юриста и продолжить разбирательство на официальном уровне. Но тогда придётся подключать мисс Мередит, без конца таскаться в её кабинет, подписывать электронные протоколы… Девочке была знакома вся эта волокита – к сожалению, проступки она совершала не в первый раз. И закончится всё, наверняка, общешкольным порицанием с занесением в личное дело. Но ведь можно повиниться перед мисс Иден прямо сейчас и избежать всех этих неприятностей.

– Пожалуй, нет, – покачала головой Шарлин. – Не буду я никого вызывать. Я виновата, простите меня, мисс Иден.

Сердце женщины слегка оттаяло. Всё-таки, она растила своих воспитанников с раннего детства и по-своему их любила.

– Хорошо, – произнесла мисс Иден. – Хорошо, на этот раз, я вас прощаю и не буду выпытывать причины такого безобразного поведения. Зная вашу несдержанную натуру, мисс Вайлоу, в какой-то мере я могу понять вашу тягу к мелким хулиганским проступкам. Радует и тот факт, что вы способны признать собственную вину и попросить прощения. Значит, вы ещё не совсем отбились от рук! Однако, ваша выходка с транспортировщиком младенцев всё-таки не на шутку меня встревожила. И я хотела бы знать вот что.

Женщина строго посмотрела на свою воспитанницу. Улыбаться при этом она не переставала – отступать от этикета учебного заведения было нельзя. Девочка опустила голову.

– Я хотела бы знать, случайно это было сделано или намеренно?

– Конечно, случайно, – торопливо забормотала Шарлин. – Случайно, а как же? Наверное, какой-то сбой в программе. Или вирус…

– Вы сами программировали игрушку?

– Да, мисс.

– Так я и думала. – Воспитательница вздохнула, на секунду стерев улыбку с лица. – Хорошо, мисс Вайлоу, можете идти на свой этаж, – разрешила она. – Я попрошу системного администратора проверить ваш кластер.

Спуни метнулся из-под потолка вниз, глаза его округлились от страха.

– Не нужно ничего проверять! – воскликнула Шарлин, загородив собой любимую игрушку.

– Тише, мисс Вайлоу! – Воспитательница приподняла брови, снова нацепив на лицо хищное подобие улыбки. – Мы только что обсудили ваше поведение, и вот опять… Тише, не кричите!

Девочка сжала кулаки.

– Почему, почему я не могу кричать? – сдавленно спросила она.

– Потому что право на крик не прописано в Конституции нашего государства, – спокойно пояснила мисс Иден. – Только поэтому.

– Это и есть та причина, по которой вы заткнули младенцам рты? – сверкнула глазами Шарлин.

– Что-о? – Женщина выпрямилась так, что, казалось, её позвоночник сейчас лопнет. – Что вы сказали, мисс Шарлин Вайлоу?

Она сделала шаг вперёд, датчики в кластере девочки тревожно замигали. Спуни высунул из-за спины хозяйки перепуганную физиономию, моргнул и юркнул обратно.

– Ничего.

Шарлин снова уткнула взгляд в носки своих кроссовок.

– Нет, вы сказали!

Улыбка исчезла с лица женщины. Датчики личного пространства мигали, как сумасшедшие, но мисс Иден, казалось, этого не замечала.

– Повторите, что вы сказали?!

Девочка подняла глаза, в них явственно читалась решимость.

– Я видела младенцев, которых сегодня привезли! – выпалила она. – Им заткнули рты! Чтобы они не кричали и не раздражали старикашек, живущих вокруг!

Мисс Иден облегчённо вздохнула.

– О боже, какая глупость! – Вымученная, натянутая улыбка снова появилась на её лице. – Какая глупость!

Женщина, наконец, обратила внимание на мигающие датчики и отступила назад, чтобы они погасли.

– Во-первых, – произнесла мисс Иден, – что это за отвратительное слово: «старикашки»? Я запрещаю вам его употреблять! Где вы, вообще, его услышали? Оно является оскорбительным по отношению к пожилым людям, которые, заметьте, в нашей стране составляют большинство населения. В ваших же интересах выбросить его из лексикона, если вы не хотите серьёзных судебных разбирательств.

Воинственности у Шарлин сразу поубавилось.

– А, во-вторых, – продолжала женщина, – мисс Вайлоу, пройдёмте со мной.

– Куда? – исподлобья взглянула на неё девочка. – Зачем?

– Пройдёмте, не бойтесь. – Воспитательница сделала приглашающий жест рукой. – Я вам всё покажу.