— Ты разбиваешь мне сердце, — он ухмыльнулся. — Неужели, правда, надеялась, что я уехал, маленькая лгунишка?

Диана покраснела.

— Ну, если честно, я хотела вернуть вам тот браслет, который случайно оказался в моем чемодане. Скажите, куда его послать.

— Это подарок, Диана. Я не беру назад то, что дарю.

Она ожидала, что он так скажет, но не могла сдаться:

— Это слишком дорогой подарок, я не могу принять.

— От чужого человека, возможно, твои правила это запрещают, но я-то тебе не чужой, мы заключили сделку. И, как ты сама настаивала, она бессрочная.

Вот бессовестный! Диана обмерла — неужели он никогда не оставит их в покое? Сердце забилось тревожно:

— То есть вы до сих пор хотите убить Шерлока?

— Уже меньше, — признал Чиано с недовольной гримасой, — но если придется…

— Но ведь вы сказали, что сделка в силе? — Ди в отчаянии чуть не повысила голос, но вовремя опомнилась, опасаясь привлекать к ним внимание.

— Значит, и говорить не о чем? Ведь ты послушалась меня и не раскрыла детали Шерлоку?

— Не раскрывала. Но он догадался, что вы угрожали мне.

— Это естественно.

«Ох, как этот паразит бесит!» — Диана подавила желание завести глаза к потолку.

— Нет в этом ничего естественного!

Он улыбнулся насколько мог беззлобно:

— Не цепляйся к словам! Скажи лучше, почему ты грустила, когда я пришел? Думал, найду тебя витающей в облаках, после столь долгожданной встречи… Ты же так скучала, даже постоянно думала о… — он сделал многозначительную паузу, было ясно, что негодяй вспоминает свои подколки, что она озабочена сексом, Диана свирепо взглянула на него и погрозила пшеничной лепешкой, которую так и мяла в руках все это время. Рик засмеялся и продолжил. — Хорошо-хорошо, постоянно думала о… Шерлоке. А сегодня сидишь мрачнее тучи. В чем дело?

— Вас это не касается. Это личное.

— Что у тебя с памятью, малыш? Забыла, что меня касается все, что я хочу знать? — он выделил «хочу», намекая, что это та самая просьба, в которой она не вправе отказывать.

Диана вздохнула. Откровенничать с Чиано — последнее, в чем она сейчас нуждается. Она повозила ложкой в тарелке и отложила хлеб. Даже поесть не дал, садист! Чиано прекрасно видел все ее эмоции, но спокойно пил кофе, ожидая ее исповеди.

— Чего бы мне не грустить, если я теперь безработная? — решила уйти от правдивого ответа Диана. — По вашей милости, между прочим.

Рик тонко улыбнулся, нисколько не задетый упреком:

— Ну, о неизбежном увольнении ты знала уже очень давно, что еще тебя расстроило?

— Шерлок… он взял тайм аут в отношениях… ему нужно разобраться в себе и со своей жизнью, так он сказал.

Рик похоже удивился, по крайней мере, поставил чашку на стол и наклонился к ней:

— Интересно. Не ожидал такого прямо сейчас. И что ты намерена делать?

— Я… А что я могу? Жить и ждать, займусь пока поиском работы. Он и вправду должен понять, чего хочет в будущем. Без этого не получится серьезных отношений.

— Мда, вы как дети малые, — Рик укоризненно покачал головой. — По поводу работы: не занимайся ерундой. Забыла, что ты теперь в Семье? — он выразительно скосил глаза на печатку на своей руке.

Диана, помрачнев, проследила за его взглядом — сапфир таинственно поблескивал глубокой синевой, оттеняя причудливую вязь узора в виде литеры “R”, затем подняла глаза на мужчину.

— Что вы имеете в виду? В какой еще семье? Я что, не имею права работать? Такого в договоре не было!

Рик усмехнулся, ее наивность забавляла и даже в чем-то умиляла его.

— Рад, что не надо освежать твою память. Я хочу, чтобы ты работала на меня.

Диана замерла, парализованная ужасом. Ричард с коварной улыбкой ожидал ее возмущения. И она его не разочаровала.

— Я ни за что не буду преступницей! Уверена, Шерлок одобрит это. Вы можете угрожать или сразу убить нас… — ее глаза потемнели от гнева, Ди сделала движение, чтобы подняться, но криминальный босс легко удержал ее за руку.

— Сиди спокойно и не горячись, кроха, — Чиано откровенно забавлялся и провоцировал, специально выводя ее на реакцию. Ему не хватало вот такого живого протеста и наивного возмущения, не хватало его Елены, которую так напоминала Диана. — Ты думаешь, у меня острый дефицит кадров? Для этого мне ни ты, ни твой Шерлок не нужны. Поверь, от желающих с нами работать отбоя нет, — Диана не скрывала облегчения, ему нравилось читать ее реакции. — Но у меня значительный легальный бизнес и место управляющего для тебя найдется.

Диана гордо выпрямилась, на щеках загорелся румянец, вся поза показывала, что ей не нужна благотворительность. Особенно от преступника. Она хотела немедленно отказаться, но Рик со спокойной улыбкой остановил ее:

— Подожди, ну зачем все усложнять? Ты же знаешь, что обязана подчиняться и все равно сделаешь, как я хочу.

Она молчала и со страхом смотрела на него, ожидая продолжения.

— Не смотри, словно ты — жертва жестокого палача, — на ее лице отражалось, что именно так она о себе и думает. Глаза лидера Рокко весело сверкнули.

— Слушайте, Ричард, это переходит всякие границы. Шерлок выполнил все, что вы требовали; я делала, как вы хотели, и теперь, кажется, у вас больше нет повода вмешиваться в нашу жизнь…

— Не понимаешь, детка? Ты член ближнего круга клана. Знаешь, что это значит? Ты наша до конца жизни.

Диана закусила губу от возмущения и досады. До конца жизни, что за дичь!

— Что еще за клан? Неужели вы серьезно? — Диана перешла на шепот, боязливо покосившись на официантку у стойки. — Как «Сицилийский клан», Коза Ностра или Аль Капоне?

— Ну, к кино это имеет мало отношения, а сицилийцы живут по другим законам. Что касается Капоне, со времен бутлегеров в бизнесе произошли значительные изменения. Тебя эта сторона никогда не коснется, но не воображай, что сможешь избежать обязанностей перед Семьей. Будь к этому готова и не испытывай мою снисходительность.

Диана поникла на своем стуле, все еще не в силах принять эту новую напасть. Рик, видимо, все сказал и поднялся.

— Не вешай нос, детка, все будет хорошо, — он оставил на столе крупную купюру, игриво ущипнул Диану за щеку и вышел из кафе.

«Негодяй, взял моду — щипаться!» — Ди потерла щеку и отставила тарелку с остывшим супом. Аппетит полностью исчез, она не притронулась и к карри. Но ароматный кофе пришелся кстати, ее хотя бы перестало трясти, она пила пряный напиток маленькими глотками. Что за ужасный человек, почему он не может забыть об их существовании? И что она должна сказать Шерлоку, ведь ей велено скрывать их сделку?

~

понедельник, 27 июля 2015г.

Здание военной разведки МИ6,

Набережная Альберта, Ламбет, Лондон

Ожидание в кабинете, стилизованном под бункер, как обычно не улучшило настроения детектива и оправдания Антеи, что его брата внезапно вызвал к себе премьер-министр, его не интересовали. Решив все-таки не откладывать разговор, Шерлок свободно устроился на одном из стульев для посетителей перед письменным столом, закинув ноги на сиденье соседнего стула. Почти равнодушно он озирал странную обстановку кабинета с голыми темно-серыми стенами, и ловил себя на мысли, что больше не испытывает раздражения или беспокойства, какие владели им той мартовской ночью, когда он получил от брата задание втереться в круг лорда Эдена, используя его сестру. Совсем другие мысли владели им. Сейчас он спрашивал себя, а за что именно наказывает себя брат, работая ежедневно по десять-двенадцать часов в этой тюрьме. Ведь этот офис, несомненно — камера одиночного заключения, пускай и комфортабельная. Раньше такая мысль показалась бы Шерлоку забавной, теперь казалась почти трагической. Какой конкретно поступок подвиг брата так ненавидеть самого себя? То, что у него много чего на душе, уже не вызывало сомнений.

Последняя мысль заставила его сжать зубы и кулаки, но усилием воли он вновь расслабился.

В зеркалах, укрепленных друг напротив друга, отражалось только его плечо, он с любопытством, склонив голову на бок, смерил уходящий вдаль длинный коридор рекурсий: плечо во все уменьшающимся бесконечном числе повторений позабавило его, заставив размышлять над парадоксами своей жизни. Говорят, все события повторяются — сперва в виде драмы, а потом как фарс. В отношениях с братом предсказать, что станет драмой, а что обернется фарсом, невозможно. Эта мысль заставила его усмехнуться, он взял в руки чашку с кофе, которую принесла Антея. Напиток уже остыл, но он сделал пару глотков, надеясь, что хотя бы отвращение от холодного кофе заставит его почувствовать хоть что-то кроме горечи, которая захватила и выжигала кислотой, кажется всю его душу. Нужно разобраться с Майкрофтом, выяснить все раз и навсегда, а потом… Он не знал, что будет потом, Майкрофт всегда был его братом, неважно, хорошим или плохим, но он присутствовал в его жизни, и Шерлок просто не знал, каково это — не иметь брата вовсе.