Теперь двое мужчин впились взглядом в ее полуобнаженную грудь и кружевной бюстгальтер цвета морской волны. Щеки стали пунцовыми, но она не отвела взгляда. Остро сознавая, что выглядит как жертва изнасилования, она не к месту припомнила, что купила этот бюстгальтер в “Moschino” только потому, что оттенок напомнил ей цвет глаз Шерлока в определенные моменты. Неподходящее воспоминание помогло внутренне немного расслабиться, ей стало легче выносить внимательные, и, к огромному ее облегчению, не похотливые взгляды мужчин.
Незнакомец мрачно покосился на кровоточащую царапину на ее правой груди и остановил взгляд на миниатюрном кулоне. В первых утренних лучах пчелка задорно поблескивала золотистым глазком. Взгляд главаря почему-то стал злым и колючим. Ее рука автоматически потянулась прикрыть сокровище от этих жестоких глаз, но он не позволил, грозно сверкнув глазами:
— Не двигайся.
Этот приказ, очень тихий, подействовал мгновенно, ее рука застыла. А в руке брюнета вдруг появился нож. Он оттянул цепочку и ловко перерезал ее. Когда перед лицом сверкнуло острое лезвие, она вскрикнула и отпрянула, но тут же возмущенно вспыхнула и сжала кулаки, увидев, что ее бесценная подвеска безжалостно срезана и заброшена куда-то в куст.
— З-Зачем?... — она схватилась за шею, в отчаянии от потери единственного напоминания о любимом. Слезы закипели на глазах.
Глаза незнакомца теперь сверкали коварством и злобной радостью. Видно было, что ее реакция от души порадовала его.
— Кажется, он любит играть? Пускай поищет!
С этими словами он как пушинку поднял ее и забросил на свое широченное плечо. Она что-то кричала, выворачивалась, попыталась соскользнуть, даже пыталась пинать обидчика ногами, но под добродушные смешки мужчин, получила увесистый шлепок по задранной вверх попе. Гангстер спокойно прошел к машине и сбросил свою ношу на заднее сидение сверкающего черным лаком внедорожника.
Через короткое время небольшой отряд мужчин в черном расселся по машинам, и колонна зловещего вида машин тронулась в путь. Рассветное солнце красным кругом висело над горизонтом, в низинах клубился туман. Дом скоро скрылся за холмом, а потом показался вновь.
Она напряженно застыла на широком кожаном сидении между двумя мужчинами, к счастью, те не обращали на нее внимания. Главарь просматривал что-то в телефоне, свободно вытянув длинные ноги, благо просторный салон позволял. Его помощник Ка́са, покопавшись в медицинской аптечке, энергично потряс в воздухе каким-то пакетом, а потом сунул ей в руки обжигающе холодный пакет и полотняную салфетку. Она была еще в шоке и не поняла, что это. Ка́са знаком приказал прижать пакет к скуле.
«А, это гипотермический компресс».
Скула пульсировала тупой болью; казалось, щека невероятно раздулась и она с облегчением прижала холод к лицу.
Сноровисто уложив медикаменты в аптечку, Ка́са вытащил из своего портфеля большой планшет и немедленно углубился в какие-то таблицы и графики, и больше не обращал на нее внимания.
Предоставленная себе, она смотрела на мелькающие за окном деревья и холмы. Куда ее везут? Накатывало понимание того, что добром ее не отпустят — она как-никак свидетель страшного преступления, совершенного этими людьми. Теперь бегство становится вопросом выживания. Но шансы невелики, она это хорошо понимала. Эти люди казались ей гораздо более опасными, чем подручные Никитского. Более профессиональными, что ли. Они действительно пугали, до дрожи в коленях. Особенно их босс. Она нарочно отворачивалась к окну, возле которого сидел Каса, чтобы даже боковым зрением не видеть страшного незнакомца. Но все время мучительно ощущала его присутствие, оно не давало сосредоточиться и мысли испугано метались: она то сожалела об оставшейся где-то в кустах пчелке, то прикидывала, как бы сбежать. Но все казалось туманным, словно на самом деле к ней не относилось.
Вдруг за холмами с правой стороны — там, где осталась захваченная вилла — раздался хлопок такой силы, что уши заложило, громом он раскатился по долине. Она оглянулась назад и оцепенела от ужаса, когда в просвет между деревьями увидела, что в небо поднимается огненное облако, а затем заклубился густой черный дым. Вскрикнула и зажала рот ладонью. Это же взрыв! Она с ужасом перевела взгляд на очкастого Касу, тот тоже поднял голову и, казалось, спокойно любовался видом, дым пожарища как раз скрылся за очередной складкой местности.
Они взорвали дом!
Вдруг теплые, но жесткие руки легли ей на плечи и развернули на сиденье, мрачные черные глаза уставились, казалось, ей прямо в душу. Глаза хладнокровного убийцы, они были слишком близко. Она замерла, парализованная ужасом, глядя в черные омуты, как кролик на удава. Накатила какая-то безнадежность, она чувствовала, что с нее хватит потрясений на сегодня. Сил просто не осталось. Совсем не сопротивлялась, когда брюнет уложил ее на сидение, устроив ее голову у себя на коленях. Мягко, почти нежно. От мужчины приятно пахло мятой и сандалом, в аромат парфюма вплетались нотки дорогого табака и... пороха. Запах показался знакомым и родным. Ну, конечно, так ведь пахло от…
Тут в ее плечо вонзили иглу, стало так больно, что слезы брызнули из глаз. Горячие капли скатывались по щекам и падали, расплываясь, прямо на идеально отглаженные брюки брюнета.
— Ш-ш-ш-ш, спи, девочка, — над ухом послышался неожиданно нежный голос, ее волосы пригладила огромная лапища. — Сколько ты вколол ей, Ка́са?
— Полтора кубика, зоти* Рик. Проспит всю дорогу.
Диану поглощала непроницаемая темнота, боль исчезла, пропали страх и тревога, осталось только мерное покачивание автомобиля. Она улыбнулась, радостно ныряя в объятия такой тихой и спокойной Смерти. У нее ведь аллергия, она снова умрет и на этот раз ее не спасут. Придется помучиться, конечно; это будет не так быстро как от пули, но все-таки… Как приятно пахнет… Шерлок…
И вот, поди ж ты, не умерла, а увидела потрясающий сон. Возможно, запах, напомнивший о любимом сыграл с ее телом такую шутку. Наверное, у нее была галлюцинация, не может хладнокровный убийца пахнуть также, как ее Шерлок!
Враз похолодевшие струи вернули ее к действительности — видимо она слишком долго стоит в душе. Диана поспешно выключила воду, дверцы душевой кабинки автоматически раскрылись. Не торопясь, она отжала волосы и повернулась, чтобы выйти.
И замерла на полушаге.
На кушетке, покуривая сигарету, вальяжно расселся ее темноволосый похититель.
— Привет, дорогая.
Комментарий к Глава 56 *зоти — zoti — господин
====== Глава 57 ======
где-то на юге Европы
— Привет, дорогая!
Диана вскрикнула от неожиданности. Испуганно попятилась обратно в душевую кабинку. Сперва побледнела, а затем жар прилил к щекам и распространился ниже, ей показалось, что она краснеет всем телом. Впрочем, несмотря на панику, она тут же сообразила: прятаться здесь нелепо — дверцы же прозрачные. Зашипев от бессильной ярости, поспешно перекинула мокрые волосы вперед, чтобы скрыть грудь, и встала боком, прикрывшись как могла.
Мужчина нахально расселся на кушетке и вовсю наслаждался видом, а равно и замешательством Дианы. Легкая улыбка кривила полные губы. И хотя эта улыбка не добавляла его облику ни капли добродушия — черные глаза сияли искорками злорадного веселья — выглядел он сейчас гораздо менее угрожающе, чем во время нападения на виллу Никитского.
— Думал, ты здесь заснула или решила утопиться. Пришел спасти, но залюбовался, — он небрежно махнул рукой в сторону душевой. Забавная манера говорить, не вынимая сигареты изо рта, усиливала впечатление, что этот тип от души развлекается за счет Дианы.
Девушка с опаской смотрела на мужчину. Ожидала, что он немедленно набросится на нее, но ничего не происходило. Чего он добивается? Не понятно, чего от него ждать. Радует хотя бы, что смертельно-опасная давящая аура незнакомца сейчас почти не ощущается, несмотря на жуть ситуации: она абсолютно голая перед этим непредсказуемым типом. Может, потому что он одет по-домашнему, в простую футболку и пижамные штаны, а не в деловой костюм? Завершала утренний образ похитителя прядь смоляных волос, свободно падающая на лоб, что придало ему неожиданно моложавый вид. Впервые увидев его, Ди решила, что ему за сорок, но сейчас невольно усомнилась в первом впечатлении, скорее тридцать с небольшим. Она задумалась, что же вызвало раннюю седину на висках? Стресс? Сомнительно. Кажется, у него нервы из железа. Поймав себя на этой мысли, разозлилась: думает о такой ерунде! Стоит под его взглядом мокрая, голая, озябшая и пытается понять наглеца, который над ней же издевается, пользуясь правом сильнейшего. Он — бандит и убийца, не следует забывать, что он взорвал виллу и, возможно, убил Никитского и еще нескольких человек.
