Единственное, о чем душа никогда не забывает, это то, что она неполная, что она лишена сокровенной части своей сущности. Поэтому в ходе всех своих воплощений в физическом мире душа бессознательно ищет свою недостающую половинку и часто тянется к тем существам, которые напоминают ей, пусть даже слабо, ее истинную парную душу. Эти поиски обычно бывают тщетными, так как очень редко парные души воплощаются в одном и том же месте в одно и то же время. Когда же это случается, они моментально привлекаются друг к другу, и это влечение всепоглощающе, даже если обе эти души не знают истинных причин такой силы взаимного влечения. Но в большинстве случаев, когда одна душа воплощается, другая остается на астральном плане.
Вердигрис, по словам Джеуба и Джеремии, была моей парной душой, другой половинкой моего духа. Когда я прикоснулся к камню на Фирзахе, другая часть моей души, то есть Вердигрис, почувствовала непреодолимую потребность воплотиться и быть рядом со мной. Делая это, она нарушила Первый Космический Закон, потому что мы не должны были встречаться в течение нескольких воплощений. Поэтому она действовала не ради ВСЕГО, а ради Единицы, ради нашего общего существа. Из-за этого, а также из-за того, что я оставил свою жизнь раньше времени, нам долго придется быть в разлуке — пока не восстановится Космический Закон, который мы оба нарушили.
Как только я понял это, меня охватила тоска. Как, спрашивал я, можно сократить время разлуки с Вердигрис? Ответ пришел ко мне неожиданно, как вспышка, прежде чем я договорил вопрос: принятием и послушанием.
После этого мне было предложено новое существование, в котором я мог бы значительно продвинуться в своем духовном развитии. Ожидавшие меня уроки снова заключались в контроле над эмоциями, особенно над чувством печали и боли.
Обрадовавшись, я быстро принял эту новую жизнь, желая пройти через любые испытания, как бы суровы они ни были, чтобы ускорить мою встречу с Вердигрис. Но гиды отнеслись к моему восторгу с меньшим энтузиазмом. «Ты еще очень молодая душа, — предупредили они. — Контролируй свою порывистость. Следующая жизнь будет очень трудной, и в ней будет много искушений. Ты не должен поддаваться». Но я едва слушал. Моя душа жаждала воплотиться как можно быстрее, чтобы совершить гигантские скачки вперед, приблизившись к моменту встречи с Вердигрис.
Моя следующая жизнь проходила в планетарной системе, известной как Варнья. Эта группа планет вращалась вокруг яркой красной звезды, имевшей такое же название, которая находилась на той стадии эволюции, когда она должна была стать Суперновой звездой. Когда это происходит, звезда взрывается с неимоверной силой и выделяет огромную энергию, создавая мощный вихрь такой неописуемой силы, что он разрывает саму ткань космоса, открывая дыру, ведущую в другие Вселенные. Эти Вселенные представляют собой отдельные уровни существования, которые являются частью астрального мира. Существуют миллионы таких дыр по всей Вселенной, и все они ведут в другие астральные планы.
Планета, на которую я попал в своем втором воплощении, была седьмой от Варньи и называлась Дел. Несмотря на большое расстояние от умирающей звезды, красный свет, исходивший от Варньи, был так силен, что омывал Дел своими лучами день и ночь. Атмосфера на этой планете была также прозрачно-алой, и все на ее поверхности было окрашено в эти пламенные тона. Поверхность Дел состояла из железа, молибдена и трития, чей яркий красный цвет и создавал на Дел кроваво-красную атмосферу. Ядро у трития значительно тяжелей, чем урановое, но в то же время более устойчиво.
Вся поверхность Дела пересечена реками из жидкого трития. Красная растительность густо покрывала участки суши и имела глубокие корни, которые, переплетаясь, распространялись под землей до берегов рек, где питались пылающей жидкостью. Жизнь на Дел была коротка. По сравнению с моим долгим существованием на Фирзахе, на алой планете я жил едва ли десять лет. И это были годы поразительных переживаний.
На планете Дел существовало множество организмов: жидких, твердых, газообразных, а также два вида, составлявших каждый свой собственный класс. Первый из них, известный как Силоми, имел вязкую, желеобразную форму, но в действительности он не состоял ни из какого вещества. Ни жидкий, ни твердый, он больше подходил под определение аморфного существа. Второй вид уникальной формы жизни, называемый Яртхой, выглядел как туманный газ, но в действительности был довольно плотным. Контакт с ним был смертелен. Яртху можно было сравнить с хищным животным. Силоми — его общепризнанный враг, и они постоянно воевали.
В моей второй жизни я составлял часть флоры на планете. Мое тело имело форму лиственного дерева, чей ствол состоял из элементов, придававших ему фиолетовый оттенок с примесью оранжевых прожилок. Моя листва также была оранжевой, и дважды в течение этой жизни я должен был расцвести, произведя один большой фиолетовый плод. Моей миссией было поддерживать свое существование во внутренней гармонии и следить за тем, чтобы взаимодействие видов вокруг меня также происходило гармонично. Мои ветви были моими детьми, а листья — нашей защитой. Каждый день мои корни выбирались на поверхность в поисках расплавленных рек, питавших меня. Моя жизнь протекала бы без особых происшествий, если бы не была связана с другими видами, живущими вместе со мной на этой планете.
Так, Яртх, представлял собой невероятно злобное существо. Он уничтожал все, с чем приходил в соприкосновение, и делал это единственно из садистского удовольствия. Он был наиболее разумным и могущественным существом на планете Дел. По контрасту с другими видами, населявшими алую планету и процветавшими в великом разнообразии, Яртха заключал в себе одном целый вид: он был одним-единственным в своем роде существом. Надо сказать, что это уникальное создание было неописуемо красивым и настолько же свирепым. Оно было двуполым, и хотя в земном смысле этого слова оно не было сексуальным существом, оно соединяло в себе мужское и женское начала. Его тело представляло собой светящуюся изумрудную форму совершенно симметричных пропорций, которая постоянно менялась, и каждый вариант выглядел исключительно гармонично и был способен доставить удовольствие чувствам. Лишь знание о его жестокости и коварстве удерживало другие виды жизни на большом расстоянии от этого сверкающего существа: прикосновение Яртхи означало ужасную смерть для любого создания, которое оказывалось у него на пути. Все, к чему Яртха прикасался, поглощалось им и медленно удушалось. Казалось, он наслаждается агонией своей жертвы, продлевая ее предсмертные муки со злобными ухищрениями. Таким образом Яртха питался почти беспрепятственно всеми другими формами жизни на планете Дел. Его аппетит был чудовищным, и его разрушительные инстинкты бесподобны по своей злобности. Во время частых охотничьих набегов он не оставлял ничего живого на своем пути.
Единственный вид, который мог успешно противостоять Яртхе, был Силоми, амебообразное создание, которое было настолько же неприглядным физически, насколько сострадательным и великодушным по своей природе.
Растительные виды на планете Дел, к которым относился и я, были способны перемещаться с места на место по своему желанию. Имея сверхчувствительные корни, я мог чувствовать приближение Яртхи и защитить себя и своих детей, быстро уходя прочь.
Когда мои ветви впервые расцвели и дали плоды, Яртха был на другой стороне планеты, и когда он наконец-то добрался до нас, мой плод был уже поглощен другими существами, находившимися со мной по соседству. Гневу Яртхи не было предела, как только он обнаружил, что плод уже съеден: он был редчайшим на этой планете и самым изысканным. Каждое дерево моего вида цвело и плодоносило лишь дважды за свою жизнь, что делало плод вдвойне желанным.
Многие существа погибли в тот день из-за ярости Яртхи. Когда его гнев немного поутих, он поклялся, что когда я еще раз произведу плод, он будет единственным, кто поглотит его. Яртха также пообещал, что уничтожит меня, после того как съест мой очередной плод: какой прок от меня, если я больше не буду плодоносить.
