Так нет, к прогрессу зачем-то начали «привязывать» человеческие отношения и внутренний мир самого человека. Ну, а когда к прогрессу присоединили общественные и государственные отношения, смыслы и значения этого понятия начало корявить и кукожить.

Истоки заблуждения основаны на убеждении, что люди образованные станут понимать и творить добро быстрее, шире и качественнее, чем люди не образованные. Кем-то была выдвинута гипотеза, что научные знания способствуют развитию человека. Если человек начинает лучше понимать законы природы, то, само собой, он становится способен адекватно приспосабливаться к реальности, снижая опасность таких естественных условий жизни, как холод, жара, наводнения, неурожаи, эпидемии и прочие природные катаклизмы. Кто-то сделал очевидным тот факт, что здравый смысл, подкрепленный научными знаниями, не позволит людям делать глупости. Такие, например, как уничтожение природы и друг друга.

Весь двадцатый век, в котором научная революция достигла максимальных и невиданных успехов, коренным образом изменившие всю жизнь человечества, убедительно доказывает, что связь образования со здравым смыслом не прямая, а причудливая. Глобальное распространение научных знаний сопровождалось и продолжает сопровождаться распространением глобальных проблем. Эта связь получила свое особое название – вызовы времени.

Давайте разберемся, почему такой важный критерий прогресса как рост научных знаний и просвещение не уменьшает проблемы человечества, а трансформирует их в глобальные вызовы времени?

Ответ прост и на удивление очевиден: увеличение научных знаний не является целью развития человечества. Наука – это средство. Средство для чего? Для всего того, что облегчает жизнь и дает возможность эффективнее приспосабливаться к жизни. Первая, наивная мысль, которая посещает голову в ответ – наука является средством для того, чтобы люди лучше жили. И, действительно, те, кто выжил в последних мировых войнах, живет явно обеспеченнее, чем жили те, кто был уничтожен оружием, отражающим последнее слово науки и техники.

На самом деле, наука служит тем целям, которые перед ней ставят люди, оплачивающие расходы на исследования. Это могут быть государственные структуры, озабоченные конкуренцией за власть и распространением этой власти на другие территории. Это могут быть частные инвесторы, озабоченные снижением издержек и получением прибыли от торговли товарами и услугами. Это могут быть военные, озабоченные получением преимуществ на поле боя. И многие другие люди, которые вкладывают в науку, чтобы получать преимущества в конкурентной борьбе людей друг с другом.

Очевидно одно: наука является самым эффективным средством в борьбе за выгоду, прибыль и власть в области политики, торговли, производства, войны и во всех других сферах, которые касаются жизни человека. Наука, созревшая как методология удовлетворяющая любопытство человека, уже давно превратилась в служанку коммерческой деятельности. Не случайно именно в двадцатом веке возникла поговорка: тот, кто владеет информацией, тот управляет миром.

Однако, возникает страшный и естественный вопрос: как с прогрессом соотносятся сотни миллионов невинных жертв всех войн и революций двадцатого века? А если к этим жертвам войны добавить и невинные души, погибшие в техногенных катастрофах и от болезней, связанных с «совершенствованием» лечения и питания, то эта цифра увеличится до миллиардов. Может, их отнести к статистической погрешности на прогрессивном пути к справедливому обществу?

Человечество все активней уничтожает среду своего обитания, братьев наших меньших и друг друга. Просвещение дало возможность человечеству осознать происходящее и…. еще эффективнее продолжить делать то, что делали их дикие предки – только в бóльших масштабах и с увядающей надеждой на лучшее.

Наука – отличное средство, которое дает возможность одним жить за счет других. Например, известный американский философ Спенсер считал, что господство над природой дает преимущества человеку и отражает прогресс как развитие человечества. Этот философский пассаж даже обсуждать не хочется в силу его очевидной несуразности. Подумайте и удивитесь, как человек, который сам является только малой частью этой природы, не понимающей ни свого происхождения, ни своего предназначения, самонадеянно ставит перед собой цели подчинить то, чего не знает и не осознает!

Если прогресс, применительно к науке и технике, «обозначает движение в направлении расширения знаний о природе явлений, предметов и законов материального мира», то почему по мере умножения этих знаний в геометрической прогрессии увеличиваются и проблемы человечества, противоречащие этой самой природе и ее законам?

Для чего мы расширяем знания о природе, которая нас окружает? Для чего мы делаем технику совершеннее и сложнее? С какой целью мы увеличиваем продолжительность жизни? С какой целью мы губим окружающую природу, загрязняя водоемы, уничтожая растения и животных? С какой целью мы уничтожаем друг друга? Почему права и свободы одних расширяются за счет ограничения прав и свобод других? Почему наше стремление к справедливости приводит нас к мировым войнам? А борьба за права человека приводит к много миллионным жертвам?

Итак, разве можно называть стремительное умерщвление живой природы, включая самим себя, с помощью науки и техники развитием и прогрессом?

Выгода понятна. Но где же логика?

Прогресс как перманентная революция.

«Революция - варварская форма прогресса».

Жан Жорес

Понятно, что прогресс – это отрицание старого, ветхого, темного, несправедливого, неразвитого, невежественного. Под ветхим и невежественным естественным образом понимается не только народные поверья в лешего и русалку, но и вера в Бога. Классическим примером ретрограда стала не только бабка, которая плюет три раза через плечо при встрече с черной кошкой, но и священник, как христианский, так и мусульманский и иудейский. Буддистский монах или индусский брахман вообще воспринимаются как персонажи из средневековья. Люди вон уже в космосе летают, а верующие молятся деревянным иконам, ходят не по моде и говорят непонятные (читай: ненаучные) вещи.

Настораживает тот факт, что идеология прогресса отрицает традиционный опыт. То есть опыт людей, прошедший проверку веками и данный нам в традициях. Получается, что «продвинутый» современник отрицает то, что помогло выжить многим поколениям его народа. Если принять во внимание, что традиции, навыки и обычаи являются составной частью цивилизационной парадигмы, то этот «продвинутый» современник отрицает то, что составляет его же сущность.

Ладно, если в обществе находятся несколько десяткой «недалеких» людей. Но когда массовая культура через СМИ взращивает миллионы людей, которые отказываются от традиций, то возникает ситуация, когда традиционные ценности растворяются в суете повседневности. Разве случаен тот факт, что отказ от традиционных ценностей приводит к революциям? Хорошо это или плохо? И почему их чаще всего называют цветными?

Почему – и это особенно примечательно – в любых революциях первыми под карающий меч попадают именно церковнослужители? Борьба с церковью и ее представителями во всех политических дрязгах становится своего рода пробным шаром для определения «своих» (прогрессивных) и «чужих» (ветхозаветных). Этот факт отражает закономерность прогресса? Или нет?

Факт поразителен, потому что революции, по идее, служат прогрессу и развитию, а священники – это самые безобидные, в общем-то, люди. Добропорядочные, законопослушные: они уважают власть, тихо молятся, и никому не навязывают своего мнения. Конечно, они мыслят иначе, чем революционеры, бандиты и атеисты, но ведь никого не убивают, и ничьи ценности не экспроприируют. Неужели для обеспечения научного прогресса требуются жертвы инакомыслящих людей, вина которых заключается в том, что они верят в доброе и вечное? И, естественным образом, не верят в цели и задачи революции.