– Стас волновался, ты не отвечала на звонки. Войти могу? – с хрипотцой в голосе спросил Максим Петрович.

– Да, конечно, – мне не хотелось отпускать его от себя.

– Может, отпустишь? – в голосе почувствовалась усмешка.

– Да, конечно, – продолжала удерживать его в объятьях: вдыхала такой волнительный запах. Ещё чуть-чуть постою, мне так приятно прикасаться к нему.

– Ангелина, давай зайдём: мне кажется, твои соседи наблюдают за нами, – от этих слов я встрепенулась, разжав с сожалением руки.

– Хорошо выглядишь, Ангелина, думал, тебе совсем плохо. Стас переживал, что ты лежишь без сознания с высокой температурой.

От его слов кинуло в жар: вспомнила, насколько вульгарно одета. Да еще и без трусиков, надеюсь, он этого не заметит, но юбка уж слишком короткая… Стало стыдно: Стас беспокоился обо мне, а я тут его отца зажимала в тамбуре.

– Я сейчас переоденусь и напишу ему сообщение.

– Пожалуй, не стоит, – Максим Петрович смотрел на меня оценивающе.

– Что не стоит?

– Переодеваться, – в глазах зажегся огонь желания. Мужчине явно нравилась игра в недосказанность. – Мне нравится твой наряд.

У меня мало того, что покраснело лицо, так ещё и мысли заметались от испуга. Неужели ему отправили видео, и он тут лишь по этой причине? А на видео было, на что посмотреть. Чтобы скрыть смущение предложила:

– Может, чай, кофе будете или ещё что-нибудь?

– Ещё что-нибудь, Ангелина, – Максим облизнул пересохшие губы, голос его говорил о возбуждении.

Я нервно оправила короткую юбку. Он заставлял меня нервничать – мысли носились, как ошпаренные, многие бились в предсмертной агонии, издавая жуткие вопли. Я поморщилась. Максим Петрович попросил:

– Если можно, я бы выпил, – и секундная пауза, – воды.

– Ах да, есть вода из святого источника. Будете?

– Ты что, решила проверить, не демон ли я искуситель? – он скептически осматривал плакаты на моей стене. А я и не заметила, как мы вошли в мою комнату.

– Ну, типа того… – ничего умнее этой фразы на тот момент мне в голову не пришло.

– Ну, раз типа того, тогда неси воду из источника, да захвати закусить чесноком и солью, – пошутил он.

Я жутко покраснела; повернувшись, слегонца получила удар по попе. Очевидно, Максим Петрович со мной заигрывал. Пройдя на кухню, выдохнула: как же меня волнует его голос, его поведение, игра, которую он затеял. Налила воду в стакан. Моё сердце бешено колотилось: хочу его, и плевать, что он папа Стаса. Глубоко вздохнув, открыла дверь; Максим Петрович сидел в кресле и увлечённо что-то читал. Как только зашла, отложил телефон. Посмотрел он на меня, как хищник на жертву.

– Иди сюда, детка, – рукой похлопал по широкому подлокотнику кресла.

Подойдя к нему, протянула стакан – руки от напряжения мелко подрагивали. Он попытался забрать его, но я отпустила раньше, чем Максим Петрович успел перехватить рукой. Мужчина подскочил с кресла, случайно толкнув меня. Я приземлилась на пушистый ковер; при падении ноги мои задрались, как, впрочем, и юбка. Зрелище предстало перед Максимом Петровичем просто чудное. Мужчина, нервно сглотнув, опустился передо мной на колени и одернул мою юбочку.

– Надень трусики, детка, а то застудишь свои милые пухлые губки, – Максим одной рукой с силой сжал мою талию, а другой же скользнул на оголенное бедро.

Я смотрела на него, как завороженная. Он, поцеловав меня в висок, поднялся сам и протянул руку, помогая подняться. Жутко покраснев, понеслась в ванную надевать недостающий комплект белья. Еще попутно натянула домашние треники и растянутую красную майку. Умыла лицо холодной водой: совсем крышу сносит, когда он рядом. Никто раньше на меня так из мужчин не влиял. Вроде и играет со мной, а вроде ведет себя целомудреннее некуда. Я совсем запуталась, но от этого мне он все больше и больше нравится. Мне так хотелось прикоснуться к его торсу, познать мужскую тяжесть на своем теле…

Стянув треники вместе с трусиками, начала с усилием тереть клитор: если сейчас не получу разрядки, накинусь на мужика и изнасилую его.

***

Сонная Ангелина была прекрасна. С удовольствием наблюдал за выражением ее лица: девчонка по уши в меня влюблена, нужно покорить ее сердце, затянуть поглубже в сети. И тогда можно делать с ней все, что захочешь. В ней есть внутренний стержень, она хоть по поведению и по внешности кукла, но характер и силу воли не раз уже показывала. Юные девушки любили либо плохишей, либо благородных рыцарей. В роли первого выступил Стас и потерпел фиаско, ну что же, судьба ко мне благоволит. Сыграю роль благородного короля. До принца возрастом не дотягиваю. 

Ели сдержался, чтобы себя прилично вести: когда она меня обняла, мой дружок активно зашевелился. Попытался ее вразумить, не хотелось, чтобы девчонка почувствовала мой интерес к ней. Тем более она девушка моего сына, а я благородный папаша… Какие же у нее формы, а какой запах!.. Запустить бы руки в ее волосы да засунуть язык в ее очаровательный ротик поглубже. Размазать розовую помаду по лицу, а потом властной рукой опустить бы ее на колени да и познакомить с дружком. Но роль ее будет другой, для этой сгодится и Кристина, тем более моя секретарша в этом профи.

Забавная она: когда предложила воды из святого источника, покраснела. Посмеялся: сама непосредственность, давненько я не общался с чистыми наивными душами. Откуда у девчонки столько порочности и в то же время чистоты? Странное сочетание: не дура же, но играет роль прожжённой сучки. Такое впечатление, что она подбирает себе наряды и смотрит, какой вариант ей ближе всего. Но вблизи, когда рассмотришь, неогранённый алмаз.

Вот же косорукая: облила меня! Подскочив, нечаянно толкнул Ангелину. А она, бесстыдница, без нижнего белья (или она сняла его специально для меня?)! Нельзя расслабляться с ней, держит все время в тонусе. Хочу наблюдать за ней со стороны, давать ей команды, чтобы безропотно их исполняла. Королям разве отказывают? 

***

Я постаралась справиться как можно быстрее с нахлынувшими на меня эмоциями. Ну как выходить к нему после такой оплошности? Что говорить? Или сделать вид, что ничего и не было? Тянуть более нельзя с выходом из ванны. И так меня не было минут десять. Но я зря волновалась: Максим Петрович снял майку и кинул на спинку кресла. От увиденного зрелища, видимо, выпала в осадок, потому как мужчина моей мечты что-то спрашивал у меня, а я не понимала, что он от меня хочет.

– Ангелина, у тебя есть фен?

– Да, конечно, Максим Петрович. Есть, – все еще недоумевала, зачем он ему нужен.

– Не могла бы ты, Ангелина, майку высушить и штаны, а то, знаешь ли, не очень приятно ходить в мокром.

Я ринулась к косметическому столику, взяла фен в руки, включила его. Но мою руку перехватил Максим Петрович. Выключив фен, он попросил:

– Ты не могла бы посушить вначале мои брюки, а то мокрое пятно, а мне скоро нужно будет уходить.

– Да, конечно же, на вас посушить или снимите их? – я ждала его ответа, нервно покусывая губы.

– Ну, если я сниму штаны, то это будет не очень прилично выглядеть. Тем более, ты девушка моего сына. Так ведь?

– Да, конечно, садитесь в кресло, – рукой показала на кожаное кресло рядом с компьютерным столом.

Максим Петрович сел, удобно устроившись в кресле, широко расставив ноги. А мне ничего другого не оставалось, как расположиться между его ног. Включив фен на теплый режим, начала сушить промокшие джинсы. На штаны опустилась и майка.

– Заодно и ее высуши, а то, правда, нет времени, детка, – голос у Максима был очень взволнованным.

– Постараюсь быстрее высушить, – заметила, что бугорок под его ширинкой заметно увеличился, как только неосторожно задела ткань рукой.

– Я могу называть тебя Ангелом? Хоть ты и не похожа по внешности на ангелочков. Скорее, ты напоминаешь мне Лилит, первую искусительницу на земле. Волосы с рыжинкой, огромные глаза: в средневековье тебя бы сожгли на костре, а может быть, и утопили.