Ковальский решил зайти в магазин по дороге домой, так что какую-то часть пути мы с Артёмом шли вдвоём – не стали ждать его. Я на многое не надеялся сразу, так что ничуть не удивился, когда Артём мне ни слова не сказал. Но зато стало интересно, когда он перебесится и его отпустит. Завтра? Послезавтра? Через неделю? Может, сегодня вечером? И что он мне напишет, когда захочет поговорить? И что мы будем делать после этого? Тупо притворимся, что нихера не произошло? Хм, если не ошибаюсь, у нас такое впервые, чтобы такая серьёзная ссора. Я не про повод, а про результат, если что. Так я всё ещё считаю, что всё хуйня, и Артём бесится только потому, что долбоёб. Но в любом случае, теперь остаётся только ждать. Пф, боже. Вот надо же было так.

Только я зашёл в квартиру, как из зала послышался голос матери:

– Альбрехт? Это ты?

Я миллион раз просил её не называть меня так, и вообще не использовать никакие имена по отношению ко мне, но всё без толку. Хотя справедливости ради отметим, что она редко это делает. Уже лучше.

– Нет. Мы убили твоего сына, украли у него ключи и теперь пришли за тобой.

– Смеюсь, – протянула мать. – Очень смешно. Принеси любимой мамочке пивка.

Но любимая мамочка даже не ценит моих первоклассных шуток. Но ла-адно, так и быть. Не отказывать же ей.

Мать так забавно сидела, раскинувшись на диване, среди всех своих подушек и пледа. Местами были расставлены тарелки с сухариками и чипсами, у поручня лежала банка колы, а на спинке, прямо за головой матери, с деловым видом сидел Бисквит, пристально наблюдая за происходящим на экране. Мамочка моя любимая опять вымешивает города, да..? Ну ладно.

– Только пришёл, уже к работе по дому припрягают, – забирая у меня бутылку, сказала она.

– Смеюсь, – теперь была моя очередь. – Вот это работа по дому – пиво таскать.

Можно всегда так? Это лучше, чем убираться, таскать тяжести, возиться с электричеством и так далее.

Мать вдруг нахмурилась, вглядываясь в моё лицо, потом помотала головой, приходя в себя, и спросила:

– Ты разве не должен был позже придти?

А ты не рада моему внезапному появлению? Я, вроде, не в неподходящий момент пришёл, в чём проблема?

– Да, должен был. Но Артём на меня обиделся, так что мы всё перенесли.

А раз уж так вышло, что она всё про нас знает, то я могу начать ныть ей о проблемах в наших отношениях? Хотя бы о вот таких мелочах. Хотя это будет слишком странно, если я вдруг начну ей вот так мозги ебать. Надо подождать хоть чуть-чуть приличия ради. Три месяца надо ждать с трагедии, прежде чем шутить об этом, да? Ну вот. Или, может, мать сама со мной заговорит об этом.. Будем бухать с ней когда, и вдруг ей интересно станет. Или типа того.. Ну, на самом деле, вряд ли – она слишком гомофобка, чтобы разговаривать со мной о таких делах. Эх. А так хотелось.

– Что случилось.

Не было похоже, что ей было так уж интересно, но я всё равно решил рассказать. Допустим, я хочу с кем-нибудь обсудить это. Поныться. А раз Артём меня бросил, то только мать моя любимая у меня и осталась. Так что прости, ты сама спросила.

– Мы ходили забирать краску и по пути обратно встретили толпу людей, и одна девушка там была обёрнута во флаг ЛГБТ. Ну, я вжарил ей по щеке, отобрал эту хуйню, порвал и ушёл. Артём почему-то взбесился и наехал на меня. Не знаю, что с ним не так.

– Так, подожди.

Жду, мам. Что тебя больше смущает в этой истории – что твой сын, который, вроде как, сам пидр, занимается такими вещами? Или что его парень обижается на него за это? Хотя второе вполне закономерно, так что удивляться тут нечему. Эх, господи. Вот теперь мне стыдно стало. Не из-за того, что я девочку ударил, а из-за того, что мать будет меня долбоёбом ещё большим считать. Что за день сегодня за такой. Всё не так.

– Так ничего плохого же не случилось?

Аха-ха, вот это ты выкрутилась.

– Ну я о чём и говорю. Но он на меня наехал тип я не прав. Что-то не так у человека с понятиями.

– Может, он с ними? – предложила мать.

– Вроде, он нормальным был, – тоже задумавшись, протянул я. – Говорю же, что не понятно, в чём проблема. Он странно себя ведёт.

Мать покачала головой, отпивая из горла. Тоже ничего не понимает. Озадачил женщину.

========== 5/8 - Июль, 19 ==========

19.07.14, Суббота

В конечном счёте писал ему первым я. Ещё и тем же вечером, как лох ебаный, но хотя бы не с извинением, а просто с предложением прогуляться. Это выглядело очень странно, знаю, и мне даже было немного стыдно, но уж как получилось. Я просто захотел поесть, а мать ещё со вчерашнего вечера была в лёгком таком запое, так что сказала мне отъебаться от неё и просто сходить куда-нибудь (подъебала ещё так тонко, типа, “Можешь даже позвать кого-нибудь”). Ещё был вариант подождать доставку, но зачем ждать полтора-два часа, когда можно за сорок минут дойти до центра, где есть круглосуточный КФС, и поесть там? Вот я тоже так подумал.

Артём согласился, но не захотел идти туда со мной вместе – сказал, что оба пойдём по отдельности и встретимся уже у самого КФС. Грехом было не заподозрить что-нибудь, и да – что-то было не так. Из-за того, что я пришёл раньше, я мог проследить, с какой стороны Артём пришёл, и это была неправильная сторона. Наш дом располагался с другой (откуда шёл я, собственно), и что-то мне подсказывало, что варианты “проехал остановку” или “вышел рано и решил сделать небольшой кружок, чтобы не стоять” не очень-то и годные. Можно было ещё предположить, что он решил зайти куда-то по пути, и поэтому ему надо было так петлять по городу, но боже, давайте серьёзно.

На мой вопрос, у кого он был, проследовало только грубое “Ты её не знаешь”. Ну, не то чтобы грубое, но такое. Не очень приятное для слуха. Так вот и читалось “У какой-то бабы я был, и вот что ты мне сделаешь, а? Тоже по ебалу дашь? М?”. Может, я много думаю, конечно, но в любом случае стало понятно, что просто так ничего не забудется. Но я всё равно не планировал извиняться. Артём сам перебесится и успокоится. Вон, уже начал. Ну, раз после ссоры поехал к какой-то своей подруге, у-у-у. Решил меня позлить? Ну давай, успехов тебе. Я тут побуду, посмотрю.

– Ты так и будешь на меня агриться?

Просто надо было узнать об этом. Если он и дальше планирует так себя вести, то я лучше сразу морально подготовлюсь. Хотя как будто я ждал чего-то другого. Артём же у нас такой. Вспыльчивый и злопамятный. Хотя вообще, я думал, что он, как типичный холерик, должен быстро отходить от всех потрясений. Обычно, как бы, так и было, но тут он несколько часов уже бесится, и никак успокоиться не может. Так сильно задело, что ли? Нет, правда, в чём проблема. Только не говорите мне, что дело в том, что это странно смотрелось с моей стороны. Ну, Артём же выделил тогда, типа, господи, вот это да, мой парень разогнал сходочку, у-у-у. Но вот уж о чём бы я никогда не подумал, так это о том, что для него это реально будет важно. Алло, ебать. Ты сам себя особо пидором не считаешь, так почему тебя это так возмущает? Пиздец, блин. Всё настолько плохо, что мне правда интересно, почему он обижен на меня. То есть, как ему тыкать людей ножами и пиздить можно, а я не могу втащить один раз какой-то девахе? Это если брать его слова, типа, ему непонятно, как можно бить людей. Что он там не понимает, алло? Это я не понимаю сейчас вообще ничего. И вот что нам делать? Я не знаю.

Артём недовольно меня оглядел, скрестив руки на груди.

– Я уже почти успокоился.

Вау. И даже делать ничего не пришлось? Круто. Или я рано радуюсь ещё?

– Почти, – тут же повторил Артём, но уже как-то поспокойнее. Видимо, сил на беситься дальше нет. Или понял, что зря выёбывался на меня и что гнев у него безосновательный. Ладно, давайте просто войдём в его положение. Не в смысле, что признаем, что я ублюдок, а вспомним, что у людей бывает такое, когда их что-то бесит, и объяснить они это не могут. Просто принципиально они не могут это принять. Даже если головой понимают, что ситуация не достойна таких эмоций. Само получается, и всё тут. Артём просто слегка запутался в жизни. Ничего, со всеми бывает. Мы не можем осуждать его.