Но Кристина смотрела на меня очень даже серьёзно, ещё и с каким-то недопонимаем, что ли. Это напрягало. Когда Ковальский развернулся к нам с противной усмешечкой, стало ещё хуже. Ну вот, теперь точно пизда. Разосрёмся все, только так.

– “О да”, – посмеялся Илья. – Это так забавно.

Я сначала долго думал, к чему это он, потому дошло, что это об “oder”. Ха-ха, какая отличная попытка сменить тему разговора. Или как ещё это назвать можно. Или что это вообще было. Зная любовь Ковальского к комментированию всего, что он слышит или видит.

– Супернатурал, – вдруг запел он. – Супер, супер, супернатурал. Су-упернатурал, натуральней все-ех, ка-амон.

– Что? – посмеиваясь, Кристина развернулась ко мне. Больших трудов стоило вспомнить, что там у нас в немецком на этот счёт, мда-а.. Я так и не вспомнил.

– Супер-гетеро, имеется в виду. И там дальше “Гетеросексуальнее всех”.

– В русском “натурал” это для гетеросексуалов? – это почему-то прозвучало удивлённо. Типа что-то необычное.

Я покачал головой. Не нравилась мне эта тема, ой, не нравилась.

– Прикольно. А Ковальский это с намёком поёт или просто издевается?

Я не удержался и с упрёком на неё посмотрел. Кого тут можно так подъёбывать, по-твоему? Алло, ебать.

Илья выплюнул чай в кружку, подавившись, а Артём просто посмеялся. Весело вам, да? М-м.

*

– Альбрехт.

Кристина крайне некстати решила поговорить со мной. Я только-только засыпать начал. Но если уж даме хочется.

– М.

– У тебя есть девушка?

Я не много понимал спросонья, но вскоре смысл вопроса до меня дошёл, и я немного даже занервничал. Ну вот и всё. Мы прожили славную жизнь, теперь и помирать не жалко.

– Нет.

Вообще, был у меня план пошутить как-нибудь по-уёбищному. Типа, “Да, ты сегодня её за руку даже держала”. Ладошку мою правую. Но это пиздец тупо, так что лучше даже не задумываться над этим конкретно.

– Не ври. У тебя презервативы в рюкзаке есть.

Ой, ну господи. Товарищ Моргенштерн. Если мы на постсоветском пространстве, это не значит, что можно совать свой нос везде, где только хочется, ладно? К рытью по чужим сумкам это относится тоже. Презервативы у меня, блять, есть. Да, и что? Может я.. Не знаю. Что-нибудь. Зачем людям нужны презервативы.

– Ты рылась в моём рюкзаке?

– Это случайно вышло, – сразу начала отнекиваться Кристина. – И я делала это не с целью найти там что-то такое.

Да какая разница, если ты всё равно нашла?

– Ну так да?

– Нет.

Кристина мне, кажется, не сильно верила. Ну да, конечно, куда же против таких неоспоримых доказательств. Хотя как ещё можно трактовать подобное? Сказать, что мне подбросили? Да, звучит как план.

– Я не расскажу Отто, – но Кристине, кажется, было крайне важно узнать. Даже стесняюсь спросить, зачем.

– Да нет у меня никого.

Всё-таки, ладно, насколько уместно сейчас пиздеть про подкинутые презервативы? Я видел, так делали. Ну, в смысле, что подкидывали. Или даже дарили. А что? Ковальскому кто-то на день рождения целую пачку подарил. Мда, Рита с Артёмом сделали это. Заказали ему целую коробку презервативов. Недавно об этом вспоминали просто, и им всем так смешно с этого было. И я так понял, это довольно распространённый подъёб. Как только объяснить, что пачка вскрытая. Или сказать, что такую сразу и подбросили? Хотя с чего ради я должен что-то кому-то объяснять. Тем более, Кристине.

– То есть. Если мы сейчас вдруг.

Кристина так резко перелегла на бок, а потом перелезла на меня, усаживаясь, что у меня аж сердце прихватило. Время остановиться, Кристина. Прекрати, пока не поздно.

И можно было бы просто остановить её, вместо того, чтобы ныть, но.. Давайте честно, я не собираюсь этого делать. Во-первых, мне интересно, во-вторых, я слишком тряпка, чтобы отказывать ей. Ну, может ещё, это моё подсознательное (или не очень) желание мести. Мне же изменяли. И изменяют, скорее всего, прямо сейчас. Ну и чем я хуже? Я тоже могу.

– Станем немного ближе..

Какое забавное выражение..

– То это никого не оскорбит?

Ну, Артём может обидку кинуть, конечно, но нахуй его, всё. Он и не узнает ни о чём.

– Нет.

Но что-то в груди у меня побаливало от осознания того, что тут со мной девушка, и так вот рядом. Это может быть опасно. Хотя это уже стало опасным, блять, Арсений. Еблан тормознутый.

Нет, но это всё так внезапно. Даже после утреннего не.. Думалось, что к этому вообще придёт, ещё и так быстро. Но это было знакомым ощущением. Когда был первый раз с Артёмом, было примерно такое же чувство. Мда..

Что-то мне жарко. Надо окно открыть..

Но конечно, двигаться никто не стал. Кристина тоже так и сидела, выжидая чего-то. Надеюсь, что не интереса/действий с моей стороны? А то у нас проблемы в таком случае. Я безынициативное чмо. И если по пьяне с Артёмом я ещё могу что-то себе позволить, то трезвым, с еле знакомым человеком.. О границах которого я ничего не знаю. Кристина, мы должны познакомиться поближе сперва. Расскажи мне о себе. Что тебе нравится и что нет. Насколько свободно я могу вести себя.

– Так смотришь, будто впервые видишь что-то подобное.

Ну.. Простите, конечно, не каждый день на меня вот так залезают, эм. Кто ты там мне вообще? Мы друзья с тобой? Или так? Ковальский недавно какую-то песню тупую пел, и там было такое слово, как “передружба”. И “недоотношения”. Кто мы?

– Не важно, – пытаясь прекратить думать о всякой херне, сказал я. – Что ты планируешь делать?

Стоит узнать уже. Мне к чему готовиться?

Кристина глубоко вздохнула, выпрямляясь в спине и осматриваясь.

– Что-то жарко.

А я говорил.

– Надеюсь, ты не против, – потянувшись к краю своей майки, хмыкнула она. Мне было бы вообще похуй, если бы под ней у неё было хоть что-то. Я про лифак сейчас, но нет. Как бы, всё правильно, мы, вообще-то, спать собирались, а кто спит в лифчике, но ебать. Вот и начинается. “Какой ковёр у нас красивый, как ярко лампочки горят”. Какое у тебя красивое лицо, Кристин, ты бы знала.

Ладно, не всё было так плохо. Я больше не четырнадцатилетний девственник, чтобы смущённо отворачиваться. Да и интересно, всё-таки. И немного непривычно. Ну, после парня, конечно, всё будет не так. Я не говорю уж про фигуру и естественные различия. Оно и ладно. Но какого чёрта кожа такая чистая..? Я это уже с трудом воспринимаю – как меня испортили. Ужас.

– Ну так что?

Всё-таки, надо вернуться к обсуждению. Мне просто было необходимо узнать, чего она хочет.

– М-м-м. Пока мы оба только что из душа предлагаю обменяться.

Она не договорила, но и так было понятно. Упомянута гигиена. И чем мы можем обменяться? Только вот небольшая проблема.

– Я не умею.

Я сразу предупрежу, чтобы от меня много не ждали. Не хотелось бы, конечно, никого разочаровывать, но что поделать. От меня не так уж и много зависит в этом вопросе.

– Я тебе расскажу, – успокоила меня Кристина. Как у неё всё просто. Но раз уж так, то давай, выкладывай.

– Рассказывай, – не дождавшись никаких обещанных объяснений, начал я.

– Что, вот так просто согласишься? Не будешь ломаться, что это не по-мужски?

Её удивление и слова меня самого в ступор ввели. Что я опять не так сделал, ну блять, а? Почему вечно всё должно пойти через жопу? Обязательно говорить о таком сейчас?

– А кто-то так делает?

Нет, я знаю, что делают, но я думал, что в прогрессивной Европке такого уже нет, чтобы для парня или мужчины было проблематично заняться таким сексом с девушкой. Ещё и по такому поводу. “Это не по-мужски”, блять. А я думал, это у нас такое более-менее распространено из-за “тюремной культуры”, так сказать. И то не у всех, правильно же? А Кристина, то есть, где-то встречала таких, которым оставаться мужчиной было важнее. Мда. Вот так отлижешь девушке, а потом вдруг перестанешь мужчиной быть. Все клетки твоего организма в раз станут “ХХ”, и член отвалится, и гормональный фон сразу другой. Так же это и работает. Это как Ковальский рассказывал – как-то у него сестра спросила, почему даунизм не лечат изъятием этой лишней сорок седьмой хромосомы. Конечно же, ебать. Охуенно просто. Хотя это немного не связанные друг с другом вещи.. Я просто почему-то вспомнил. Не важно.