Хм. По сути, Артём должен очень бояться того, что она может узнать об этом. То есть, по факту, у Ковальского есть просто потрясающая возможность получить желаемое через шантаж, и.. И он не будет этого делать? Что, блять.. Ковальский, не еблань, а. Не, я не против, конечно, что ты весь такой из себя принципиальный и хороший, но бля. Это как-то нелогично. Хотя если он ещё не додумался до этого? Хотя он же мразь и урод, а не тупой аутист. Забыл.

– Попрошу заметить, – начал Ковальский, но быстро замолчал. Видимо, прежде чем сказать, он не подумал, что же именно мы будем замечать. Пхех, мудак, блин.

– Ладно, я опущенный.

– Может, не будем об этом перед едой разговаривать? – прервал его Артём. С таким лицом грустным сидел. Хотя при таких разговорах – чё ему радоваться? Чёт он вообще сегодня молчаливый какой-то, кстати. В школе, вроде, нормально было, ну и что произошло, м? Чё расстроился? Сейчас Илья тебя развеселит. Или Рита. Или я. Кого только выберешь, ну. Ты же можешь.

– Ла-адно, – протянул Ковальский, после чего осмотрел нас с Ритой. Очень предвещающе это было, надо сказать. Я имею в виду, что по нему прям видно было, что ищет до кого или до чего бы сейчас доебаться. И когда его взгляд задержался на мне, я про себя аж глаза закатил. Ну и что на этот раз? Давай, я жду. С Ритой уже поцапались, теперь со мной, давай.

– Сений, – наконец Ковальский собрался с мыслями. – Давай когда ты в следующий раз решишь пройтись по магазинам за шмотьём, я с тобой пойду?

Это было настолько всрато, что я даже уточнить, что за хуйню он сейчас выдал, не смог. Ну, ещё потому, что мне дали слишком мало времени на осмысление ситуации – Ковальский тут же решил пояснить за пиздёж.

– Я просто не так давно искал себе вещички, и видел, как два парня ходили и выбирали одному из них шмот.

Я сегодня столько нового узнаю, боже. Нет, правда? Парни ещё и по магазинам вместе ходят? Вот это да, блять. Вот это я охуел сейчас от полученных знаний.

– Или Артёма с собой возьми, – Ковальский усмехнулся. – Ему же должно нравиться, как ты одеваешься.

“..”. Ты охуел, блять, совсем?

Меня не столько смутило то, что Ковальский сказал что-то такое, сколько то, что они с Артёмом потом посмеялись над этим. В частности, что именно Артёму было смешно. Вот чё хочешь теперь это делай. А вот это я рано или поздно тебе точно припомню, долбоёб.

– Что, блять, – прошипела Рита, поморщившись. – Ты.. Это пиздец тупо.

– Давай ещё тебе красные джинсы купим, – продолжал Ковальский. – Чтобы совсем по-уёбищенски было.

Вот сука, а. Я вам ещё шутки над цветом моего рюкзака не простил, как вы опять начинаете. Не хочешь нахуй сходить?

– Вам, блять, платят за то, что вы издеваетесь над ним, что ли? – Рита закинула мне руку на плечо и потянула на себя. Я сразу как-то просёк, чего она хочет, так что просто подался и лёг головой ей на грудь.

– Уёбки, блять, – обнимая меня одной рукой, а второй поглаживая по голове, сказала Рита. – Я иногда поражаюсь, как он вообще вас терпит до сих пор.

Серьёзно? Кто-то вообще об этом даже думает? Почему кто-то другой, но не я? Блин, Рит, ты меня смущаешь.

– Мы ему нравимся, – хмыкнул Ковальский.

– Да вы псы охуевшие.

Я говорил, что Рите крайне не идёт материться и ругаться? Так вот, я всё ещё так думаю. А то она вся такая милаха, и такие выражения. Ну нельзя, ну несоответствие образу. С другой стороны, как ещё ей выражаться? Да и как будто мне не нравятся вот эти её фразочки, пф..

– Бля, это как тот мем, где баба держит на руках парня и показывает другой бабе вот так два пальца. Там ещё пишут постоянно что-то, тип. Я, то, что я защищаю, и то, что на это бычит, как бы.

Ну, всё же правильно. Вы на меня бычите, Рита меня защищает. Что тебе не нравится? То, что за меня хоть кто-то впрягается?

Когда принесли коктейли и ещё пару штук, так, “лёгких” для приготовления, пришлось сесть. Во-первых, чтобы не мешать Рите есть, во-вторых, чтобы самому поесть, и в-третьих, чтобы накатить хоть немного уже. Так, для начала. А то я устал уже со всей этой хуйни, здесь происходящей.

– М-м, Ковальский, – вымазывая сырную палочку в соусе, спросила Рита. – Раз уж упомянули про гей-радар. Ты типа чувствуешь, что этот парень не из ваших рядов, раз не хочешь даже попытаться подкатить к нему?

– Чего это тебя вдруг так наши отношения забеспокоили? – Илья усмехнулся, подпирая голову рукой и хитро разглядывая даму. – Не ты ли у нас главная гомофобка на районе?

Классный титул.

– Чё вы вообще на бухло решили прилечь? – вдруг решил возмутиться Ковальский. Ну, или просто увести тему в другую сторону. – Чё пьёте?

– М, я не помню, что у меня там.. – протянула Рита. – А у Арсения – абсент, севен ап и гренадин.

Сейчас бы не помнить, что пьёшь ты, но знать вообще всё, что в стакане у одноклассника.

Ковальский вскинул брови, развернувшись ко мне.

– Сейчас бы абсент с газировкой пить.

Я пожал плечами, кивая головой. Потому что я могу.

– Ты еблан? Мы тебя до дома тащить не будем.

Пф, да в хуй вы мне упёрлись.

– И не надо, сам дойду.

Вы только посмотрите, чтобы я там не упал нигде и не ушибся головой. Она у меня и так дурная, беречь надо бы, но.. Похуй, пляшем.

– Хуярь сразу залпом, – только я поднёс стакан к губам, сказал Ковальский. Как хорошо, что такая хуйня не может меня рассмешить. А то было бы неловко.

– И мне потом дай, – Артём уже протягивал руку. Хоть бы лицо попроще сделал перед просьбой. Чёт вы прям приуныли, товарищ. Так и быть, пейте. Раз уж вам тоже грустно и плохо.

Артём, конечно, повеселел, но тишина, в которой мы шли к нему, предвещала только одно – какой-нибудь пиздец. Я вот думал сегодня про “Дома поговорим” – ну так вот, да. Только говорить, похоже, будут со мной. Но мне похер, как не сложно догадаться. Мда, всё-таки, мешать алкоголь с газировкой – это в целом плохая идея, ещё и такой высокоградусный. Но я не грущу, нет, совсем нет. Даже наоборот. Потому что чувствую себя я сейчас просто отменно. Прекрасно. Так хорошо, как никогда себя не чувствовал. Я даже перестал жалеть, что пошёл с ними в этот ёбанный бар. Понимаете уровень? Аха-ха.. Но мне правда хорошо. Так хорошо, что хочется только лечь, обнять кого-нибудь и всё. Так полежать пару часов. Или дней. Не знаю. Мне похер.

Но хуй-то там. Сначала надо будет узнать, что там у Артёма за предъявы ко мне. Поругаться с ним. Потому что там явно будет что-то такое. А я, помимо всего вышеперечисленного, хочу ещё и высказать кому-нибудь всё, что я о нём думаю. Ну а так как тут со мной рядом только Артём, да и думаю я по большей части только о нём, то он очень рискует попасть под раздачу.

Поэтому.

Надо срочно лечь спать. Вот прям сейчас. Вот как только придём домой, так в коридоре сразу и завалюсь. Ладно, шучу я. Не настолько всё плохо. Но будет реально лучше, если у меня не будет возможности слишком много разговаривать с Артёмом. Для всеобщего же блага, Артём, давай ляжем спать сразу по приходу. Ну, вернее, я лягу спать, а ты там чё-нибудь поделаешь. У тебя же бессонница, мать её ебать. Тебе тяжелее с этим.

Вообще, выглядел он на удивление спокойным. Это даже притупляло беспокойство в какой-то мере, но я всё равно ничего хорошего от окончания сегодняшнего дня не ждал. Он слишком хорошо прошёл в своей середине, чтобы так же и закончиться. Но раз уж я пьяный просто в ничто.. Потерял мысль. Не могу думать в таком состоянии. Ну и не надо. И так всё хорошо.

Уже когда мы оказались в комнате Артёма, и он закрыл за нами дверь – только тогда он впервые на меня посмотрел. Ещё в баре начал избегать зрительного контакта, и вот только сейчас. Могу даже конкретно сказать, после чего это началось. Аха-ха. Артём ревнует? Блин, это так глупо. Она всего-то обняла меня, алло, долбоёб. Ты ходил к ней, и вы там с ней не только обнимались. Но я же не ревную. И сцены ревности не закатываю. Эх, Артём, почему же ты такой долбоёб? Почему жизнь не могла дать мне нормальную любовь? Девушку, м. И адекватную. Нет, блять – держи парня-психопата. Мало тебе приключений в жизни, ну вот. Веселись. Пиздец. Всё плохо.