– Яростно дрочить там будет.

– Боже, блять, – выругался Артём. – Тебе надо законодательно запретить пошло шутить. Тебе не идёт вот совсем.

– Один раз-то можно.

– Пойдём ко мне после школы? – Артёму быстро стало всё равно. он, как я понял, решил наверстать всё пропущенное за две с половиной недели. Меня должно радовать, что это про просто нахождение рядом, а не про еблю. За один вчерашний вечер было только один раз, и ночью ещё разочек. Это пиздец как мало, и я сказочно рад, что Артём не доёбывается до меня с этим. Возможно, скоро начнёт, типа, сейчас ему пока совесть не позволяет так себя вести, а потом станет нормально. Но пока можно понаслаждаться его компанией и всеми вот этими милованиями. Хотя я бы всё равно предпочёл, чтобы в школе мы ничем таким не промышляли, но ладно. Допустим.. Ничего страшного не случится.

– Может, не стоит так часто видеться, пока твой отец дома? – решил всё-таки поднять этот вопрос я.

Хотя бы попытаюсь. Не так уж это и важно, конечно, но если Артём согласится, то будет неплохо. Меня просто смущает присутствие Алексея Валерьевича. Было бы в разы легче, если бы у него не было дурной привычки врываться в комнату без предупреждения (и подходя к дверям крайне т и х о), или если бы Артём мог закрыть дверь в свою комнату. Но нет. Ни первое, ни второе, и мне это просто не нравится. Да, он знает. Но это никак не облегчает ситуации вроде вчерашней. Когда мы лежали и обнимались, и тут дверь так открывается. И “А чего вы обнимаетесь?”. Сука.

– Привет, Арсений, – вздохнул Артём, усмехаясь. О согласии можно было забыть. Да и вообще не думать, если совсем уж честно.

– Заткнись, – фыркнул я.

Вчера, после школки, мы пошли к нему, и Алексей Валерьевич так меня поприветствовал. Такое измученное “Привет, Арсений”. Я там чуть не умер нахуй. Зато Артём повеселился как следует с моего лица. Но я правда удивился, когда Алексей Валерьевич не то что поздоровался прям со мной, но ещё и по имени назвал. Это что за пиздец вообще, скажите мне?

– Откуда он вообще знает, как меня зовут?

– Блять, ты серьёзно? – спросил Артём не то удивлённо, не то ошарашенно. – Ничего, что мы встречаемся?

– Это не повод.

– Арсений, блять, – Артём ткнул меня пальцем под ребро. Типа наказание. Он иногда так делает. Надеется, что я начну чувствовать себя виноватым после такой хуйни. Тс..

– Почему ты так его ненавидишь?

Кого, твоего батю? Пф.

– Я его не ненавижу. Просто побаиваюсь.

– Он просто с тобой поздоровался.

Он знает, что мы встречаемся, Артём. Понимаешь ты, нет? Это ненормально. Ладно бы, если бы он твоей матерью был – женщины как-то поспокойнее к таким вещам относятся, ну, это типа общепринято. Но это твой отец. И когда он спокойно на меня смотрит всякий раз, спокойно разговаривает и вот это вот всё, у меня ломаются представления о жизни. А я не люблю когда так. Понимаешь, нет?

– Он меня смущает.

– Ты мой пирожочек, – протянул Артём, и мне уже из-за одной интонации захотелось сломать ему пару костей черепа. – С тобой поздоровался взрослый дядя, и теперь ты не будешь выходить из дома?

Теперь был мой черёд его бить. Только я не ограничился одним тычком в спину, и пинал и бил Артёма до тех пор, пока он не отошёл от меня. Ненадолго его хватило, надо отметить. Ну, как – он просто быстренько слинял от меня на нужное расстояние, и там и остался.

– Когда я приходил к вам.

Не знаю, почему меня потянуло на разговоры, но подумалось, что вполне можно сейчас рассказать об этом Артёму. Чего бы и нет. Вдруг ему интересно будет.

– Твой отец попросил меня сделать что-нибудь с твоим ебалом.

Артём даже в лице не изменился. Может, и сам слышал? А, может, это нормально у них. Обыденность, знаете? Все же родители переживают за ёбла своих детей. Это нормально.

– Это он про то, что некоторое время перед этим мне было слегка хуёво, и я ходил с грустным лицом.

Я аж фыркнул про себя. Как, блять, это определяется? В обычное время оно у него, то есть, весёлое, да? Или Алексею Валерьевичу известны какие-то секреты? Он как-то определяет, когда Артёму грустно, а когда нет? Это можно понять по поведению, но явно не по лицу. Хотя если ходить и хмурить его, даже моя мать решит доебаться, что происходит. Даже она. Что говорить о нормальных родителях. Хотя не назвал бы отца Артёма таким, но не надо гнать на человека.

– Почему?

– Да не важно, – отмахнулся Артём. – Но ты, как мой парень, типа должен помочь мне развеселиться. В смысле, он заметил, что ты давно у нас не был.

Господи, он ещё и обращает внимание на что-то такое..

- И решил, что проблема в этом.

О, господи..

– Блять, какой рак. Это ненормально, что он так делает.

– Да ты просто мне завидуешь. Что мой батя принял меня, а твоя мамка сдаст тебя твоему ебанутому дяде, который в лучшем случае заберёт тебя отсюда, а в худшем – убьёт.

Я аж охуел слегка с такой гневной тирады. Я тебе какое злое зло сделал, что ты так со мной разговариваешь..? Алло, блять? По больному месту бьёшь ведь.

– А теперь покажи мне, где я тебя просил об этом.

Артём и не планировал успокаиваться:

– Как думаешь, если сесть за убийство своего сына-гея, твои соседи по камере посадят тебя на перо за это?

– Я как-то не сильно в этом разбираюсь. И Отто не мой отец.

– А вот откуда ты знаешь. Может, ты такой еблан потому, что сын инцеста?

Так, он сейчас допиздится, я отвечаю. Уже дважды меня заебал, вы только посмотрите. Он же не думает, что раз я вернулся к нему, то это показатель большой любви, из-за которой я буду терпеть хуйню по отношению к себе бесконечно? Пусть ебало себе схлопнет, блять.

– Были в разных странах. Всё равно как-то умудрились перепихнуться.

Это во-первых.

– Ну а вдруг ты чего-то не знаешь.

– Отто сидел в это время, – остановил его я.

А вот это во-вторых. Пока он там нары грел, как у нас тут, вроде как, принято выражаться, его сестра гуляла и вела очень даже неплохую себе жизнь. И нагуляла меня. Хы.

– А-а, – протянул Артём. – Ну блин, тогда не сходится.

– А так хотелось, – произдевался я.

После этого выдалась недолгая слегка неловкая пауза. Артём так и ходил где-то вдалеке, усмехаясь и осматриваясь, а я сидел на подоконнике и думал об жизни. Вот что Артёму от меня надо вечно, почему он постоянно всякую хуйню мне выговаривает, а потом ходит, улыбается? Ему нравится это, да? Когда мне хуёво. Мы так не подружимся с ним, он это понимает? Сам же ситуацию ухудшает, а потом ходит с расстроенным ебалом. Хотя дело тогда наверняка было не в этом. Что случилось тогда? Они с Ритой поругались, м? Или в чём проблема была? Зима, вроде, тогда уже закончилась, Артём ещё и на антидепрессантах с февраля-месяца сидел. Чего грустил-то, петух ебаный?

Когда он подошёл ко мне, я уже сразу ничего хорошего не ждал. Что сейчас мне скажут? Что нового придумают, чем бы меня ещё таким обидеть? Давай, мне уже самому интересно.

– Ручки опусти, – беря мои руки за запястья и опуская их мне же на колени, сказал Артём. Просто я сидел, скрестив их на груди, мда.. Опять шутки про психологическую защиту? Хотя ладно, пусть будут. Это защита от тебя, Артём. Понял? Всё, иди нахуй.

– По лицу себе опусти.

Но вырываться или как-то противиться я не стал, да. Посмотрим, что там дальше у нас по планам. Артём не убирает руки.. Целоваться сейчас полезет? Нет, ну а правильно. Наехал на меня, поунижал, теперь можно и миловаться. Да, блять?

– Это мой шаблон для шуток, – приближаясь, сказал он.

– Было ваше – станет наше.

Артём вскинул одну бровь, но долго кривляться не стал. С секунду поразглядывав меня, он внезапно укусил меня в нижнюю губу. Это было слишком неожиданно и неприятно, так что я даже отшатнулся. Только бы вот это ещё смысл имело, ага – Артём впился, как змея. Но хоть недолго меня мучил – совсем скоро это переросло в нормальный поцелуй, и можно было позволить себе немного расслабиться. Чуть-чуть. А то Артём сейчас опять как решит что-нибудь вытворить. За язык укусить или ещё что-нибудь такое сделать. Главное чтобы было больно и я страдал. У него явно какой-то фетиш на это, мне кажется.