– Что? – Ковальский, похоже, не услышал. – Больно?

– Можно было и сказать, – уже громче сказал я. – Попросить подвинуться.

– А-а, прости, я думал, ты не слышишь.

Ай, да в пизду вас всех, а. Вы все так меня расстраиваете. Вам за это платят, что ли? Подкиньте мне денег, что ли, тогда, я хоть бухла себе куплю, чтобы легче со всем этим справиться. А то умные все такие, я ебал.

Хоть Ковальский и сказал, что он так сделал только потому, что думал, что я его не услышу, я знал, что это всё было специально. Они с Артёмом ещё в начале года раскусили, что меня трясёт, когда ко мне прикасаются, поэтому ходили и заёбывали меня вечно. Все вот эти их тычки под рёбра и прочая срань. Как-то, я помню, Ковальский подошёл ко мне с каким-то вопросом и специально положил руку на плечо, пока спрашивал. Думал, меня зажуёт, ага, ща. Не, меня потриггерило, конечно, но я изо всех сил старался не показывать этого. Вроде, получилось, но даже так это не прекращалось ещё какое-то время. Вот, потом они решили пока оставить меня в покое, чтобы я успокоился, а сейчас снова начнут измываться. Это же так весело.

“Бля, реально, завязывай а. Весь мир против тебя чёт”

Мне просто грустно. Меня наёбывали полгода. Полгода, Арсений. Пять месяцев в глаза пиздели, что всё нормально, хотя было нихуя не нормально. Боже. Да даже если дело в том, что это Рита, и Артём тупо не может “отвязаться” от неё, то в чём проблема, почему он не мог сказать об этом? Я бы понял, блять, а-а-а..

– Чё грустный такой с утра?

Теперь ещё и Ковальский доёбывается. Отлично, блин.

– Моё обычное ебало.

– Утро добрым не бывает, а?

Он уже в курсе, я смотрю? Ага. Артём ему, небось, вчера сразу же, как только я ушёл, написал, что всё, он свободен. “Можешь приходить”.

“Фу, блять”

Да, что-то неудачная какая-то шуточка. Мне лучше ни о чём сейчас не думать. А то буду вот так сам себя подъёбывать, и окончательно в депрессию уйду. Оно мне надо.

Учителя ещё не было, да и урок не обещал быть весёлым, из-за чего я решил пока прилечь и поспать. Сил моих нет все эти довольные беззаботные лица видеть. Ладно, шучу, мне плевать, просто надо обдумать кое-какие вещи. А, как известно, лучше думается, когда перед тобой нет лиц. Ну и да, мне до пизды скучно. Подремлю хоть.

– Блин, Арсений, – протянул Ковальский, только я лёг на парту. – Ну не расстраивайся. Я же не знал, что тебя так затриггерит с этого.

Да всё ты знал, петух, блять. И специально меня толкнул. Я всё про вас двоих знаю, даже не пытайтесь меня наёбывать.

Когда меня обняли, меня даже передёрнуло, по-моему. Но так, вообще, было прикольно и даже немного приятно, да. Больше внимания и утешений. Мне сейчас только оно и надо. Моа-ар..

Вот Ковальский, надо отметить, довольно часто так делал – я про объятия сейчас. Типа, тебе хуёво или грустно? Если Илья рядом и он это заметит – он обязательно тебя обнимет. Артём, блять, ещё больше унижать начнёт, но не Ковальский, не-ет. Он знает, в отличие от некоторых, как себя с людьми вести. И это немного иронично, если честно. Типа, какой-то хер с горы, который по сюжету должен быть моим соперником/врагом, няшится со мной и утешает, когда мне плохо, когда Артём или вообще ничего не делает, или только положение усугубляет. Да, Ковальский это ради шутки делает, но бля. Когда происходит какая-то срань, приятно, когда тебя успокаивают, даже если вот так. Вещает моя внутренняя латентная социоблядь.

– Ну Арсений, – Ковальский так и не отцеплялся от меня. Честно, на сколько-то меня это даже напрягало. Это не привлечёт лишнее внимание? Хотя какого чёрта, боже. В классе и не таким занимались. А от Ковальского вообще чего угодно можно ждать. Мне кажется, если он однажды придёт на уроки в платье, или ещё какую-нибудь такую срань вытворит, никто даже не удивится. Потому что это Ковальский. Он долбоёб. Да и к нему на удивление спокойное отношение в классе. Все же знают, что он на два фронта у нас? “Поебать, кого ебать”, как говорится. Тема часто не поднимается, конечно, но какого-то особого отношения к нему из-за этого нет. Вот вам и хвалёная русская гомофобия.

– Ты чё с ним сделал? – послышался возмущённый голос Алёны откуда-то спереди. Нас заметили, мда.

– Пиздец, Ковальский, – Сусленко тоже был тут, искренне недоумеваю, почему. Но это типа приятно, когда за тебя вот так впрягаются. Левые люди, с которыми ты даже и не общаешься особо, но которым есть до тебя дело. Аха-х..

– Да это не я, блин. У него просто тяжёлое время. Ну всё, – Ковальский снова переключился на меня. – Всё наладится, Арсений. Когда-нибудь Артём перестанет пиздеть и быть таким долбоёбом. Ты только не плачь.

Ха-ха, блять. Ты правда так думаешь? Мне вот кажется, это безнадёжно. Знаешь, это как когда некоторые люди по жести уверены, что они не могут быть эгоистами только потому, что у них есть брат или сестра. Хотя этого самого эгоизма у них хоть отбавляй. Но нет, они не могут такими быть, “ведь у меня есть сестра-а”. Вот и с Артёмом типа так же. Мда.. Не то чтобы мне не похуй – пусть сколько угодно пиздит, но боже. Не о таких же вещах умалчивать.

“Точно. Он не врал. Он умолчал”

Об этом ведь речи никогда не было? Что он не умалчивает. Он только не врёт, но вот умалчивать ему принципы позволяют спокойно. Так что всё нормально здесь, ребят, расходимся. Я опять хуйню на пустом месте развёл.

– Чё уставился? – во внешнем мире продолжалось противостояние Ковальского и возмущённого народа. Видимо, к бунту подключился и сам виновник торжества. – Сиди там. Один. Никому не нужный. Рита, отсядь от него.

– Отстань от Арсения, ты его уже задолбал.

И почему все думают, что он меня задолбал? Или так только потому, что это Ковальский? Типа, что ещё он может сделать, ну.

– Это вы все его задолбали. Особенно Артём.

Пиздец, блять. Снова, снова эта хуйня. Когда ты думаешь, что если что-то случится, будет какой-то лютейший пиздец, а потом это происходит, и н и х у я просто не меняется. Это я к ситуации с Ковальским, понятно же, да? Вот, он узнал, и что дальше? Кто-то как-либо пострадал? Да нихера. Ещё и сидит, успокаивает меня. Хотя, может, дело в том, что мы с Артёмом уже расстались, и я типа больше не опасен? Вот если бы мы всё ещё встречались, Ковальский бы так легко меня в покое не оставил. А так.. Я больше не угроза, чего со мной дрочиться, силы на меня тратить. Теперь снова Рита на горизонте. А Арсений так. Считай, можете теперь ныть друг другу о своей нелёгкой. О неразделённой любви. Ха-ха.

**

Заметив, что я на него смотрю, Артём перестал улыбаться, и сделал такое страшное выражение лица, что мне аж немного не по себе стало.

– Хули тебе надо, блять?

Я просто молча отвернулся – надо было мне сто раз с ним ссориться. И так всё внезапно скатилось просто в никуда, нечего всё только портить. Хотя Артём, как я могу посудить, как раз этого и хочет.

Вот и всё-таки, что я сделал? Он так ведёт себя, как будто мы крупно разосрались, и вина в этом всём исключительно моя, и типа всё плохо, но ничего же не было? Он просто психанул, и поэтому попросил перерыв. А теперь что-то начинается. Может, это просто шутка? Просто это было как-то слишком неожиданно. Обычно есть какие-то предпосылки, из-за которых постепенно становится понятно, что вот, ещё чуть-чуть, и пизда, а тут что? Или я что-то пропустил? Пока спал, ну. Артём там опять себе что-нибудь понавыдумывал. Хотя причина наверняка глубже, и такие выражения не совсем уместны. Как бы, ему это и не надо было никогда, так почему он не может бросить меня по первому желанию? Хуйня вопрос же, ну.

Но так немного не делается. А то сначала он пиздит, что ему меня жаль, и надо мной нельзя издеваться, а потом бросает и, надо же, издевается. Урод, блять. Хотя это похоже на давление на жалость. Я не должен его удерживать. Хочет уйти – пусть уёбывает. Пожалуйста.

Вообще, хватит. Не надо больше об этом. Бросил и бросил. Он выглядит счастливым, так что всё нормально. Нам же главное, чтобы другие были счастливы. А что там у нас происходит, это ладно. Мы как-нибудь и так справимся.