Ещё бы я понятие имел.

– Можно что-нибудь полезное поделать.

Хотя кого я обманываю.. Что вообще можно считать полезным? Уроки? Ага, сто раз. Кто вообще в десятом классе этой ебаниной страдает? Не знаю, может, и есть кто-то, но я с начала года только раза три или четыре что-то делал. Просто с алгеброй не угадаешь – когда Нинка будет проверять, когда нет, а вот Ивановна может и пизды дать, знаете ли. Вузовский преподаватель, ага. Ещё и со всей этой пургой из серии “Ты должен знать историю своей страны”. Хотя не то чтобы я был с ней не согласен, или мне вообще было какое-то дело до этого – я-то историю Великой и Необъятной знаю – но бля. Это всё равно не оч.

– Но можно и нет, – когда Артём поморщился, дополнил себя я.

Но имей совесть, парень, никто не начинает пить в полвторого. Хотя я помню, как недавно они в какой-то конфе обсуждали во сколько собираться, и Ковальский настаивал на “пораньше” – “Да в пять не прикольно, давайте в четыре. Раньше начнём, больше выпьем”. Но я серьёзно не думаю, что нам стоит так делать.

– А не можно, – протянул Артём. – А нужно.

Я не понял, к чему именно это относилось, но что-то мне подсказывало, что “полезным” Артём заниматься не планирует. Ну, как бы, и без разницы. В конце концов, я даже не знаю, что под этим подразумевать можно. Вот были бы мы у нас в загородном доме, я бы пошёл снег чистить. Что? Что ещё делать днём в воскресенье, когда вы живёте в деревне? Абсолютно очевидно, я считаю. И Артёма я бы с собой взял. Помог бы мне чисто по-дружески. А то у нас такой двор большой, там заебёшься даже одну сранную дорожку расчищать. Эх, вот были же времена.. Я скучаю.

– Тогда понятия не имею.

Пусть сам думает.

– Можно поиграть.

– Тебя серьёзно это не заебало?

Артём помотал головой. Я уже хотел было ещё раз предложить ему поиграть во что-нибудь самому, но вовремя решил остановиться. Когда-нибудь потом, наверное. Да.

– Можно в комнату матери пойти, у неё там что-нибудь поделать.

Это так странно прозвучало.. Хотя понял я это только после того, как Артём криво усмехнулся. И то немного позависал – а что смешного-то..? Я у мамы ебантяй.

– Но ей нормально будет, что мы туда зайдём, и всё такое?

– Думаю, ей похуй.

Главное, чтобы не разнесли и не украли ничего, а так хоть что угодно можно делать. Ну, логично, что если это что-то плохое, то незаметно от неё. Мда. Ну, ещё явно стоит спросить разрешение. Чистая формальность – мать явно не будет возражать, но просто чтобы она знала, что происходит. А то заходить в комнату к человеку без спроса – как-то, всё же, дико. В – Взаимоуважение.

– Это странно, – проговорил Артём, продолжая как-то хмуриться. – Но я не знаю, что более ненормально – это, или что она тоже такими вещами занимается.

– Ты заебал уже.

Вот правда. Ему самому ещё не надоело загонять про это?

– А, – довольно протянул он. – Моё лицо, когда кого-то заебал.

Кто бы сомневался, что ему нравится. У него это как смысл жизни, или что?

Мы вышли из комнаты, и я направился к кухне – собственно, затем, о чём я думал вот почти только что. С Артёмом потом попиздим – что там ненормально и что нет. Это он ещё о её предпочтениях не знает, хах.

– Можно мы у тебя в комнате посидим?

Мать развернулась ко мне, недоумённо на меня смотря. Очень живые эмоции, я должен отметить. Даже не понять, почему именно она считает меня долбоёбом – потому что я спрашиваю разрешение на что-то подобное, как ребёнок маленький, или потому, что я хочу, собственно, посидеть у неё в комнате? Правда сложно.

– Зачем?

– Просто.

Не люблю распинаться, да и что за бред вообще? Вслух говорить ей, что я буду играть с её приставки? Неа. Я же себя потом ещё целый год дрочить буду с этим.

– Только следи за ним получше, – шёпотом сказала мне мать после небольшой паузы. – А так, конечно, сидите.

Ну вот, о чём и говорили. Мда, надеюсь, что Артём её не слышал. А то грубо, всё же, как-то получилось? Хотя, скорее всего, ему похуй. Да и, насколько мне известно, клептоманией он не страдает. Ворует в магазинах, да, но то жизненная необходимость (нет). Сейчас он не будет ничего такого делать.

Хм. Вот в классе под клептоманией подразумевается не потребность что-то воровать, а то, что человек подходит к твоей парте, берёт что-то в руки и начинает это вертеть или разбирать, скажем, если это ручка. Иногда может забыться и унести с собой. Поэтому Ковальский, когда к парте подходит Данил, сразу же пододвигает к себе все свои вещи и закрывает их руками. А сам Данил частенько издевается над Денисом, который тоже, насколько мне известно, часто что-то такое делает. Хотя это же неправильно, да? Клептомания – потребность именно воровать, а не просто брать чужие вещи и просто их держать у себя или что-то с ними делать. Сомневаюсь, что такому вообще какое-то название давали, но тогда встаёт вопрос, как это стало клептоманией у Данила и Дениса. Непонятно. Да и не то чтобы это было важным, в общем-то.

Потом мы оба прошли в зал – ну, у меня так называлась комната матери. Просто название осталось ещё с того нашего дома. Да и как ещё это называть? Спальней? Комнатой матери? Как-то не катит. То ли дело “зал”. Да и это вполне себе смахивает на зал в том нашем доме – там тоже был шкаф, диван какой-то.. Всякая такая утварь – гладильная доска, сушилка для вещей. Телевизора там не было, но он висел на кухне – в соседней комнате. И ещё один был в спальне – комнате на втором этаже. Она мне очень нравилась – огромная кровать, телевизор и всё. Всё, что там было. Ещё там лампочки классно были расположены – висели прямо над кроватью, мне нравилось. Можно было страдать хуйнёй там под ними. Хах, это странно звучит. Но я про почитать, или в ноут позалипать. Оч удобно и уютно. Эх, ностальгия. Хочу в тот наш дом. Он был классным.

Мать почему-то повыдёргивала все провода, так что пришлось немного повозиться с ними, Артём же сразу прошёл к дивану и уселся на нём, отползая в дальний угол, поближе к стенке. Вот я не могу – Артём такой миленький, и такой урод ебаный. Это как создавать крайне милое животное, но при этом давать ему какое-либо совершенное оружие для жестокого убийства или адовой защиты от всяких мразей. Вот змеи, например? Они милые. А вот укусит тебя какая-нибудь такая ебанина, и всё, пока.

Хех. Смешно, что я сейчас подумал именно про змей. Типа, шутим, что Артём амфибия/земноводное, и тут пожалуйста. Но да ладно.

– Ну так что? Во что там играют взрослые?

– В игры, где можно массовые геноциды устраивать.

Мать любит опустошать города, ну, или что там игра предлагает. Прикольно, правда? Мне тоже весело, особенно когда в который раз осознаю, с каким человеком я в одной квартире живу. Хотя боже, что за бред? То, что она убивает всех встречных в играх, совсем не значит, что это как-либо будет давать о себе знать в реальной жизни. Да и как будто я таким не занимался. Чего уж греха таить – это правда прикольно.

– Что, блять? – шёпотом спросил Артём, нахмурившись.

Я в этот момент закончил со всеми своими делами, так что мог видеть его лицо. Хах, это так прикольно говорить ему что-то, что выводит его из себя. Да, а потом я агрюсь, когда он ведёт себя так же.

– Что? Это прикольно.

– Ты тоже этим занимаешься?

Ну всё, я допизделся. Сейчас Артём меня бросит, я расстроюсь, и пойду устраивать массовые геноциды ирл. “:(“.

– Это правда весело.

А то вдруг он не понимает, зачем мы это делаем? Хм, а вот если я предложу ему такое, он тоже откажется? Ну вдруг. Просто такие вещи, как бы, вполне подходят к его образу.

– Да уж, поверю на слово, – фыркнул тот. – Бля, а с виду нормальная женщина.

А я, типа, уже с виду долбоёб какой-то, то есть, да? Ну понятно, спасибо.

– Никто никогда не говорил, что она такая.

Вообще не понимаю, почему кто-то может полагать, что она “хороший человек”. Хотя, думаю, у многих детей так. Они-то всё о своих родителях знают, не то что другие люди, которые и считают их хорошими. Мда. Я просто надеюсь, что не один такой.