Ну так вот, это всё к чему. Вот, Артём может возвращаться домой. То, чего он так хочет, судя по его нытью. Хотя это ни о чём не говорит. Может, ему нормально и здесь, просто он переживает из-за того, что по той причине, что мы слишком много времени проводим слишком вместе и слишком рядом, отношения могут резко ухудшиться? Хотя с чего бы ему переживать за что-то такое. А, точно. Паразитам невыгодна смерть хозяина.

Ладно, я и сам не знал, как к этому относиться. Вроде, и прикольно – в конце концов, целыми днями рядом, а это же так мило, и хуё-моё, но с другой стороны – так напрягает, когда кто-то постоянно поблизости, ещё и в твоей комнате. Как бы, я привык, что это моё место, я здесь один, в полном уюте и комфорте, и то, что теперь здесь со мной двадцать четыре на семь кто-то есть, меня откровенно напрягает. Но я уже почти привык, да. Хотя мне просто нравилось, что почти целыми днями можно делать, что хочется. Я про объятия, там, полежать рядом, и всё в таком духе. А то подумаете там сейчас себе о плохом чём-нибудь. Нет, я не такой.

– Да пиздец, терпеть тебя уже не могу.

Вставать, судя по всему, никто не планировал, ну и нехуй – воскресенье ведь, можно и поваляться немного. Тем более, что мы вчера поздно легли. Я, правда, не видел в этом особого смысла, но почему нет. Всегда приятно полежать рядом с любимым человеком. Хотя было немного неловко. Во-первых, из-за вчерашнего, во-вторых, меня пугает, что сегодня воскресенье. То есть, искать занятие надо на весь день, а не только на половину, как обычно бывало с учебными днями. Всё плохо, спасите.

Хотя мать что-то готовить планировала, вроде.. Не знаю, как это поможет, но допустим, это займёт сколько-то времени. Всё равно остаётся большая часть дня. Так же напиться вечером, что ли? Хотя после вчерашнего у меня должна образоваться травма на такие вещи. Хотя почему нет? Не так уж всё и плохо прошло. Просто поговорили о немного стрёмных вещах. С кем не бывает? Зато теперь понятно, что лучше такого впредь не допускать. А то не очень это всё.

Артём ещё отсыпался, хотя был уже в каком-то сознании, ну, или каком-то жалком его подобии. Определялось это по тому, как он водил пальцами по моему плечу. Слишком ненормально, что мне это нравится? Ну, мы уже давно не отрицаем то, что я больной немного, так что просто забьём на это и понаслаждаемся моментом. Вот так буду подыхать от одиночества и тоски года через три, и только воспоминания о таких вещах будут греть мне душу и воздерживать от самовыпила. Ха.

На самом деле, нихуя смешного тут не было, но это наше любимое – унижать себя и иронизировать с этого. Да, права была мать – поколение какое-то ебанутое растёт. И я среди них. Но ладно хоть, что на какую-то свою часть. Надо бы отучиваться уже от подъёбываний самого себя, как бы.. Но столько хуйни в жизни происходит, сплошные поводы поунижать себя, и я что-то про “отучиваться” говорю. Но да ладно. К концу года должно полегчать. Если я не сдохну, конечно.

– Можно я тебе татуировку сделаю? – вдруг спросил Артём, и я на время забыл, как думать. Серьёзно, это имело очень странный эффект. Можно даже сказать, что я триггер словил, но да ладно, не будем строить из себя снежинок.

– Зачем?

Я понимаю, что это глупый вопрос, но твою мать, правда? Ему прям так это необходимо, да? Никак не перетерпится? Не то чтобы я так сильно не хотел, но бля. Артём же что-то задумал, да? Место я буду выбирать, или он? Это очень важно.

– Ну, хочу что-нибудь тебе набить.

Ну, слава богу, что хоть не ебало.

– Где и что?

– Что только пожелаешь, – прошептал Артём, мотая головой. Издеваться ещё смеет надо мной.

– Купола на всю спину.

Всю жизнь об этом мечтал, ага.

– А чё не Иисуса сразу? – усмехаясь, спросил Артём. А я всё думал, что его трясёт с шуток на эту тему, а тут вот вдруг оказывается, что нет. Удивительно. Или он корёжится только с того, когда речь идёт именно о нём самом? То есть, в целом, с ним можно обсуждать всякие тюремные хуёвины, но только если не шутить про него? Хотя вот что не так было с той шуткой? Я же не говорил про опущения, или что-то такое, а Артём всё равно в штыки это воспринял. Кто-то из нас двоих опять что-то не так понял. Мда.

– Его только на груди, к сердцу поближе.

А то что это, в самом деле. Хотя, насколько мне известно, ни одна из религий не позволяет вот такие вещи. Типа, это даже не выражение любви или почитания, а просто долбоебизм. Так что не будем скатываться до уровня всяких недалёких долбоёбов, и придумаем себе что-нибудь понормальнее.

– Или свастон там же. Буду как Отто.

“Ты, кажется, “нормальное” сказал”

Нормальное – понятие субъективное, так что не это самое мне тут.

– Может, старину Гитлера тогда сразу?

Вай, собственно, нот? Буду как мой прадед. Ну, почти, да. Он не набивал себе самого Гитлера, но у него там много всего другого было. Погоны, хах.. Всегда было интересно, как он этим обзавёлся. В смысле, в каждой тюрьме что, свой типа тату-салон есть? Да быть такого не может, блять. Тогда, получается, что какие-то диванные изобретения. Или как там всё это выглядит? Вот ещё вопрос: кто это делал? Я имею в виду, как вообще содержали заключённых? Вместе с русскими или отдельно? Казалось бы, из соображений безопасности можно было бы и отдельно, но а с другой стороны – неужели в тюрьмах тогда сидели такие уж прям, блять, патриоты? Серьёзно, мда? Жаль, что мы так и не пересеклись с ним. Я бы с ним попиздел за жизнь, да.

– Кстати. Ты говорил, это.. – Артём замолчал на секунду, перевернувшись на спину. – Эм. Твой прадед сидел тут после войны.

Ну вот. Вспомнили, блять.

– Ну.

– У него были татуировки какие-нибудь?

Всё же, я как знал – Артём дрочится с этой темой. Хотя, может, я не совсем верное слово использовал, но да и похуй. То, что его это хоть как-то, но интересует – это факт. Я просто помню, как они с Ковальским что-то там разглядывали, в сентябре ещё, на каких-то фотографиях, и, вроде как, обсуждали что-то подобное тогда же. Не знаю уж, я рядом тогда не стоял, но как слышал. Видимо, оба, кхм, “интересуются”. Долбоёба два.

– Да.

– Ты можешь фотографии достать? Они вообще есть?

Ну охуеть теперь можно. Ещё чё у меня попросишь?

– Ты что, дрочишь на эти вещи?

– Сказал бы, что пережитки прошлого.

Тяжёлое у кого-то было прошлое, я смотрю. Но как скажете. Всё для тебя.

– Я напишу Отто, у него, вроде, были.

Заодно поюзаю это как причину начать разговор. А то мы же так и не общаемся, и это, ну, странно. Я бы уже давно мог ему написать, конечно, но что-то мне как-то стрёмно. А так, глядишь, и разговор начнётся, и заново заобщаемся с ним. Хах. Наверное, ему сейчас не до меня вот ни разу, но что уж поделать. Он мне скажет, наверное? Я человек понимающий, и Отто об этом знает.

– Ну так что? – вспомнил о первоначальной теме Артём. – Ты согласен?

Мда, а я надеялся, что он не вспомнит. Ну не хочу я этого делать, ну вот никак просто. Но ладно, пострадаем немного.

– Ладно.

– Заебись, – довольно протянул Артём.

Я хотел как-нибудь его оскорбить или подъебать, но передумал. Не будем тут хуйню разводить, а то и так тяжело всё в последнее время проходит, и нечего наше шаткое положение усугублять. Я и так очень неплохо позавчера всё слил, и, как бы, теперь стоит быть осторожнее с этим. Мда.

“Правильно Артём говорил – длительное нахождение рядом хорошо на отношения не влияет”

Ну, это основа, база, так сказать. Вы постоянно вместе, заёбываете друг друга быстрее, чем могли бы, показываете, скажем так, своё настоящее лицо, и вот, индикатор отношений всё ниже и ниже. Что-то я совсем ударился, но окей. К тому же, всё это правда в большей или меньшей степени. Людям нужен отдых друг от друга, а это совсем не то, что у нас сейчас происходит. Ха-ха.

Но, как бы, похуй. Артём скоро вернётся домой, и всё станет нормально. Ещё пару дней такой жизни потерпеть, и всё.

*

– Чё, чем сегодня займёмся?