Боковым зрением я заметил какую-то тень у стены, но когда повернулся, никого не увидел. В общем, ничего нового – у меня такое бывает и когда я трезв, так что можно даже не начинать паясничать типа “У-у, ужрался, пить надо меньше))”. Но было бы забавно, если бы тут и правда кто-то был всё это время. Ковальский, блять, например.

Тем не менее, действие алкоголя начинало ощущаться – меня немного трясло, пальцы дрожали, пока не сильно, но я себя знаю, скоро начнётся, хотелось спать. В общем-то, ничего нового и всё по плану, но сейчас мне было стыдно. Унесло с полбутылки, вот позор. Артём будет теперь думать, что я пьяница конченный, а я не хочу так. Да, ладно, ему, скорее, будет похуй, но могу же я попараноить и поныть немного?

– Тебе холодно или ты пьяный? – спросил Артём, видимо, прочувствовав, как меня знобит. Он перенёс одну свою руку мне на затылок, так же запуская пальцы в волосы, и я снова впал в оцепенение – как же это было восхитительно, чёрт подери.. Почему это так приятно? Хотя, думаю, его прикосновения мне в любом случае зашли бы. Только нормальные. Не плохие.

– Второе.

Артём накрыл мою руку, ту, в которой я держал бутылку, своей, и подтянул к своему лицу. Отпив немного, он отпустил меня и поцеловал. Было стыдно осознавать, что если бы Артём дал мне выпить раньше, я бы чувствовал себя лучше и, возможно даже, что-нибудь сделал сам. Охуеть, как просто решаются многие проблемы. Ну, теперь буду знать, что и как надо с собой делать. Хоть что-то полезное за вечер произошло. Хотя это и так очевидно было. Типа, не можешь сделать что-то на трезвую голову? Наверни, полегчает. Звучит как план.

На пару мгновений я как-то выпал из реальности, из-за чего чуть не упал, но Артём удержал меня. По-моему, ему было очень неудобно, но менять положение он не стал. Пока, скорее всего.

Больно укусив меня за язык напоследок, он отстранился и, уткнувшись своим лбом в мой, спросил:

– Ты когда-нибудь галлюны с абсента ловил?

Это было весьма неожиданное продолжение событий, но что поделать. Пора бы уже привыкнуть – с Артёмом, как по мне, постоянно так.

– Было пару раз.

Я не сильно понимал, с чего он вообще об этом заговорил, но раз спрашивает – надо отвечать.

– Что видел?

Я хотел пошутить про улиток, но сейчас было не до смехуёчков. Мне, в общем-то, и не до разговоров в целом было, но если Артём хочет что-то узнать – пожалуйста. Всё для него.

– Как-то у меня было стойкое ощущение, что я оказался где-то в веке семнадцатом, и что я ночью валяюсь на земле возле ворот к какому-то большому дому, везде снег, а рядом лежит сторожевая собака, и мы с ней пиздим за жизнь.

Было весело. Ладно, на самом деле, не совсем, но я примерно понимаю, как это может звучать со стороны.

– С собакой? – уточнил Артём. Его мои охуенные истории рассмешили даже немного, похоже. Что ж, ну и славно. Хоть что-то хорошее от меня будет ему сегодня.

– Да. Ей было очень грустно. Я тогда русской классики обчитался, так что мне и сны снились, и хуйня всякая мерещилась с подобными темами.

На самом деле, эта собака из того же моего сна. Так вот и не скажешь, что это имеет отношение к какой-либо литературе, но если знать предысторию.. Там такой пиздец, блять. Один из немногих моих снов, которые я помню, и довольно хорошо. Хотя у меня три возможных варианта – или вообще не помню, или помню конкретные моменты или содержание, или помню по большей части всё, что там было. Третье – самое редкое, не сложно догадаться.

– Почему ей было грустно?

Ну а почему может быть грустно существу в русской классике?

– Она не знала своего жизненного предназначения.

– Бедное животное.

Вот тебе сейчас смешно, а мы тогда с ней не смеялись. Знаешь, как жалко мне её было? Я там, конечно, охуевал про себя с происходящего, но животному искренне сочувствовал.

– Потом как-то мне казалось, что у меня в голове чужой голос, как у дикторов новостей, мерзкий такой. Ничего не было понятно, потом и вовсе в гул какой-то дикий переросло.

– Шизофренией уже попахивает.

Так и знал, что он это скажет. Хотя я сам тогда об этом же подумал. Что-то вроде “А вот шизофреники же тоже слышат у себя в голове чужие голоса”. Я тогда задумался, почему люди не могут просто их игнорировать и начинают делать то, что им говорят. Но это у меня, скорее, от неосведомлённости. В конце концов, может, их реально это доводит, вот они и начинают хернёй страдать? Нельзя так категорично относиться к людям.

– Я тоже так думал. Типа, блять, сойду сейчас с ума, начну вслушиваться, и буду слышать какую-нибудь поеботу.

– “Убей их всех”, – прошипел Артём. – А потом вспори горло себе или повесься в ванной.

– Ага. Но потом я зевнул и всё закончилось.

И я очень обрадовался, что у меня ещё не совсем крыша поехала. А потом уснул, довольный жизнью.

– Неожиданная концовка.

– Мы про галлюцинации говорим, – напомнил ему я, прижимаясь головой к его груди, – тут всегда неожиданные концовки.

Комментарий к 12/13 – Сентябрь, 28 Небольшие изменения в шапочке. Ничего важного, но можете глянуть╮(

´︶`

)╭

====== 13/13 – Сентябрь, 29 ======

29.09.13, Воскресенье

Я проснулся раньше, и ей-богу – единственным моим желанием было уйти домой и больше никогда оттуда не выходить.

Потом я заверил себя, что не всё так уж плохо – по крайней мере, вчера мы очень даже неплохо поговорили, так что есть хорошие такие основания полагать, что всё хорошо. Ну или хотя бы просто нормально. В общем, не похоже, что Артём злится или недоволен, значит, всё хорошо. Можно не беспокоиться.

Но как будто это помогает. Мне всё равно стыдно, и было бы лучше правда уйти, но тут две проблемы у нас. Во-первых, это стрёмно, а во-вторых, Артём уснул на мне. Вот прям на мне, так что я боялся, что разбужу его, если попытаюсь встать. Мда, мне правда так это важно? Сам с себя хуею.

Сделав пару фотографий, я опустил руку, вернее, она сама упала – было так сложно делать что-то тяжёлое.. Да, держать телефон – тяжело. Наверное, я вчера перебрал, ну, хоть не чувствую себя как овощ ебанный. Хотя, может, стоило поспать ещё немного? Да, отличная идея, но сперва надо закончить дела.

По сути, я “проснулся” только чтобы сделать фото (когда ещё такая возможность будет?) и ответить Отто. Как видно, фотографии я уже сделал.

Отто написал вчера вечером, ещё до того, как отключили свет, но я тогда не мог говорить, и поэтому надо было что-нибудь написать сейчас. Хотя это странно – я даже не соображаю нормально, и тут же берусь отвечать кому-то на сообщения. И давно стало так сложно попадать по нужным кнопкам..? Хотя ничего удивительного – у меня глаза слипаются, блять, чего я хочу вообще.

“Да ну нахуй”, – подумал я, но писать всё равно продолжил. В целом, Т9 прекрасно справлялся со своей задачей, так что всё было не так плохо, как могло бы быть, но всё равно – так как набирал я не отрывая палец от экрана, иногда я заводил его слишком далеко, и получалось какая-то хуйня. Или изначально ставил не туда. И я бы не отказался сесть и писать так, ибо это удобнее и привычнее, но нет же, блять. Как Артём вообще додумался до этого вчера?

“Технически, сегодня”

О, мой внутренний зануда проснулся. Видимо, всё реально плохо, раз он здесь. Я просто знаю себя – всегда начинаю нудить, когда всё хуёво, и раздражать окружающих своим поведением ещё больше. Но это не специально, ей-богу. Да и вообще, это нормально, вроде, нет? Когда в сложных или неудобных ситуациях с человеком начинает какая-то хуйня происходить. Я ещё должен быть благодарен, что это что-то нормальное и совсем не страшное, а то могло бы и чё похуже быть, и вот тогда бы точно пиздец был бы. Писос некроз, как Ковальский говорит.

Довольно внезапно Артём схватил меня за руку, ту, в которой был телефон, и отпустил её, продолжая держать. Я какое-то время был удивлён и ждал объяснений, но так я понял, Артём даже не проснулся – он так и валялся, не двигаясь после этого. Я, правда, не уверен, что спящие люди способны на такие сложные махинации, но сейчас же что-то произошло? Что-то странное. Он типа так источник шума убрал, или что? Так я вроде не сильно экран ногтями задеваю, чтобы были какие-то звуки, хули он выёбывается? Ничего не понятно.