Блин, надо бы пойти поесть, а то не дело это как-то. Да и в школу собираться уже пора. Да, ладно, времени ещё дохрена, но я привык к определённым вещам, и сейчас я должен уже вставать и идти делать дела. Артём проснётся сам, попозже, за него можно не волноваться, но мне нужно идти прямо сейчас.

Нет, и вот как это вышло, что моя рука у него под головой оказалась? Могу ещё понять, когда обнимают во сне, но не вот так же. Эх, тайны человечества.

Аккуратно вытащив руку из-под Артёма, я аккуратненько сполз с кровати – почему я вечно оказываюсь у стены, хотя просыпаюсь раньше? – и пошёл на кухню. Из комнаты матери тут же послышался тихий, но тяжёлый шум – Бисквит, похоже, снова ждал, когда проснётся хоть кто-нибудь, и покормит его. Сколько раз говорю себе оставлять ему еды на ночь, и сколько раз забываю об этом. Вот же ж блять.

Я знал привычку этой пушистой жопы орать из-за голода, так что позакрывал двери – и в свою комнату, и в комнату матери. Так хоть как-то все эти вопли приглушатся. Пусть люди поспят нормально, хотя как по мне, этот долбоёб и так сможет запросто их разбудить. Тупица, блять.

– Да закрой ты рот, всех сейчас перебудишь, – прошипел я, но смысла это не имело никакого – кот продолжал орать, а я – злиться. Хотя я знал, что это безнадёжно, но я хотя бы попытался.

Когда мы с котом оказались на кухне, я закрылся и тут. Мне самому не доставляли эти звуки, и я старался делать всё как можно быстрее, но с утра, всё же, как-то тяжеловато быстро включаться в темп, тем более, когда тебя преследует такое отменное звуковое сопровождение. Достав коробку корма и отметив, что надо уже покупать новую, я высыпал остатки в пустую миску. Бисквит мигом заткнулся и, усевшись у той же злосчастной миски, захрустел своими сухарями. Наконец-то долгожданная тишина, хотя и относительная.

Мне захотелось пнуть его, ну, или как-то по-другому причинить ему боль, но я воздержался от этих мыслей, и уж тем более – действий. Последний раз закончился не очень хорошо для котейки, а я, всё-таки, люблю эту тварь, как бы это не выглядело со стороны и как бы он меня не ненавидел. Да мне и в принципе не доставляет бить животных, особенно – котиков, особенно – любимцев моей матери. Не то чтобы мы срались с ней из-за этого, но в тот раз мне было очень неудобно перед ней из-за случившегося. До сих пор немного неудобно. Мне просто кажется, что она любит его больше, чем меня (хотя, скорее, мы ей оба в равной степени до пизды), и то, что я его бью, её очень сильно злит. Наверное, это просто моё больное восприятие вещей, ну, как знать. В конце концов, она ведь ничего мне не сказала тогда? Ну и всё. Не так уж она меня и ненавидит, видимо, даже после случившегося.

Из еды ничего нормального не было, ну, для меня, по крайней мере. Торты одни, но я просто не могу есть сладкое по утрам, да и в принципе не люблю его. Накатывает иногда, конечно, но сейчас явно не до сахара. Эх, остаётся готовить, ну, это я, в целом, умею. Пошутить бы про “хоть что-то”, но это не единственный мой талант. Жаль только, что такой же бесполезный.

Бисквит вскоре опять взбесновался – подбежал ко мне и начал снова вопить во всё горло. Я в это время мыл руки, так что с моей стороны было бы грехом не воспользоваться случаем, и не брызнуть на ебало этой твари немного водички. Чтоб ему пусто было, блять.

– Хули надо?

Ответ последовал незамедлительно в виде протяжного “мяу”.

– Мне посмотреть, как ты ешь?

Бисквит снова мяукнул, глядя прямо мне в глаза. Видимо, да.

Не знаю, почему, но по каким-то причинам ему иногда нужно было, чтобы кто-нибудь смотрел на него во время еды. Не знаю, зачем это делается, и что за загоны у него такие, но такое постоянно бывает. На самом деле, это очень странно и бесит меня, но что поделаешь – у котика дефицит внимания, нужно, чтобы кто-нибудь смотрел, как он кушает. Хоть не требует, чтобы не смотрели всё время, а то ждать его вообще было бы хуёвым. Смешно, что иногда он специально приходит ко мне в комнату и зовёт меня посмотреть на это. Да, забавно. С матерью он почему-то так никогда не делает.

Я подошёл к миске, Бисквит подбежал за мной и тут же уселся возле неё. Вот правда интересно, что у него в голове творится в этот момент и что в нём говорит. В смысле, была такая тема, что кошки тащат в дом всякую живность чтобы прокормить человека, и ладно, окей, это может быть логичным. Но нахера кошкам вот это? “Смотри, человек, я ем вашу еду, а вы мою нет, вы что, пидоры?((“? Но у Бисквита это не так давно началось, да и сейчас он уже не охотится ведь? Так что предъявы неуместны.

Хм, интересно, он скучает по тем временам? Я думаю, ему было весело, когда он мог пойти погулять на свежем воздухе, половить ящериц, мышей или крыс в своё удовольствие. Кошечки были в округе тоже. Всё-таки, животных держать в квартирах – полное издевательство. Такая жизнь не для них.

Я подумал, что было бы неплохо как-нибудь вывести его на улицу – хотя бы просто пройтись с ним. Это, конечно, может быть опасно, но можно держать его на руках – так хоть посмотрит, что там и как снаружи. Я, вроде, уже делал с ним как-то так в детстве, когда ему нельзя было гулять, но он хотел – брал его на руки и ходил по двору. Вроде, он успокаивался после этого. Я, правда, не знаю, что мы будем делать, когда ему захочется самочки, но ладно, что-нибудь придумаю. Как-то же люди живут с нестерилизованными кошками? Живут. Терпят их оры. Интересно, кому хочется сильнее – кошкам или котам? Коты-то хоть куда-нибудь потыкаться могут, правда, я не знаю, им становится легче от этого, или нет? А кошкам остаётся только плакать. Плак-плак.

Бисквит не требовал, чтобы на него смотрели всё время, так что я быстро освободился. Делать на кухне мне было уже нечего, но возвращаться в комнату я не хотел. Даже не знаю, почему, и я серьёзно сейчас. Куда лучшей идеей мне казалось пойти и почистить зубы. Да, отлично.

После ванной я снова вернулся на кухню, хоть дел тут по-прежнему не поприбавилось. Я уже поел, убрался, и делать здесь мне было откровенно нечего, но куда ещё идти – я не знал. В комнате спит человек, и если я сейчас туда приду и начну собираться, я его разбужу. Это невежливо и плохо – пусть поспит, у него вообще травма. Ему нужен отдых, ха. Подожду, пока сам проснётся, будет долго спать – дам подушкой по ебалу, меньше спать надо. Ладно, шучу, я найду какой-нибудь другой способ его разбудить, более гуманный. Можно было бы просто позвать его, или ещё как-нибудь так, но нет. Слишком просто.

Подумалось, что было бы неплохо навернуть чаю, но мне стоило захотеть этого раньше – до чистки зубов. Сейчас уже всё равно ничего съесть нельзя будет, так что можно даже не думать об этом.

“Сходить в комнату, телефон забрать, что ли?”, – подумал я. А то Артём там сейчас опять вычитает что-нибудь, потом наедет на меня. Хотя мы, вроде, всё обсудили по этому вопросу? Я продолжаю общение с Кристиной, Артём – со своими бабами (разумеется, что они у него есть), но дальше простых переписок ничто никуда не заходит. Он ещё сказал, что Кристина его не волнует – типа, не составляет угрозы, так как в другой стране. “Но если к тебе начнёт доёбываться кто-то со школы..”. Сейчас бы своё самолюбие тешить через ревность других людей.

От мыслей меня отвлекло что-то пушистое, коснувшееся моей ноги. Сказать, что я охуел – ничего не сказать. Чтобы Бисквит, сам, вот так пришёл ко мне и начал ластиться? Да ну нахуй. Сегодня точно что-то произойдёт. Хотя нет, уже что-то происходит. Начинается череда какой-то хуйни – вот, Артём у меня дома, спим в одной кровати, отношения с ним куда-то явно не в ту сторону развиваются, вот, теперь ещё и Бисквит сам ко мне подходит и даёт себя гладить. Что дальше? Конец света? Честно, не удивлюсь.

Усевшись на пол рядом с котиком, я дал ему залезть на свою ногу и обнял его, прижав к себе. Даже не беспокоила чистота моей одежды – настолько такие вещи происходят редко. Да и сейчас же всё равно есть эти валики, специально для таких вещей. Очень удобно.