- Столько историй с ней, и все – платинка, – заулыбавшись, протянул Ковальский. Довольный, пиздец.

- Откуда вы знаете, что у них происходило? – спросил я, вспомнив один из своих вопросов.

Опять же – сам Артём говорил, что не любитель распространяться об отношениях, но тут же выясняется, что и Рита, и Ковальский в курсе некоторых вещей. Это немного странно, нет? Кто-то пиздаболит или что-то странное происходит?

- В смысле? – Ковальский даже не понял. Ну, или притворился. Или я просто непонятно вопрос сформулировал?

- Он, вроде, не любитель распространяться, что у него с девушками происходит.

- Пф, – презрительно закатил глаза тот, – мне и не нужно, чтобы он распространялся. Если кто-то в паре – социоблядь, будь уверен, все её друзья будут в курсе, что происходит, и во всех подробностях.

А, ну если так, то ладно. Нет, и вот как их свели дороги вообще?

- Просто дословно будут знать, нахуй, – фыркнул он, и тут же отвлёкся. – А дальше всё, как у нас в семье: Даша сказала Ире, Ира – тёте Свете, тётя Света – тёте Оле, тётя Оля – Сане, Саня – бабушке. Надо только знать, кого и как разговорить.

У меня просто слов нет. Были бы мы в игре, все мои эмоции передали бы в трёх точечках в диалоговом окне. Нет, ну вот что это? То есть, он расспрашивал её друзей (которых ещё и найти надо было, мда?) о том, что у неё происходило? Это пиздец, Ковальский. Потом попробуй скажи мне хотя бы ещё раз, что всё, что тебе от него нужно – это трахнуть его разок, только попробуй. Нет, я просто полагаю, что ты не будешь так заёбываться из-за человека, с которым хочешь просто потрахаться, а это что? Ты ебанутый, вот правда.

- А вообще, после того, как они расстались, он сам всё нам рассказал.

А что-то новое для тебя там было? Мне просто интересно – как много знали друзья той девушки? Как её, Аня, вроде? Неужели она и правда всё им сливала? Такое возможно вообще? Я просто не могу это воспринять. Неужели и правда существуют такие балаболистые люди?

- Вообще не знаю, как он всё это в себе держал, – усмехнулся Ковальский. – Устал парень, наверное.

Блин, а это интригует. Теперь тоже хочу узнать, что там у них происходило.

- Хочешь их диалог почитать? – неожиданно осенило Илью. – Скандалы, отсутствие логики и просьбы вернуться, хочешь?

Сойдёт для какого-нибудь второсортного сериала для Домашнего.

- Нет, спасибо.

Хотелось бы, конечно, но я лучше спрошу об этом у Риты как-нибудь. Ну, она же тоже видела этот диалог? Забавно, наверное, читать, как твой бывший срётся со своей девушкой. Ну, мне тоже будет забавно. Позлорадствую хоть. А потом опять буду грустить, да.

Я даже забыл, с чего всё началось, и нахуя Ковальский рассказывал это. Так, мы говорили про то, что Артём по каким-то причинам спокойно оставляет меня в своей комнате, тогда как Ковальского – нет. И Ковальский решил рассказать историю, и я так понял, что он тоже считает, что тут дело в доверии. И история была рассказана ради высмеивания отношений Артёма с его бывшей – что это за отношения такие, когда ты не можешь показать человеку что-то там своё? Вы ебётесь, блять, алло. Чего ты там стесняешься? Сука, вот просто не понимаю.

Вот вам и доверие, блять. Как ебаться – так пожалуйста, для этого смелости не нужно. А как какие-то там записи показать – так я лучше с собой это заберу, мало ли, вдруг тебе не похуй, и захочется порыться по моим шкафам. Ой, сука, но серьёзно, что ли?

- Она писала стихи.

Ебать, Артём, ты всё больше и больше меня расстраиваешь. Сейчас ещё выяснится, что и Артём писал стихи, и это такое ебанатство будет, я охуею просто, блять.

- Мне не нравились, – Ковальский помотал головой, скривив рот в отвращении. – Артёму тоже. Правда, на тот момент он вообще не знал, что она их писала.

Ну вот. Может, она прятала от него свои ущербные стихи? Бля, я бы тоже так делал, если бы был таким же ебанутым. Это, как бы, в принципе своём стрёмно – стихи писать, а тут ещё и твой партнёр это увидит – ну это вообще кошмар. Бросит потом тебя ещё нахуй – кому ты такой ебанутый нужен? Не дай бог, ты ещё ему свою писанину посвящала – о-о-о-о, это просто дно дна, дальше просто некуда. Честно, даже верить не хочу, что такие ебанаты есть.

- Почитать тебе её творчество? – с усмешкой предложил Ковальский, доставая телефон. – Для Артёма написала.

Ой, господи, только не это, а?

- Нет, спасибо.

- А чё? – произдевался Ковальский. – Она ему это скинула, когда они расставались.

Всё хуже и хуже.

- Не знаю, с какой целью. Может, надеялась, что он проникнется и передумает?

Сомневаюсь, что такое может заставить кого-то проникнуться и передумать. Скорее, наоборот даже – оттолкнуть. Причём сильно так оттолкнуть. Ну не знаю, если бы мне дама скинула своё творчество в момент расставания, я бы дико ебанул себе по лбу, написал ей, что она ебанутая и заблокировал бы нахуй. Читать даже не стал бы.

- Но Артём даже первого четырёхстишия не выдержал – такое уж ущербство.

Его можно понять в этом. Кто вообще любит читать творчество, тем более, такого рода, маленьких девочек? Хотя насколько мне известно, его последняя бывшая была старше его чуть ли не на два года.. Но это не важно. Важен её психологический возраст. Артём говорил, что она постоянно тусовалась с малолетками, а когда ты постоянно тусишь с людьми младше тебя, это плохо сказывается на твоём поведении и характере. Ты начинаешь вести себя как инфантильный долбоёб, и отсюда уже все проблемы. Это к чему: у инфантильных долбоёбов – долбоёбские стихи. И не важно, какую глубокую тему они возьмут.

- Мы втроём пытались тут ритм найти, но не смогли, – разыскивая что-то в своём телефоне, продолжал Ковальский. – Может, ты сможешь?

Нет, спасибо ещё раз. Да и какой смысл? Если вы не смогли, то я и подавно. Не такой уж я и умный, чё скрывать.

- Иди нахуй.

- Ты что, стихи не любишь? – Ковальский косо на меня посмотрел, сделав при этом очень подозрительное выражение лица. Опять издевается, да сколько можно?

- Не люблю мамкиных поэтов-страдальцев дохуя.

- Ну, этих никто не любит, – фыркнул тот. – Хотя ты просто ебливый прозофил.

Да я, скорее, книгофоб, а не прозофил, не надо мне тут пиздеть. Да и он явно преувеличивает сейчас. Я не говорил, что ненавижу всё, что имеет отношение к стихам, меня бесит только то, что написано страдающими по какой-то хуйне детишками. Ещё и где ритма нет. Да, ладно, я что-то там читал, что ритм не везде “обычный”, но в стихах и в их написании я разбираюсь не сильнее, чем в термоядерном синтезе. Честно, я даже не знаю, что это такое, но не суть. И от того, и от того лучше держаться подальше в любом случае – одно связано с физикой, другое – с литературой. Что то – хуйня, что то хуйня, ей-богу. Ну, ладно, моё субъективное мнение. Касательно физики кто-нибудь умный может сказать что-то вроде “Не любишь потому, что не понимаешь”, и в какой-то мере он будет прав. А вот насчёт стихов.. Я этим особо не увлекался. В детстве я много читал (видимо, начитался на всю жизнь вперёд), и тогда меня уносило по прозе. Ну, я же на наркоте сидел. А когда у тебя стены падают и голоса какие-то странные повсюду, то как-то прикольнее читать, скажем, Беляева, а не Бродского и кто там у нас ещё был, я уже и не помню. Ха, мне ещё Библия нравилась, вспомнил. Такая маленькая детская Библия. Где порой открытым текстом писали, что если не будешь верить в Бога, то будешь всю жизнь страдать, вот. Самое то чтиво, когда ты обсажен, как уебан последний. Я помню, там ещё на последней страничке была такая милая картиночка, где было нарисовано три ребёнка – девочка европеоидной расы, девочка монголоидной расы и мальчик, по-моему, негроидной расы, и все с улыбками на лицах читали эту книжку. Мне понравилось. Там ещё странички на ощупь были классные.

Я, конечно, нашёл, о чём задуматься, но Ковальский быстро нашёл, как вернуть меня к нормальным темам:

- Хорошо быть асексуальным, да?

Очень хорошо. Но с чего такие вопросы пошли? Господи, как же меня заебало это всё, я ебал просто. Сидите, говорите о чём-то, и тут оп – и начинается хуйня какая-нибудь. Заводят тему про твои заёбы, например. Ну не хочу я ебаться, ну оставь меня в покое, пожалуйста.