- Что нового за лето?

- Одна из наших собак умерла, – тут же выпалил Артём. Как будто готовился, вот ей-богу. Хотя почему бы и не подготовиться, когда примерно знаешь, что он может спросить.

- И ты рад этому?

А то по нему не видно?

- Безумно. Она была очень злой и противной.

Никогда бы не подумал, что у кого-то может быть такое нормальное произношение. Да, акцент, куда же без этого, но вот человек хотя бы “с” произнёс правильно, а не как обычно, когда её с “з” путают где не надо. Насчёт “щ” и “хь”, я думаю, можно не удивляться – раз учитель говорит правильно, то и дети должны. Просто я где-то слышал, что кому-то в школе втирали, что “ch” читается как “щь”, и меня это немного позлило. Во-от.. Праведный гнев носителя языка.

- Всегда её ненавидел.

Меня немного удивляло, что Артём так свободно разговаривал с преподавателем на такие темы, но потом, после того, как учитель поговорил со всеми остальными, я понял, что тут и не такое нормально. Денис даже использовал разговорную лексику. Очень разговорную, я бы сказал. Мне даже интересно стало, где он нахватался таких слов, потому что вряд ли о таком пишут в учебниках, м-м. Или им рассказали на каком-нибудь уроке? А что, учитель же молодой, понимает, что надо детям в их возрасте. Хотя сейчас же интернет есть – вдруг Денис сам что-то нашёл, мало ли. Да и похуй мне, в какой-то мере. Просто я не думал, да и не думаю, что у учителя и учеников могут быть подобные отношения. Это, всё же, дико для меня как-то, да и в целом неправильно. С другой стороны, ничего реально плохо в этом нет. Если никто особо наглеть не будет, ага.

Весь остальной урок прошёл почти в тишине. Ну, опять же, Данил рассказывал, что система такая, и это типа нормально здесь – в начале урока устная часть, потом письменная работа, и на дом могут творческую дать – сочинение какое-нибудь, хуё-моё.. По сути, как обычно, нет? Разве что нормальные учителя не доёбываются до учеников, но это так, поправочки. По крайней мере, нет всяких глупых заданий, когда надо самому что-то придумать и ответить, типа, выразить своё отношение к чему-то. Всегда раздражало. А так, в начале урока поговорили о чём-то, потом, может, в процессе тебя спросят, как ты ответил на вопрос или что услышал (аудиенцию тут на песнях проводят, м-м-м), но на этом всё. Не знаю, может, пока рано говорить о чём-то, в конце концов, ещё только первый урок, но пока меня всё устраивает.

И Артём особо не выпендривался. Хотя, наверное, было слишком параноично думать, что он будет что-то мне предъявлять или станет что-то делать, но этому я тоже почему-то был рад – что он тихо сидел все сорок минут. Иногда, если я не ошибаюсь, косился на меня или на мою тетрадь, но так ни слова не сказал. Ну, оно и к лучшему. Такие отношения меня полностью устраивают, надо отметить.

До конца урока оставалось совсем немного, когда учитель, до этого бродивший по классу и следивший за работой, прошёл к своему столу и начал что-то проверять в журнале. Я к тому моменту уже закончил, так что просто следил за ним, от нечего делать – как он открывает, собственно, журнал, причём, даже не на странице немецкого, а на самой первой, и проверяет список учеников. Самое его начало – наверное, это важно. Потому что потом он посмотрел на меня, и мне показалось, что это связано – я ведь там стою. Ну, в начале списка. Херово иметь фамилию на “А”, на самом деле. Постоянно огребаешь первым.

- Вы двое, – указав на меня пальцем, – с Дёрнебергом дежурите после урока.

Кто-то посмеялся, как бы издеваясь над нами, но на данный момент меня это никак не трогало. Зато нервировало другое – что он сейчас сказал? Какое ещё, нахрен, дежурство? Я понимаю, почему мы с Артёмом – в группе, видимо, между нами никто по списку не стоит, так что мы по нему типа первые, и это логично, что дежурим мы с ним, но опять же – что ещё за дежурство? В моё время такой херни не было.

- Вытереть доску, поставить все стулья, – решил всё-таки проинформировать меня учитель.

Как весело. А с какой стати ставить стулья-то надо? Второй смены тут что, нет?

- Лица друг другу не бить, – собирая все свои бумаги в стопку, продолжал он, – ключ потом на вахту отнесёте.

Этот самый ключ оказался на столе, и вот из коридора послышался противный визг звонка. Мерзотный звук, на самом деле. Такого даже ждать не хочется, как ни странно. Конкретно сейчас конца урока я не хотел ещё потому, что после него не получится сразу пойти домой. Твою-то мать.

Класс опустел быстро – в конце концов, прошёл последний урок, и можно было наконец уйти со школы. Да, что я только что отмечал. Но не нам. По сути-то, не так уж и важно всё это было. Класс небольшой, парт не много, с доски вытереть – дело пяти секунд. Думаю, много времени это не займёт, и чего над нами смеялись тогда? Хотя тут постоянно над кем-нибудь смеются, как я заметил, так что можно не пытаться найти какой-то подвох.

Артём ушёл в начало класса, не знаю, зачем, но задумываться над этим вопросом мне показалось бессмысленным делом. Зачем думать, когда можно ставить стулья? Да и нужно – зачем мы тут, в конце концов? На секунду мне подумалось, что Артём собрался ничего не делать, но я не решился наезжать на него, просто понадеявшись, что это не так. Хотя я в любом случае не смог бы что-либо ему предъявить, так что разницы конкретно мне нет никакой. А, ладно. Просто забей и ставь эти грёбанные стулья. Раньше начнём – раньше закончим. Раньше уйдём отсюда.

Услышав скрежет ключа, я обернулся к двери. Известно, чего можно было ожидать – что Артём запер меня здесь и сам ушёл. Это было странно, на самом деле, потому что я не слышал, как открывали дверь, а тогда бы он не смог выйти из кабинета..

Но дверь правда закрывали на ключ, правда, Артём был здесь. Я не понял, что он делает, но вдаваться в подробности не стал. Да и сам Артём, кажется, не собирался мне ничего объяснять. Мы встретились взглядами, когда он повернулся сюда, закончив с замком, но так ничего и не произошло – он после этого пошёл к доске, очевидно, чтобы отмыть её, так что и я предпочёл вернуться к работе. Немного смущало то, что мы теперь заперты в одной комнате, и ключи находятся у Артёма, но, думаю, можно не обращать на это внимания..? Он, вроде, успокоился уже? Хотя, в любом случае, лучше быть осторожнее сейчас. А то если второй смены здесь не будет, то мне придётся просидеть тут до утра в худшем случае? Будет лучше, если этого не допустить.

Честно признаюсь, после этого я внимательно следил за Артёмом – куда идёт, с какой скоростью, тянется ли рукой к карману за этими чёртовыми ключами. Какая-то часть меня говорила, что это глупо, и что мне не стоит так параноить, но другая считала такое поведение вполне логичным и нормальным. Ну и правда – зная об Артёме столько, сколько знаю я, глупо не думать, что он сможет упустить такую возможность. И совершенно нормально подозревать его и быть настороже сейчас. Не хочу просидеть тут всю ночь, да и в принципе быть униженным. Наверное, не стоит так воспринимать то, что тебя просто заперли в кабинете, но в этом мало приятного всё равно. Ладно, пока телефон заряжен, а потом что делать?

“Телефон”, – вспомнил я. Можно же будет позвонить Татьяне Викторовне и попросить меня выпустить, в чём проблема? Хотя я бы предпочёл с ней не связываться в лишний раз, и более того – не иметь перед ней долгов. Лучше просто ничего подобного не допустить, чем потом просить помощи у кого-то. Принципы у меня, конечно, заебись, но что поделать.

Но Артём так и молчал, и в целом вёл себя спокойно, так что я даже немного обрадоваться успел – подумал, что всё пройдёт нормально и тихо. Закрытая дверь меня, правда, всё ещё смущала, но то, что Артём ничего мне не говорил, и вообще даже не смотрел, успокаивало. Можно было бы понадеяться, что и сейчас ничего такого не произойдёт, но вскоре мне начало казаться, что что-то должно случиться обязательно. Ну, это же было очевидно, да? Было бы глупо, если бы ничего не случилось. Типа, “Я просто так сейчас закрою дверь на ключ, а потом открою. Ну, хочу я так, чё ты доебался до меня?”. Глупо. Артём бы не стал это делать без причины. Или я слишком его переоцениваю сейчас? Кто бы знал. Если бы он хотел поговорить, он бы уже заговорил, так? Может, обдумывает? Как же плохо быть безынициативной тряпкой, да, Сень?